Эх, жалко было терять такую перспективную подработку, но я понимала, что другого такого момента для мести больше не будет. Да и вообще, чего уж лукавить, условия здесь оставляли желать лучшего, а с приходом Ростовского все стало совсем плохо. Марк давно говорил мне уволиться, а я любила уходить красиво. Кажется, настало идеальное время, чтобы совместить приятное с полезным.

Я решительно поднялась на ноги, криво улыбнулась менеджеру и спихнула его в сторону, почти бегом устремляясь за только что ушедшей троицей. Официантка Лена, что попалась на моём пути, очень удачно несла кому-то из гостей чашку японского супа.

– Я одолжу, – обворожительно улыбнулась и стянула с подноса опешившей коллеги посудину.

Ребята успели уже дойти до своего столика, снять верхнюю одежду и повесить на спинки кресел, когда я подошла. Алиса сразу увидела суп в моих руках и удивленно хлопнула глазами:

– Мы еще ничего не заказывали.

– Комплимент от заведения, – широко улыбнулась я в ответ и одним быстрым движением перевернула чашку над головой Никитина.

Девушка испуганно вскрикнула и зажала рот руками, её парень, насколько помню, звали его Влад, закашлялся, а сам пострадавший вскочил с места и беззвучно открывал и закрывал рот. Вязкая жидкость растекалась по идеально уложенным светлым волосам, портила его белый свитер с высоким горлом и медленно капала на скатерть.

– Ты чокнулась что ли? – удивительно, но он не стал истерить.

Никитин, будь прокляты его стальные нервы, даже голос не повысил. Только смотрел на меня удивленным и чуть раздраженным взглядом и будто ожидал, что я вот-вот честно признаюсь в собственной невменяемости.

Позади уже раздались крики менеджера и топот, а я все-таки победно улыбнулась, с грохотом поставила супницу на стол, сложила на груди руки и припечатала:

– Будешь знать, как влезать в чужую семью и приставать к чужим жёнам!

Блондин удивился еще больше, Алиса уже не могла закрыть от удивления рот, а Влад едва сдерживал смех. Я поняла, что стоять тут дальше смысла нет, демонстративно сняла с себя фартук, бросила его на пол, показала подбежавшему Ростовскому неприличный знак (ох, до чего же месть сладка) и, гордо задрав голову, направилась в раздевалку.

– Смешно тебе? – я покосилась на хохочущего брата и тяжело вздохнула.

Марк мой печальный взгляд проигнорировал и продолжал басовито заливаться, утирая слёзы. Близнец душераздирающим рассказом о свершившейся мести над Никитиным и несправедливым увольнением любимой сестренки совершенно не проникся.

– Варвар, ты уникум, конечно, – хохотал он: – Я так жалею, что меня там не было, ты не представляешь! А вдруг ты парню психологическую травму нанесла, и он теперь даже смотреть не сможет в сторону супов?

– Слишком жирно для травмы, – скривилась я. – Это том-ям, между прочим, был. Фирменный с креветками. У меня половину аванса из-за него вычли. А остальное за посуду.

Близнец нагло проигнорировал мою трагедию и захохотал с новой силой, а я печально уткнулась носом на сложенные на столе руки и прикрыла глаза. Что лукавить, я и не старалась вызвать своим рассказам сочувствие в брате, а вот тонко намекнуть на образовавшуюся проблему, которая, между прочим, касается и его, очень даже. Вот только Марк либо на самом деле не понял намека, либо сделал вид.

– Ма-а-арк, – вкрадчиво позвала я.

– Чего тебе? – парень соизволил перестать сотрясать стены и пугать соседей своим басистым смехом и посмотрел на меня.

Я состроила умилительное лицо и вкрадчиво протянула:

– Нам скоро за квартиру платить.

– И?

Я неловко кашлянула и нервным движением постаралась пригладить кудри на макушке.

– Мне нечем.

Брат подавился чаем и закашлялся:

– А я причем?

– Ну, Марк…

– Ничего не знаю, проси у Андрюхи. – близнец поднялся на ноги и уже собрался ретироваться в свою комнату, но я резво вскочила и перекрыла ему путь, расставляя в стороны руки.

– Мне совестно. – честно призналась я.

– У Андрюхи совестно, а у меня нет? – оскорбился близнец.

– У него жена и ребёнок!

– А у меня кредит за ноут и зарплата с подработки двенадцать тысяч, – отрезал Марк, взял меня за плечи и без труда сдвинул со своего пути.

Деревянная дверь захлопнулась прямо перед носом, но я без особого стеснения дернула ручку и завалилась в комнату следом за близнецом. Тот уже умудрился плюхнуться на расправленную кровать и тянулся за большими наушниками на столе рядом, но, увидев меня, обреченно закатил глаза.

– Ну чего тебе, Варвар?

Я обвела взглядом комнату, пораженно отметила, что степень беспорядка в ней раз в десять превышала любые допустимые нормы, осторожно переступила через сваленную прямо на середине ковра кучу из грязной одежды и присвистнула:

– Ну ты и свинтус, братишка.

Марк тоже осмотрел свое жилище, ничего странного в нем не заметил и пожал плечами:

– Не нравится, не кушайте. Дверь там.

– Хочешь я уберусь у тебя?

Стараясь не наступать на отдельные предметы гардероба, что тряпичными лужицами растекались под ногами, я прошла к красно-черному игровому креслу. Стараясь кривиться как можно незаметнее, спихнула с него грязные носки и пустую пачку из-под чипсов и осторожно села на край. Марк дернул проколотой бровью и задумчиво цыкнул.

– Месяц, – наконец вынес вердикт он после долгого молчания. – Убираться у меня будешь месяц и каждый день. А, и еще с щедростью возлагаю на тебя свою очередь по готовке.

От небывалой наглости я вскочила на ноги и возмущенно запустила в парня подхваченной с пола пушистой подушкой. Правда, Марк без проблем перехватил ее у самого носа. Профессиональный баскетболист, что с него возьмешь.

– А ничего не слипнется?! – я гневно мотнула головой и едва сдержалась, чтобы по-детски не топнуть ногой по полу.

– Не слипнется, – очаровательно улыбнулся близнец. – Либо принимаешь условия, либо платишь свою половину аренды сама.

– Да где я возьму деньги?!

– Ну это уже твои проблемы, Варвар. – Марк натянул на шею наушники и завалился на кровать, подставляя под голову крестом сложенные руки. Большая узорчатая татуировка на крепком плече обнажилась, а я тут же схватилась за еще один шанс:

– Бабушке расскажу про тату.

Близнец сначала испуганно дернулся, а потом кашлянул и неуверенно протянул:

– Давно пора. Я взрослый самодостаточный…

– Ой, ну тебя, самодостаточный. – я перебила брата и со стоном опустилась обратно на кресло.

Идея с бабушкой казалось очень привлекательной, но бесполезной. Мама нашей мамы была одним из самых строгих и консервативных людей, которых я когда-либо знала (не даром проработала всю жизнь преподавателем в военном училище). Узнай она, что ее любимый внучек набил себе тату – всемирного скандала не избежать. Однако с Марка станется признаться ей первым, лишь бы не уступить мне в споре.