На краю брусчатого настила, тянувшегося вдоль всей стены, стоял Дамир и, постукивая скрученной кольцами плеткой по ноге, грозно смотрел сверху вниз.

— Какого лысого ты так поздно?! — рявкнул охранник, подражая манере говорить начальника Морфа.

— Манис старый, еле плелся, — развел руками Роди.

— Ну, сам бы вместо него в упряжь влез, ты-то молодой! — Дамир громко заржал над собственной шуткой, потом снова принял грозный вид. — И чё встал? Эй! А ну пропустите его!

Погонщики послушно отвели манисов в сторону. Роди взялся за поводья. Проезжая мимо повозок, он чувствовал на себе недобрые взгляды возниц и понимал их: до Инкермана путь неблизкий, а тут еще какому-то молокососу приходится дорогу уступать.

Роди загнал свою полуцистерну под навес рядом с казармой охраны. Спрыгнул на землю и потянулся, разминая затекшие мышцы.

По деревянной лестнице спустился Дамир. Его доспехи из панциря песчаного краба покрывал тонкий слой коричневатой пыли. Не говоря ни слова, охранник вошел в казарму и стал что-то искать там.

— Что потерял? — крикнул Роди.

— Найду — увидишь, — буркнул Дамир.

Но и так уже было понятно: снятие пробы — процедура, проводимая начальником охраны при каждой закупке воды. По сути — лишняя возможность получить немного халявы. И Дамир не собирался упускать свой шанс воспользоваться свалившейся на него привилегией.

— А где начальник? — спросил Роди просто из любопытства.

— Его гетман Кузьма вызвал, — рассеянно бросил Дамир, шаря в поисках кружки побольше.

— Надолго?

Охранник не ответил, продолжив возиться в казарме.

— Ну что, — сказал он, выходя наружу с жадным блеском в глазах и протирая рукой пыльную кружку, — показывай товар.

Роди открыл вентиль крана, и в подставленную посудину полилась прозрачная жидкость. Охранник выпил порцию не отрываясь, большими глотками.

— Да, жара сегодня несусветная, — протянул Роди. И, предупреждая готовый слететь с языка Дамира вопль «Теплая!» (начальник Морф непременно заорал бы именно так), предложил: — Может, еще кружечку? Долго ведь меня ждали… — Он положил руку на кран.

Охранник опешил и некоторое время не решался подставить кружку. Воровато оглядывался, осознавая, что сейчас ему предлагают взятку.

— Но цену все равно…

— Само собой снижу, — кивнул Роди, открывая кран. И мысленно усмехнулся: «Но не настолько, насколько ты рассчитывал!»

Торги завершились быстро и взаимовыгодно. Воду слили из полуцистерны в емкость за казармой. Дамир вытряс из кошеля серебряные монеты, оставив себе несколько штук.

— Так что, надолго начальник уехал? — спросил снова Роди.

— Надолго. Успеешь еще раз воду привезти, — фыркнул охранник. — Проваливай!

В силу своего недалекого ума он вроде бы и радовался, что остался при барыше, но в то же время подсознательно сомневался, не лопухнулся ли. И из-за этого злился.

Роди задерживаться не собирался — планировал быть дома еще до темноты. Но опять пришлось остановиться у ворот: дорогу перегородили повозки со второй партией породы, а Дамир, получив причитающееся, потерял интерес к пустой цистерне.

Чоло, бормоча себе под нос и поводя пальцем, считал груз.

— Двенадцать, — помог ему Роди, окинув быстрым взглядом караван.

Привратник махнул ему рукой, показывая, чтобы не мешал, досчитал, кивнул сам себе, старательно записал результат на клочке чензирной бумаги и посмотрел на Роди поверх укрытой дерюжным полотном, груженной повозки.

— Ну как, облапошил наше начальство?

— Что ты говоришь, Чоло?! Отдал так дешево, что получу от дяди тумаков за это.

— Ну и хорошо, — понимающе подмигнул привратник, пряча улыбку. — Будет тебе впредь наука.

Повозки тронулись в путь, следом за ними выехал Роди. Ворота закрылись, и он ткнул маниса ункушем: полуцистерна пуста, можно взять разгон. Шахты стали быстро удаляться, позади остался и караван. А впереди поднималось пыльное облако. Спонтанные песчаные бури — не редкость в Донной пустыне. Хотя странно, что он не почувствовал заранее, да и сейчас ощущал лишь слабые дуновения.

За спиной раздались вопли. Роди привстал и оглянулся. Повозки с горючей породой спешно возвращались назад. Погонщики неистово нахлестывали манисов, стремясь как можно скорее укрыться за стенами шахты. От ворот бежал человек, крича и размахивая руками.

Чоло!

Роди сразу встревожился, остановил ящера.

— …анты! — донесся до него едва различимый голос привратника.

Чоло встал как вкопанный, призывно помахал рукой, потом развернулся и побежал назад к воротам.

Догадка заставила Роди вздрогнуть. Он быстро сел на лавку и посмотрел на пыльное облако, разраставшееся впереди. Ветер явно был тут ни при чем.

Резко дернув поводья и подгоняя ункушем, Роди заставил маниса развернуться. Из пыльного облака одна за другой стали появляться фигуры мутантов верхом на ящерах. Почти десяток. Они тащили за собой шипастые волокуши, поднимавшие эту самую пыль, за которой скрывались остальные мутанты.

Пока Роди гнал маниса к шахте, из головы не шла встреча с двумя верховыми на бархане. Наверняка разведчики. Тогда он об этом не подумал… а сейчас как бы не было поздно — во время набега мутанты никого не щадят.

Только бы Чоло не закрыл ворота! Если его оставят снаружи, ему точно конец.

Ящер истошно орал, когда Роди снова и снова тыкал острым концом ункуша ему в бока и хвост. Мутанты приближались, но и частокол изгороди был уже недалеко. Ворота закрыты. Внутри у Роди все сжалось.

— Чоло! Чоло! — закричал он. — Открой ворота! Чоло!

Роди понимал, что всем сейчас командует Дамир и охранники будут беспрекословно исполнять его приказы, поэтому, как бы Чоло ни хотелось, он не откроет ворота без указания начальника. Но со свойственным молодости отчаянием Роди надеялся и не переставал подстегивать маниса. Старый ящер выдал такую скорость, с какой, наверное, бегал только в свои лучшие времена.

Ворота неумолимо приближались, но по-прежнему были закрыты. Роди сорвал с лица тряпку и завопил:

— Чооолоооо!

Казалось, столкновение неминуемо, сейчас манис врежется в ворота. Роди нащупал под скамейкой самострел и приготовился прыгать. Но в самый последний момент створка все же распахнулась, и повозка проскочила внутрь ограждения. Глаза Роди округлились от испуга, когда он увидел перед собой груженные породой кузовы и покрытые пылью бока тягловых манисов. Рванул поводья на себя так, что ящер едва не опрокинулся на спину. Их окутали клубы пыли.

Старый манис обессиленно опустился на землю. Роди, шумно выдохнув и утерев пот со лба, спрыгнул с повозки. Привратник был уже рядом.