Девочка была пухленькая, хорошенькая, в ярком летнем сарафанчике. К нежной детской ручке прямо на запястье был привязан рвущийся к слепящим магазинным лампам яркий алый шарик в форме сердечка. Покрасневшая молодая мама сердито покосилась на Анну и, прихватив дочку за плечико, повела ее к кассам.

Анна вздрогнула и оглянулась. Она стояла в огромном сияющем зале магазина, у роскошной колбасной витрины. В ее корзинке побрякивали три бутылки водки и несколько банок каких-то невзрачных рыбных консервов. Нельзя сказать, что стена, отделяющая ее от мира, разбилась, но все же это было похоже на то, как если бы промыли грязное окно в старом доме.

Как-то неуверенно, не слишком понимая, правильно ли это, она отнесла водку назад, поколебавшись, выложила консервы, а в корзинку сложила свежий батон, подложку куриной грудки и небольшую сетку картошки. Растерянно потопталась и добавила пару луковиц и пакет моркови. Она просто не помнила, что нужно покупать в продуктовых магазинах.

Несколько дней она болела, периодически испытывая большое желание плюнуть на все и сбегать в ночной ларек, но почему-то так и не сбегала. Жила она в это время уже в однокомнатной хрущобе провинциального городка средней полосы. Как она здесь оказалась, кто помог ей купить эту квартиру, Анна не помнила совершенно.

Потихоньку, не особо надрываясь, она вычистила свое жилье, отмыла дощатые полы, вынесла и выкинула накопившиеся бутылки и еще огромную кучу какого-то невнятного тряпья: похоже, вещи прежних владельцев квартиры. Туда же, на помойку, отправились сломанный стул, колченогий столик и кухонный шкафчик с выдранной дверцей. На полноценный ремонт ее запала не хватило, но мастера она вызвала. И стиральная машинка в ванной снова начала работать.

С момента смерти семьи прошло уже девять лет…

Глава 2

На удивление, в квартире обнаружилась сберкнижка, на которой осталась еще не такая уж и маленькая для провинции сумма. Соседи по дому были поражены, когда тихая одинокая алкоголичка, к которой они относились достаточно хорошо именно за то, что она никогда не собирала у себя компании и вообще не терпела гостей, начала здороваться с ними. Впрочем, они быстро привыкли к новым реалиям и вежливо кивали в ответ.

Анна съездила в Москву и нашла заброшенные могилы. В душе у нее ничего не екнуло – это были просто два прогнивших креста, но она все же оплатила кладбищенской фирме все услуги и заключила договоры на смену памятников и уход на ближайшие пять лет. Сумма за присмотр была не так и велика.

Вернувшись домой, она еще несколько недель по инерции бродила по пустой квартире, не слишком понимая, что она должна делать дальше. Крошечной пенсии ей почти хватало, только хорошо бы поменять старый продавленный диван – от него спина болит. И, может быть, стоит купить новые сапоги? Старые уже разваливаются.

Возможно, эти благие начинания так бы и угасли, но, возвращаясь очередной раз из магазина с продуктами, она присела на скамейку у подъезда передохнуть. Она по-прежнему сильно хромала, а квартира находилась на третьем этаже.

Именно там одна из соседок, пожилая представительная дама с лаковым начесом на голове и разговорилась с ней. Дама оказалась завучем в местной школе, и через три недели Анна уже осваивалась на новом рабочем месте – в школьной библиотеке.

Для работы пришлось купить телефон. Та самая дама с начесом, Нинэль Андреевна, отправила с ней в магазин своего младшего сына – тихого очкастого ботаника, который, как выяснилось, обладал поистине ангельским терпением. Мальчишка долго и подробно объяснял растерянной Анне, как именно пользоваться этой штукой.

-- Вот тут, смотрите, Анна Владимировна, всякие игрушки есть. Если захотите, можно играть бесплатно. А вот тут, -- он снова потыкал в яркий экран, – можно читать. Про приключения, про космос, – он окинул Анну Владимировну внимательным взглядом, вздохнул и проницательно добавил: -- Ну и про любовь тоже можно. Вот смотрите, этот значок нажмете – и можно читать сколько угодно.

Звали его обычным именем Виктор, но ничего от «победителя» в нем не было. Зато были душевное тепло, доброта и внимание к людям. Не сказать, что соседка ему была сильно интересна, но иногда она помогала ему писать сочинения по литературе, а он навещал ее раз в неделю, молча брал список продуктов и добросовестно выносил мусор: ходила она не слишком хорошо.

Именно она, Анна Владимировна, подсказывала Вите, что стоит почитать, чтобы лучше понимать сверстников, да и вообще людей. Иногда ему нравились книги, иногда он презрительно морщил нос и коротко говорил:

-- Туфта!

Анна Владимировна не убеждала и не спорила, просто называла следующую книгу.

Зарплата у нее была крошечная, даже меньше пенсии, но она купила с рук старенькую швейную машинку и постепенно соседи этого небогатого дома привыкли, что подшить длинное платье, подрубить новые шторы или укоротить джинсы гораздо проще и дешевле можно у Аннушки.

Работа была скучная и однообразная, дети шумными и далеко не всегда вежливыми, но что-то еще поменять в своей жизни она так и не рискнула. Все, чем она занималась раньше, больше не интересовало ее. Ни концерты знаменитостей, ни новые веяния моды, ни дети. Даже цветы на подоконнике теперь казались ей ненужным излишеством.

Постепенно, сама не заметив как, она пристрастилась к чтению любовных романов про всевозможных попаданок. Девицы участвовали в отборах невест, плели интриги, учились в магических академиях, влюблялись и отбивали женихов у местных нахалок. Это был пестрый и немного однообразный мир, в который Анна погружалась в свободное время на работе. А времени такого было немало.

Дома она готовила для себя только самое простое, иногда часть вечера отнимала подработка – замена молнии на куртке или что-то вроде. Читать в своем жилище про попаданок она не могла, слишком уж не вязался серый ее быт с плакатной яркостью этих книг.

Зато пристрастилась к чтению стихов на