Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эта первое отделившееся существо возжелало совершить первое убийство своего брата, и совершило.
И после этих событий произошли две вещи.
То место, где это произошло, было отделено от всеобщей бесконечности в сферу, ведь сфера – это замкнутая бесконечность, она не имеет конца, но и не имеет выхода. Она бесконечно замкнута на себе.
По-другому нельзя отделить бесконечность: можно только создать бесконечность – бесконечный цикл – внутри бесконечности.
Это Земля.
Это было сделано, чтобы защитить весь остальной мир.
Но существа, оказавшиеся замкнуты в этом мире, они все также были связаны друг с другом, чувствовали друг друга и отражали друг друга.
И появившаяся червоточина в одном огромном общем пространстве появилась и внутри каждого существа, ведь каждое существо содержит в себе целое. Так появилось обусловленное зло.
Самое первое зло было необусловленным. Т.е. оно появилось просто так, без причин, и единственная причина была – выбор существа. И после этого момента все зло в мире стало обусловленным.
– Т.е. они, т.е. мы больше не делаем выбора?
– Нет. Делаем, конечно. Но теперь нам гораздо сложнее.
– Почему сложнее?
– Вот смотри. Мы все были связаны друг с другом и составляли одну большую огромную полноту, систему. Но потом вдруг появилась недостача, появилась нужда и боль по тем двум душам, которые исчезли. Каждое существо жаждет восполнить потерю.
Но первое существо, совершившее этот выбор, стремилось «поглощать» чужую энергию. Он как червоточина, и его желание убивать и отнимать отразилось, появилось в каждом существе, запертом здесь. Они не хотели этого, но внутри у них появилось это желание, отразилось в них, стало их частью.
И теперь наш выбор еще сложнее, труднее, потому что мы чувствуем боль, но одновременно эта боль странным парадоксальным образом толкает нас на то, чтобы отнимать и убивать, совершать дурные поступки. И чем больше мы этому поддаемся, тем больше становится червоточин, тем больше это зло разрастается, и тем сложнее борьба.
В каждом человеке эта червоточина разного размера, она может быть совсем малюсенькой, а может быть огромной или поглотившей все его существо.
– Значит, если я скучаю по тем, кого люблю, это плохо?
– Нет, милый, ведь невозможно не скучать по тем, кого любишь. Только не дай этой боли превратиться в желание разрушений.
Страшно представить, что случится, если весь наш замкнутый мир превратится в эту одну большую гигантскую червоточину. Что будет дальше?
Чем больше существ делают осознанный правильный выбор, тем чище и светлее становится наше общее пространство, и также наоборот.
Чем больше становится червоточин, тем больше зла творят люди, ведь страданий становится все больше. Зло других людей порождает цепочку зла.
Мир отражает нас, а мы отражаем мир.
– Неужели те, кто страдает, сами во всем виноваты? – мальчик поник. – Неужели не надо их жалеть и пытаться помочь?
– Так говорят. Вот представь, если бы на листке бумаги существовали такие же плоские как листок обитатели. В двумерном мире. Если бы мы взяли этот листочек, в котором они существуют, и начали его изгибать, то они бы не понимали, что происходит с их миром, все их законы начали бы рушится, теории сыпаться на глазах. И говоря таким образом, мы ведем себя точно так же, как эти двумерные люди. Мы понимаем это слишком плоско: со стороны обвинений.
На это можно сказать и да, и нет. И оба этих ответа будут ложью и правдой одновременно.
Люди потеряли понимание того, как устроен этот мир. Мир отражает нас, а мы отражаем мир. Мы подобны. И иногда сложно понять, что же привело нас к несчастью. Но если мы решимся на это, если мы по-настоящему будем готовы найти причину в себе – то, что стало причиной произошедшего, то у нас есть шанс заметить это течение, шанс трансформироваться, преобразиться, шанс сделать другой выбор, шанс жить.
Если червоточина заставляет нас ненавидеть себя, желать зла себе или другому, и обстоятельства, как отражение, нас подталкивают к еще большему развитию этих качеств, к их реализации, то мы можем поддаться, лишая себя выбора, идя по инерции и даже не понимая, не осознавая, что с нами происходит.
Либо же мы можем сделать выбор: понимать, просто объективно понимать, какие чувства, какое внутреннее состояние становится причиной несчастий.
Чем больше зла становится в мире, тем меньше в нем становится любви.
– Значит если я буду любить и помогать, это поможет людям?
– Да, это поможет людям. Только любовь, только доброта спасает души.
Но я хочу предостеречь тебя.
Сочувствие и желание другому добра, способность окружить других любовью и теплотой, подарить радость, привнести свет в их жизнь – это одно. Сострадание – когда ты искренне желаешь человеку счастья, потому что ему больно, и ты понимаешь и не обесцениваешь этой тяжелейшей борьбы, которую здесь ведет каждый. Так ты помогаешь. Так ты делаешь мир лучше. Так он становится светлее, добра становится больше.
Но если ты начнешь вбирать в себя эту боль, если ты начнешь привносить ее в себя, вглядываться в нее, если ты позволишь этой боли охватить тебя, то тебя неизбежно охватит гнев.
Помнишь, мы говорили о том, что червоточина, которая появилась в каждом из нас после потери двух душ, породила боль, породила недостаток и нужду в этих потерянных душах, безумную и неустанную. И парадоксальным образом эта нужда порождает желание смерти и даже желание не только своей смерти, но и желание убивать.
Почему? Потому что, вспомни, как появилась эта червоточина. Эта червоточина – это тот, кто возжелал убивать, кто возжелал отделения. Первая червоточина – это он. И да, все души скорбят об этой потере, но эта червоточина своей сутью отражается в каждом из нас. А значит эти желания стали встроены в нас.
Мы боремся со злом внутри себя, но не ненавистью, а любовью и выбором.
Сейчас мы все чаще должны прямо бороться со злом, прямо защищать и защищаться. Но дело в том, что здесь есть система безопасности для нашей души.
Очень сложно и тяжело, но мы должны бороться со злом без ненависти, делать только необходимое и достаточное для конкретной ситуации, и только так.
Иначе… Это такое «Кольцо Мебиуса зла». Если мы, вступая в борьбу со злом за правое дело, позволяем гневу и ненависти, и боли охватить себя, мы и не заметим,
