В принципе все складывается просто блестяще, но что-то все равно меня гложет.

Такое ощущение, что наши жизни движутся в противоположных направлениях. Мои друзья обставляют дома, пекут тосканские пироги для школьных ярмарок своих детей, бегают марафонские дистанции, покупают дачи и выезжают на уик-энды в Центральную Европу, чтобы как следует развеяться. А я в свои «чуть за сорок» вернулась обратно в свои «чуть за двадцать»: никаких графиков и обязательств, никакого места работы и, что характерно, – никаких денег. Переехала в такую конуру, в какой не обреталась, даже будучи студенткой. Я свободна – но в то же время совершенно неприкаянна.

В худшие моменты начинаю думать, что за двадцать лет так ничего и не добилась.

В лучшие моменты мне кажется, что я сумела освободиться от всего лишнего.

Просто теперь мне, сорокалетней женщине, нужно найти новый смысл и новое направление своей жизни. И вот, расслабляясь в Японии на киотском футоне, я испытываю внезапное озарение: быть может, стоит пуститься по следу женщин, которые стали для меня примером, пойти за теми, о ком я думаю ночами? Может быть, мне самой стать путешествующей писательницей и двинуться их маршрутами вокруг света – в Африку, Мексику, Полинезию, Китай, пустыню в Нью-Мексико? Но разве такое возможно?!

А потом однажды вечером в одной из чудесных японских чайных я выпиваю в слишком поздний час чашку изумрудного «матча», после чего мой мозг начинает крутиться на повышенных оборотах. И тогда я сказала себе: вот оно – место, что меня больше всего интересует: Африка! А еще я подумала, что Африка – это чертовски страшно. И что именно поэтому туда надо ехать. Потом я возвращаюсь в Финляндию и решаю послать свою первую книгу о Сэй-Сёнагон в Танзанию. В Сети нахожу адрес некоего Олли, местного исследователя диких животных – Box 10, Arusha, Tanzania, – и отправляю ему посылку под тем предлогом, что он мимоходом упомянут на двадцать шестой странице. В книгу вкладываю записку, что мечтаю оказаться в саванне. А сама тайком (сомневаясь в реальности происходящего) начинаю представлять себе, как героиня моей первой книги – японская посланница, разведчица, экзотичная «приманка» – сможет в конечном итоге повести меня за собой.

Именно так она и поступила!

В канун Нового года я получаю из Африки эсэмэску: «Спасибо за книгу! Напишу подробности по емейлу. Будет желание – приезжайте сюда когда угодно!»

Если предположить, что я ждала знака – то вот он. Меня охватил ужас: черт подери, ведь я никогда не прощу себе, если не решусь поехать. Я не знаю этого Олли, мы никогда не встречались, но по его книгам о танзанийской природе и телефонному разговору года три назад у меня создалось впечатление, что он весьма общительный и открытый человек. В Интернете узнала, что у него дом где-то неподалеку от Аруши. Неужели он меня зовет туда? (Мое воображение уже рисует заросшие жакарандой тропинки сада, поваров и садовников, только ведь этот его домик может оказаться простой хибарой!) Надеюсь, Олли не думает, что я ищу в этой поездке каких-то романтических приключений? (Мой бывший: «Слушай, если белый живет в Африке, вряд ли финская женщина бальзаковского возраста станет для него светом в окошке».)

Пожалуй, сейчас или никогда нужно посягнуть на банковский счет под условным названием «Карен Бликсен», на который я годами откладывала деньги для путешествия своей мечты (того самого, в которое или решусь сейчас отправиться, или нет).

Для меня Карен Бликсен – символ непознанных континентов и дикой природы Африки, а также – беспримерной решительности.

Я дважды ездила в Африку. Обе поездки стали для меня исполнением мечтаний, и оба раза я боялась до смерти. Казалось бы, чего может бояться человек, едущий по путевке с группой? Но именно в таких поездках, наоборот, утрачиваешь всякую волю. В ЮАР мы часами сидели в автобусе, проезжая сотни километров в день. Помнится, где-то в Свазиленде нам позволили выйти наружу, чтобы размяться, так мне даже лень было снять с шеи надувную дорожную подушку. И все равно я постоянно трусила! Когда мы ночевали в саванне и рядом раздался львиный рык, я так перепугалась, что зубы стучали. (До этого и предположить не могла, что зубы могут стучать от страха.)

А вот Карен Бликсен совсем не боялась саванны. Она руководила плантацией в Восточной Африке, выезжала поохотиться на сафари на целые недели, а то и месяцы. Там она вкушала ужин, приготовленный для нее слугами на костре, пила шампанское из хрусталя и слушала граммофонные записи Шуберта. В своем воображении я вижу ее одетой в длинную юбку, белую блузку и высокие шнурованные ботинки, а позади – бесконечное море саванны соломенного цвета с похожей на зонтики акацией, с зебрами, жирафами – и пишущей машинкой. А если вспомнить фильм «Из Африки», то можно представить, что рядом с ней лежит, опираясь на локти, молодой красавец с повязанным на шее шелковым платком.

Читая книгу ее воспоминаний «Из Африки», ясно видишь, что Карен была храброй, сильной, умной и что она умела добиваться своего. Она удивительным образом справлялась с любой ситуацией. Порой Карен кажется недостижимой сверхженщиной – она почти мужчина. Список ее заслуг впечатляет:

1. Карен выращивает кофе в Африке.

2. Карен – опытный охотник. Однажды масаи попросили ее убить терроризировавшего их скот льва. Порой она могла запросто подстрелить зебру, а то и двух на обед работникам плантации.

3. Карен ходит в походы. В одиночку. Вместе с сомалийцами и кикуйю. Скачет с собаками в окружении стада антилоп.

4. Карен – снискавший всеобщее признание лекарь. Каждое утро она принимает пациентов. Те страдают чумой, черной оспой, брюшным тифом, малярией. У них раны, переломы, раздробленные конечности, ожоги и змеиные укусы. В самых тяжелых случаях больные транспортируются в Найроби или в ближайшую миссию. Однажды по ошибке Карен принимает дозу мышьяка, но после вспоминает, что где-то у Александра Дюма она читала, что в таких случаях надо делать. Ей удается нейтрализовать мышьяк молоком и яичным белком.

5. Карен учительствует, судит и благотворительствует. Она основала при плантации школу и разрешает споры между местными жителями. По утрам Карен занимается сбором кофе вместе со своими работниками, которых она любит. По воскресеньям она раздает старухам жевательный табак.

6. Однажды Карен находит мертвым старого Кнудсена и вместе с туземным мальчишкой доставляет тело в хижину. Она не боится мертвых (в отличие от местных или меня). Она вообще ничего не боится.

7. Карен замечательно готовит. Она училась у повара-француза одного элитного ресторана в Дании, и теперь слава об ее ужинах гремит по всей Восточной Африке.

8. И когда не наступает ожидавшийся период дождей, Карен садится за письменный стол. Ясно и без слов, что она умеет писать. Ее голос спокоен, чист и нежен. Это сильная женщина, знающая себе цену. Она понимает суть вещей. Она знает, что делать, и ничто не в силах ее остановить.

Вот если бы я была Карен!

Однако я – не она, и это очевидно. Я сижу в салоне самолета и почти в панике. Мое прибытие в аэропорт Килиманджаро запланировано на девять. Там темно. Этот Олли хоть встретит меня?