— Спасибо вам, — Муза глубоко вздохнула и возвела глаза к небу. — Вы настоящий герой.

— Герой-то герой, — бармен поставил сопротивляющуюся невесту на асфальт у входа и добавил, — только с вас компенсация за разбитую посуду и дебош.

Невеста попыталась дать деру, но попала в крепкие руки мастера спорта по вольной борьбе и сдалась на милость победительницы.

— Конечно-конечно, — мурлыкала Муза, доставая из клатча толстый кошелек. — Надеюсь, этого хватит.

Бармен, увидев протянутую сумму, немного обалдел, но отказываться не стал. Опытным взглядом оценил, что там хватает и на компенсацию за посуду, и за пострадавшую от острых каблуков барную стойку, и на чай за вип-услугу “вынос тела”.

— Милый мальчик, жаль, не в моем вкусе, — кивнула ему вслед Муза и обернулась к подругам. — Ну что, девочки, а теперь в моё гнездышко на реабилитацию невесты!

***

— Сбежавший жених — не повод пить коньяк!

— Водки не было, — буркнула мокрая блондинка, кутаясь в мягкий халат.

Её полчаса назад приволокли в просторную двушку лучшей подруги, засунули под душ, отмыли, отчистили,  завернули в эту махровую тряпку и усадили в глубокое кресло.

— Только водки тебе и не хватало. Ты от конфетки с ликером впадаешь в состояние алкогольного безумия, с водки тебя просто разорвет, как хомячка с капли никотина.

Анастасия с шахматной фамилией Эндшпиль мерила широкими шагами комнату и топала так, что соседи снизу, наверное, прокляли весь ее род до десятого колена. 

— Стейш, хватит её отчитывать. Бедная девочка расстроена. Только подумай, каким козлом оказался этот Лекс, — в комнату поступью кошки вошла Муза, держа в руках пузатую дымящуюся чашку. Запах ромашки и еще чего-то Александре неизвестного заполнил комнату.  — Пей, успокоительные травки.

— Спасибо, — всхлипнула она и обняла ладонями тепло. Сделав маленький глоток поморщилась. — Это точно не яд?

— Точно, — величаво кивнула Муза. — А теперь рассказывай, что произошло.

— Не знаю. Мы были в ЗАГСе. Он оставил меня с фотографом, а сам ушел встречать машину с родителями и не вернулся.

— Ладно, это я понимаю. Но к чему этот побег? Мы искали тебя три часа! — вмешалась Стейш и нахмурила прямые темные брови.

— Папа все узнал. Нашел у меня в столе заключение от врача, — Саша сделала еще глоток и поставила кружку на изящный стеклянный столик с греческим орнаментом. — А когда Лекс сбежал, подошел ко мне и сказал, что завтра мы едем на аборт! Я ничего не пила, только конфету съела...пять.

— Ну точно конфеты с коньяком. Ты совсем не смотришь на то, что ешь?! — посетовала спортсменка и отошла к окну. У них с Музой было негласное разделение обязанностей: на одной деликатные разговоры, на другой — радикальные. Сейчас нужен был деликатный.

— Я смотрю, просто была в шоке. Вообще вкуса не почувствовала…

— Ладно-ладно, — Муза уселась на подлокотник кресла и коротко обняла подругу, — не кипятись. Сейчас мы должны решить, что делать дальше.

— Не знаю. Я не знаю, что делать дальше, — вслипнула Саша и потянулась за чашкой. — Но знаю, что ребенка нужно оставить. Я не пойду на аборт.

— Тогда к отцу тебе нельзя. Он у тебя суровый. Свяжет и утащит, еще и своих сержантов припашет тебя сторожить. У тебя еще и универ…

— Да знаю я. Безвыходная ситуация, Муз. Мне некуда идти, не на что жить, меня бросил жених и я беременна…

— Ты еще башкой об стенку побейся! — не выдержала Стейш. Пришло время радикальных решений. — У Музы большая квартира и куча денег, а если еще и замуж выйдет, будет еще больше и свободная квартира. Когда нет сборов, у меня учебы на физкультурке не так много. Саша, ты смелая и сильная, твоим характером можно стены ломать и потом им же отстраивать новые. Мы что, втроем одну девку не вырастим?!

В комнате повисла тишина. Решение, и правда, было радикальным. Зато так им правильным, что зазвенело в ушах.

— А почему девку? — шепнула горе-невеста.

— Потому что мужик в нашем дурдоме не выживет!

— И то правда, — мурлыкнула Муза, доставая мобильник. Через мгновение набрала чей-то номер и мягко, певуче пропела. — Эдичек, я так много думала о тебе и твоем предложении. Знаешь, я согласна!

Судя по грохоту в трубке, Эдичек, он же  директора нефтеперерабатывающего завода, только что навернулся со своего жутко дорогого кожаного кресла.

***

Горело хорошо.

Он закинул на плечо старый рюкзак и улыбнулся. Всё кончено. Больше нет дома, семьи и пустых надежд.  Музей и зоопарк не пострадают, он об этом позаботился. Как и о служащих, которых распустил еще вчера вечером.

Легендарного дома семьи Креспо-младшего больше не существует, как никогда не существовало и самой семьи. Жаль, что узнал он об этом только вчера, а не пять лет назад…

В кармане надрывался телефон. Надо же, не родители. 

— Да.

— Креспо, придурок!  Где ты? Жив? Все на ушах стоят. Кто-то поджег твой дом!

— Я поджег, — спокойно ответил мужчина. — Завтра придет приказ о твоем повышении, станешь исполнительным директором.  А мне нужно побыть одному.

— Как долго?

— Сколько потребуется.

Она уверенно шла вперед, чеканя каждый шаг  и отбивая победоносный марш стальными набойками на тонком бессовестно высоком каблуке. В этих туфлях её от природы длинные ноги приковывали мужские взгляды всех сотрудников “Креспо-фарм” и вызывали завистливые вздохи женщин.

Стального цвета юбка-карандаш сидела идеально, тонкая талия и прямая спина. Светлые волосы, даже забранные в высокий хвост, спускались ниже лопаток.

Александра подмигнула охраннику и, поправив очки на чуть вздернутом носике, прошествовала к лифту. Двери открылись, стоило ей подойти.

“Хороший знак,” — невольно подумалось девушке.

Вот только через пару этажей хорошее закончилось. Сегодня на самый верхний этаж здания стекалось очень много сотрудников и Сашу просто прижало к задней стене лифта. Зато все разговоры она слышала прекрасно.

— Девочки, я вся горю! Впервые еду на верхний этаж в день большого совещания, — картинно обмахивалась папкой с документами внушительных габаритов незнакомка. — Надо идти ва-банк. Наш красавчик того стоит!

— Лина, что ты задумала? — обеспокоенно спросила одна из ее коллег. — Серов — директор всего холдинга “Креспо”. Надо быть осторожной! Его даже Зимина охмурить не могла, пришлось довольствоваться Кавериным.

— Ты его видела? Какая осторожность? Да у меня от его взгляда лифчик лопается! А наш Каверин с ним и рядом не стоял!

— Вот все так думают, а Зимина не побрезговала и, говорят, её хотят сделать новым коммерческим директором. Молодец она. Еще недавно стажеркой бегала, а теперь в большие боссы метит. Не то что мы. Серов-Серов!