Прогулка подошла к концу. Ребенка удалось увести домой без особых усилий со стороны нянек. Поцеловав сына, я направилась к себе в «кабинет», как с иронией называла выделенную для моего творчества комнату. Большое помещение с высокими «французскими» окнами, выходившими на солнечную сторону, было заполнено эскизами, набросками, холстами и различными художественными принадлежностями.

Работа не шла. Мои мысли блуждали где угодно, но явно не в этой реальности. С каждым днем я все чаще вспоминала слова неизвестного божества: «Выкармливай наследника и думай, как будешь отбиваться от дракона. Он вернется за тобой ровно через два года».

В принципе, выводы из сказанного следовали вполне однозначные: богам зачем-то нужно было попытаться свести нас с Шаринасом, не исключаю, что из-за скуки: за смертными наблюдать все же веселее, чем постоянно вариться в своем котле; дракон обо мне не забыл и появится ровно в срок, чтобы предъявить права на заинтересовавшую его попаданку; шанс отбиться у меня все же существует. И вот тут, сразу же после третьего вывода, следует вопрос: а нужно ли мне отбиваться? Может, проще дать дракону то, что он хочет, при соблюдении определенных условий, конечно, развестись с мужем, забрать ребенка и жить затворницей на окраине столицы? Я как-то намекнула на такой вариант Эльзе. Подруга высмеяла мои размышления и сообщила, что ребенка граф ни при каких условиях мне не отдаст, да и развод я не получу, просто из-за больного самолюбия его сиятельства. Сама связь с полубогом жену эльфа ничуть не задела. Как раз подобный выход из сложившейся ситуации для подруги казался самым естественным. Вот только после этой связи Эльза предлагала мне вернуться к мужу и жить с ним как ни в чем не бывало, называя при этом имена тех дам, что в свое время так и сделали. Мне же такой взгляд на брак был противен. Изменила? Разводись. Казалось бы, что может быть проще, но только для меня, землянки. Здесь же, в этом мире, считали иначе…

Я и так, и этак крутила в голове ситуацию, пытаясь найти приемлемый для всех троих выход. Не получалось… И никто не желал подсказать что-либо путное… Диар, как назло, сразу после победы в Игре, исчез из моих мыслей и больше рядом не появлялся. Родила? Молодец. Дальше живи самостоятельно. Крутись, как можешь. Помощников не будет…

Отвлекшись от проблем, я вернулась на грешную землю, взглянула на холст и порадовалась, что не беременна — как минимум заикание, а то и выкидыш в таком случае точно были бы обеспечены. To, что нарисовало мое оставшееся без присмотра подсознание, больше всего напоминало этакую смесь Чужого и Хищника. Уродец получился что надо: с мощными лапами, огромным хвостом, мощной головой и непонятных размеров телом. Нет, конечно, пока это был только эскиз, нор при правильном подходе к делу… Я снова задумалась.

Агнесса смущала неокрепшие умы жителей столицы не только моими картинами, но и скандальными постановками. За прошедший год баронесса порадовала любителей театра необычной интерпретацией Ромео и Джульетты и сказки о Золушке. Герои в обеих постановках вели себя не так, как положено в патриархальном обществе: мужчины не сказать чтобы проявляли женственность, но были склонны переложить на хрупкие плечи своих пар решение важных вопросов. Женщины же… Наблюдая за жесткой и решительной Джульеттой, я поймала себя на мысли, что такой даме позавидовали бы многие феминистки с Земли…

Именно после постановок Агнессы в высшем обществе начались разброд и шатания и на улицах города все чаще можно было заметить женщин в брюках или юбках-шортах. Мужчины, естественно, возмущались, негодовали, были даже попытки закрыть театр. Но на сторону баронессы вполне ожидаемо встала свободолюбивая эльфийская принцесса, и князь, боясь сорвать намечавшуюся свадьбу, решил закрыть глаза на бунтовавшую Агнессу.

И вот сейчас, посматривая на свое творение, я старалась понять, насколько безопасной для психики дам будет постановка с участием такого чудовища.

— Вера!

Крик перешел в визг. Я вздохнула и перевернула холст «лицом» к стене.

— Вера!

— Я. Эльза, не верещи, — поднявшись со стула, я потерла затекшую поясницу. — Что- то случилось?

— Я пригласила модистку. Ты спустишься? — подругу ощутимо потряхивало.

Вот что значит слабая нервная система и не закрытая в мастерскую дверь. Урок мне на будущее.

Спускаться не хотелось — пустые комнаты на не используемом третьем этаже влекли меня больше жилых на первых двух. Но и ударить лицом в грязь на свадьбе ее высочества было нельзя. Поэтому я кивнула.

В четырехэтажном доме первый этаж был отдан для приема гостей, служебных помещений, комнат для прислуги и обеденного зала. На втором находились жилые комнаты для графа и его семьи, четвертый использовался как хранилище для рукописей — хобби супруга. Третий пустовал, пока я всерьез не увлеклась живописью. Теперь все четыре этажа были, можно сказать, обитаемы.

Портниха Арина, высокая, худая, чрезвычайно подвижная женщина, обшивала чуть ли не полстолицы. Не знаю, как обстояло дело с другими клиентами, а у нас с Эльзой женщина появлялась в окружении помощниц и разнообразных, часто тяжелых, рулонов ткани.

Разглядывая себя в напольное зеркало, я вспоминала, как еще полтора года назад жила с покрытым прыщами лицом. Мелкая, худющая, красная, чистый бес. Сейчас лицо очистилось, с той стороны зеркала на меня смотрела черноволосая миловидная девушка с зелеными глазам, чуть вздернутым носом и пухлыми красными губами. Не красавица, скажем прямо, но уже и не уродка, каковой я себя считала до появления в этом мире.

— Госпоже не понравилась расцветка? — вывел меня из задумчивости почтительный вопрос швеи.

Я посмотрела на ткань, перевела взгляд на оставшиеся рулоны и качнула головой.

— Лиловое платье я точно не хочу. Или песочное, или темно-голубое.

Служанки достали из горы рулонов нужные расцветки, и обсуждение наряда продолжилось. Помня о настроении, царившем в обществе, я решила в будущем тщательней следить за языком при разговоре с Агнессой, так как та же Эльза, судя по доносившимся до меня отрывкам разговора, собиралась заказать платье длиной выше положенного. Некоторое время подумав, я решила внести некоторые коррективы в уже обговоренный фасон. Тем более, дракон в ближайшее время появиться точно не должен…

— Бордовое платье будет смотреться на мне идеально! — подруга довольно улыбалась, заранее предвкушая тот фурор, что произведет среди аристократов своим нарядом.

Бордовый цвет действительно выгодно оттенял ее синие глаза и темно-каштановые волосы. И я заранее посочувствовала Лориану. Ходила молва, что его брат, кронпринц Дорион, питал слабость к красоткам типа Эльзы. Если же в предсказании была хоть капля правды…

— Госпожа, — вывел меня из задумчивости голос служанки, — к вам баронесса Ларская. Просят срочно принять.

Недоуменно переглянувшись с Эльзой, я оставила модистке последние указания насчет наряда и спешно спустилась в гостиную, гадая по пути, что такого страшного могло произойти, чтобы Агнесса появилась здесь «вне графика».