ведах живоносное слово, Звук в эфире, человечность в людях, Я – чистый запах в земле, в огне сиянье, жизнь во всех существах. Я – подвижников подвиг, Я – вечное семя существ… Ибо не Я в них, а они во Мне постигли это».

В отличие от Абсолюта брахманов, Кришна не только одушевляет мир, но и активно участвует в историческом процессе. Во все периоды истории, когда человечество оказывается в духовном кризисе, когда слабеет закон и воцаряется беззаконие, Бог «создает Себя Сам для спасения праведных и для гибели злодеев». Так приходит он к людям «из века в век». В то время как Упанишады считали всякое земное дело, в сущности ненужным и бесполезным, Гита призывает к действию. Человек должен быть активным, ибо и сам Господь действует. «Не совершай Я дел, эти миры исчезли бы», – говорит Кришна. У человека всегда перед глазами его повседневные обязанности, порожденные жизнью, которые он должен исполнять. Но, совершая свои дела, человек, как и Божество, должен стоять выше страстной привязанности к ним. Подобно тому как Бог творит бескорыстно, должен трудиться и он, не думая о последствиях своего труда. «Действия совершая, привязанность к ним оставь». Это отрешение от заинтересованности придает каждому акту человека характер богослужения.

В соответствии со сказанным, Кришна дает ответ на вопрос Арджуны. Долг человека, говорит он, заключается в добросовестном исполнении своей дхармы. Долг кшатрия – сражаться. Поэтому Кришна не только не одобряет скорби Арджуны по поводу убийства сородичей, а призывает его смелее идти в битву. Этим выводом заканчивается «Бхагавад-Гита». Кришна рассеивает сомнения Арджуны и возвращает ему утерянную уверенность. Но понятно, что значение проповеди Кришны далеко выходило за пределы этого конкретного случая. По сути дела, изложенное учение было попыткой найти к Богу иной путь, нежели тот, который предлагали философствующие брахманы. Их учение о непостижимом Абсолюте, для достижения которого нужно утратить свое «я», многих пугало и отталкивало; люди хотели не только стоять у врат божественного молчания, но и услышать голос Божий. Как ответ на это стремление родилась «Бхагавад-Гита».

Большинство исследователей относят создание поэмы к VI в. до Р.Х. Кто был ее автор – не известно. Вероучение, вложенное в уста Кришны, теперь неразрывно связано с его образом. И нельзя не признать, что образ этот необычайно притягателен. Каждый может найти в Кришне что-то свое. Кто-то видит в нем веселого и страстного любовника, прекрасного шаловливого мальчика. Кто-то – мужественного и сурового воина. Кто-то – глубокомысленного философа. Но, являясь во всех этих образах, он вместе с тем есть великое и милосердное Божество, способное сострадать человеку, быть его другом, спутником и наставником. Не случайно, культ Кришны широко распространен в современной Индии, и храмы его никогда не пустуют.

После битвы при Курукшетре Кришна возвратился в Двараку. Это было самое страшное время из тех, которые пережила Земля. Повсюду распространились тяжелые болезни. Города заполонили полчища огромных крыс, питавшихся мертвечиной. Пища людей кишела червями. Вожди ядавов перессорились между собой, а когда Кришна попытался их помирить, они объединились против него. Кришна оставил Двараку и стал скитаться по окрестным лесам. Однажды, когда он спал на земле, положив на пень пятку, какой-то охотник принял его за оленя и пустил стрелу. Стрела пробила пятку – единственное уязвимое место на теле героя. После этого Кришна умер. На его похоронах Рукмини вместе с другими женами бросилась в костер. Через семь дней после этого Дварака была смыта волнами.

Интерлюдия 9. Нагарджуна и буддизм Махаяны

1) Буддизм после смерти Будды

Смерть Будды не остановила дальнейшее развитие и распространение его вероучения. Сам он, впрочем, заложил только его основы. Множество вопросов и важнейших положений новой религии требовали дальнейшего развития и уточнения. Первый шаг к этому был сделан вскоре после кончины Учителя. Около 470 г. до Р.Х. немногочисленные тогда еще буддисты собрались в пещере у Раджагрихи, близ Магадхи, на Первый буддийский собор, где под руководством Кашьяпы, самого ученого из последователей Будды, утвердили главные пункты устава общины и приняли меры к сохранению суждений и изречений Учителя. Дело, очевидно, могло идти только о собрании кратких устных предписаний и наставлений умершего Будды. Естественно при этом принимались во внимание, прежде всего, часто повторяющиеся и часто слышанные сентенции общего содержания, сжатые мудрые изречения и т. п. В буддийской традиции они получили название сутр. С течением времени к сутрам были прибавлены различные пояснения и указания о том, где, когда, по какому поводу и для кого было произнесено каждое из этих поучений. В результате некоторые из сутр приобрели значительный объем.

Вскоре после смерти Будды в сангхе (буддийской общине)наметились два направления – ортодоксальное и либеральное. Представители первого течения настаивали на большей строгости в аскетических упражнениях и буквальном соблюдении всех сохранившихся заповедей Будды. Сторонники второго делали упор на нравственное совершенствование, ослабляя, однако, требования устава. Первые считал, что спасение возможно только для монахов, строго соблюдающих устав Общины, установленный Буддой. Вторые верили, что при определенных условиях нирваны могут достичь все живые существа. Каждое из этих течений буддизма предлагало свой путь религиозного спасения, или, как тогда говорили, свою «колесницу» – яна, на которой можно было бы переправиться из этого земного существования на другой берег бытия. Размежевание между двумя школами фактически произошло уже на Втором Всебуддийском соборе, который состоялся через сто лет после Первого. В дальнейшем ортодоксальная школа получила наименование Хинаяна («Малая колесница» или «Колесница индивидуального освобождения»), а либеральная – Махаяна («Большая колесница» или «Колесница всеобщего спасения»).

В 253 г. до Р.Х. Ашока, один из царей династии Маурьев, созвал в Паталипутре Третий Всебуддийский собор. Здесь были утверждены основы вероучения буддизма, сложившиеся к этому времени, а также осуждены ереси. Правоверными были признаны только две школы – Тхеравада и Вибхаджавада, отстаивавших ортодоксальную точку зрения. Неправоверные монахи должны были после этого покинуть Магадху – главное место пребывания тхеравадинов – и уйти в Кашмир. Там они обрели силу и стали называться сарвастивадинами.

Учение тхеравадинов-вибхаджавадинов было в I–II веках записано на Цейлоне на языке пали под общим названием «Типитака». Этот канон делится на три больших раздела – питаки («корзины»). Из них «Винаяпитака» – «корзина устава» – посвящена правилам поведения в жизни буддийского монаха и вопросам организации монашеской общины; «Суттапитака» – «корзина изречений» – содержит изречения, проповеди и рассказы, приписываемые Будде, а «Абхидхаммапитака» – «корзина закона» – состоит из различных богословских сочинений, касающихся буддийского учения. В палийский канон входят также джатаки – 550 рассказов о различных случаях, происшедших в «предшествующих» жизнях Будды. Одновременно свой канон на