— Ну, не знаю, — не решив еще, как реагировать на услышанное, неопределенно подернула плечами я. — Мне тоже часто снятся сны, и некоторые из них кажутся такими реальными, что я просыпаюсь и не сразу понимаю, что это было — сон или явь. Может, и с вами случилось то же самое.

— Я так и знал, что вы мне не поверите, — опустил голову Христенко. — Мне никто не верит, и все надо мной смеются. А кто не смеется, тот утверждает, что это вещий сон и вскоре все, что было в нем, произойдет на самом деле. Вот это-то уж полная глупость. Я уверен, что это происходило в реальности. — Мужчина вздохнул и чуть тише добавил: — Не стоило мне вам этого говорить.

— Я еще пока не говорила, что не верю вам, — попыталась возразить я. — Просто предположила. К тому же я совсем не в курсе вашей истории и, возможно, если бы вы мне ее рассказали, восприняла бы все совсем иначе.

— А какой смысл? — засомневался Иван.

— Вы же хотите узнать, что обо всей вашей истории думает человек с юридическим образованием и какую разгадку для нее может предложить. — Я позволила сделать самой себе комплимент. И, можно сказать, напросилась: услышав о моем образовании, Иван слегка оживился, взгляд его приобрел осмысленность:

— Моя загадка действительно для людей с логическим мышлением. Я даже хотел нанять частного детектива, чтобы он все проверил и либо опроверг, либо подтвердил мои сомнения. Самому здесь не разобраться — я только еще больше запутываюсь, теряюсь.

— Значит, вы согласны поделиться со мной? — умолчав, что прямо перед ним сидит один из представителей той профессии, о которых Иван только что упомянул, просто поинтересовалась я.

— Наверное, да, — согласился мужчина. — Я вам все расскажу.

Теперь уже я пододвинулась к нему поближе и приготовилась слушать. Христенко еще несколько минут неуверенно поерзал на стуле, достал очередную сигарету и, не прикуривая ее, начал свой рассказ:

— Мой случай похож на идиотский розыгрыш или на чью-то глупую первоапрельскую шутку. Но все это было на самом деле. Я в этом почти уверен.

Христенко потер указательным пальцем нос и наконец продолжил:

— Пять лет назад я женился. Тогда мне было двадцать три. Моя жена очень красива, стройна. Она нравится мужчинам. А главное, умеет наладить с ними контакт. Порой я даже брал ее с собой на весьма важные встречи. И все выгорало: клиент, падкий до женщин, не мог устоять перед ее шармом.

— Вы ее ревновали? — вопрос сам слетел с губ.

— Может быть, иногда. По крайней мере она не давала повода… до недавнего времени, — мужчина сомневался в своих ответах.

«Так, значит, дело в измене», — подумала я про себя и даже немного охладела к дальнейшему повествованию. Я и не предполагала, что дальше все окажется запутаннее и закрученнее любого книжного детектива.

— Моя работа — это постоянные деловые встречи, подписание контрактов, — продолжил между тем Иван. — У меня своя фирма. Я занимаюсь посреднической работой. Мы закупаем, растаможиваем и доставляем медицинское оборудование в разные части России. Как и любая работа, эта требует массу времени и сил. Естественно, я подолгу задерживался на работе. Возможно, не слишком баловал своим вниманием жену. А не так давно вдруг заметил, что она изменилась. Ее не интересовала моя жизнь. Она ни о чем, как раньше, меня не расспрашивала. Как беззаботная птаха, то и дело что-то напевала, порхала по квартире. Даже в наш медовый месяц она такой не была.

— И вы, конечно же, решили, что она завела любовника, — высказала я вслух единственное возможное предположение. Христенко кивнул.

— Да. Любой на моем месте, наверное, решил бы так. Но я сам еще тогда не до конца в это верил. Ведь в семейной жизни у нас все было хорошо. По крайней мере мне так казалось. А потому я устроил за ней слежку. Выдержав на работе до обеда, я попрощался со своей секретаршей и поехал домой. Я знал, что Лиля, так зовут мою жену, — пояснил он, — уходит из дома примерно в два и отправляется по магазинам или просто гуляет.

— Откуда вы это знали, если в это время бывали на работе?

— Я разговаривал со своей домработницей. Так вот, я приехал домой, оставил машину на соседней улице, а сам стал наблюдать за домом. Вскоре из него вышла Лиля. Она была очень хорошо одета… Впрочем, — тут же поправился мужчина, — она всегда так одевалась, независимо от того, куда и зачем шла. Но тогда мне показалось, что она специально для кого-то принарядилась. Скорее всего, это были обычные мысли обиженного и ревнивого мужа, видевшего подозрительное во всем.

— А что было дальше?

— Лиля быстрым шагом направилась в сторону остановки. Я еще удивился, почему, собравшись куда-то ехать, она не воспользовалась собственной машиной, но потом все понял… Лиля просто делала вид, что гуляет. Она часто прогуливалась возле дома, и это могут подтвердить все соседи. Но в тот раз гуляла она недолго. Помелькав перед глазами соседей, она пустилась бродить по улицам города. А я шел следом, шел осторожно, чтобы она меня не заметила.

— И что же было в конце пути? — спросила я.

Иван тряхнул головой, словно желая отогнать от себя какое-то наваждение:

— Лиля вышла к дорогому особняку. Меня еще тогда удивило, почему тот не обнесен высоким забором, как у нас принято, а лишь окружен низкими, ровно стриженными кустарниками. Подойти к нему не составляло труда.

— И ваша жена вошла в этот особняк?

— Да, вошла. Она поднялась по ступенькам и скрылась за его массивной дверью.

— А что сделали вы?

— Сначала ничего. Я сомневался, стоит ли идти туда, где наверняка имеется охрана. Но потом, вспомнив, что там моя жена, решился. Я подошел к дому, дернул за ручку двери. Та оказалась не заперта. Сейчас думаю, что ее специально для меня такой и оставили.

— Вы вошли… — напомнила я, желая избежать ненужных предположений мужчины.

— Вошел. Попал в холл. Там никого не было. Обычно в таких домах полно охраны, прислуги, непременно есть какой-нибудь управляющий, но здесь никого не было. Дом вообще казался заброшенным. Помню, я пытался уловить хоть какие-то звуки, голоса, но тщетно, просто пошел в сторону одной из боковых дверей. Выбрал ее непроизвольно, но не ошибся. Как только я оказался рядом с дверью, услышал воркующий голос жены. Голос того, кто был с ней, тоже слышал, но разобрать слов я не мог. Тут на меня что-то нашло, и я превратился в дикого зверя.

Я даже не подозревал, что так страшен в момент гнева. Я ухватился за круглую ручку двери и с силой рванул ее на себя. Дверь оказалась заперта. Тогда я схватил стоящую неподалеку бронзовую статуэтку и ударил ею по ручке с такой силой, что та просто отвалилась. Дверь подалась, и я влетел в комнату. — Христенко жадно сглотнул, словно в горле его все пересохло, а потом продолжил: — Описать интерьер кабинета не смогу, так как искал взглядом только жену. А она была там. Была не одна, а с мужчиной. Оба были обнажены до пояса и глядели на меня растерянными глазами. Они явно не ожидали, что кто-то помешает их любовной игре. В тот момент они испугались. Мужик попятился к окну, а Лиля кинулась ко мне, преграждая дорогу. Она видела, что я себя совершенно не контролирую. Мне не составило труда ее отшвырнуть и догнать мерзавца.