В храме никого не было, в жилом помещении позади — тоже. Они нашли широкую легкую одежду, более подходящую к климату, чем их наряд, и менее привлекающую внимание.

Они надели широкополые шляпы, сплетенные из древесного волокна, и сандалии. В кухне была еда. Они взяли столько, сколько могли унести, подобрав также ножи и кремень. Нашлось и оружие.

От храма к реке шла тропа. Они дошли по ней до того места, где было пришвартовано красивое судно с высокой резной носовой частью. Две старые пироги лежали на берегу. Старк и Антон оставили судно дожидаться жрецов, которые никогда больше не придут, а сами столкнули, пирогу в прозрачную воду. Сильное течение понесло их вниз по реке.

Они проплыли мимо нескольких рыбацких деревень, рыбаки не обратили на них никакого внимания. Позднее, к вечеру, когда они были в самой широкой части реки, Старк услышал слабый, далекий звук и выпрямился.

— «Стрекозы»!

— Что будем делать? Поплывем дальше?

— Нет, не стоит. Почему бы нам не испугаться? Греби скорее к берегу и не потеряй свою шляпу.

«Стрекозы» появились с запада. Они летели достаточно высоко, чтобы их экипаж мог обнаружить местонахождение деревень и полян с храмами, которые они искали. Они перелетели реку и внезапно спикировали одна за другой почти у самой пироги. Ударила воздушная волна. Старк и Антон упали в воду, отчаянно хватаясь за пирогу.

— Они узнали нас, — сказал Старк, отплевываясь, — несмотря на переодевание…

Но «стрекозы», удовлетворившись своей идиотской шуткой, снова набрали высоту и продолжили путь на восток.

— Я был уверен, что они нас заберут, — сказал Антон.

— Я тоже. Я думаю, что это «стрекозы» с корабля Пенквара или с того, другого, который отвозил Педралона.

— Не знаю, но вполне вероятно, что тот корабль еще здесь, если остались неразграбленные храмы.

Старк продолжал грести.

— Нам лучше идти у берега, — сказал он и через минуту добавил: — Если корабль здесь и если мы доберемся до Педралона, то, может быть, мы еще сумеем что-нибудь сделать.

Антон промолчал.

— Когда «стрекозы» уходят на грабеж, — сказал Старк, — людей на борту корабля остается немного. Можно попытаться овладеть кораблем и наладить контакт с Центром звездной связи. Это единственный способ выбраться с этой планеты.

— Что ж, попытаемся. Сделаем, что сможем…

На закате «стрекозы» появились снова. Они перелетели реку, направляясь к западу. Летели они очень высоко.

Старк усмехнулся и сказал:

— Эти «стрекозы» с корабля Пенквара.

Надежда влекла их по течению реки быстрее, чем само течение…

В Доме Матери Скэйта глубоко под ледяным пламенем Ведьминых Огней Келл а Марг, Дочь Скэйта, сидела на коленях Матери и слушала своего Первого Прорицателя, который докладывал ей о том, что видел в огромном хрустальном Глазу.

— Кровь. Кровь — такая же, какую мы видели раньше. Из-за инопланетянина Старка Дом будет разрушен, и многие умрут. Но это не самое худшее.

Фигура Келл а Марг была тонкой и гордой, ее белая шерсть резко выделялась на коричневом камне статуи. Большие темные глаза отражали перламутровый блеск лампы.

— Послушаем, что же это — самое худшее.

— Сердце Матери бьется более медленно, — сказал Первый Прорицатель. — Богиня Льда наступает. Она обута в лед, и ее дыхание приносит вечное безмолвие. Господин Мрак идет по правую руку, а по левую — их дочь Голод. И всюду, где они прошли, остаются смерть и опустошение.

— Они всегда делили этот мир с Матерью. Со времени Великого Переселения. Но Мать Скэйта будет жить, пока живо Старое солнце.

— Ее жизнь кончается, как и жизнь Старого солнца. Разве Дочь Скэйта не смотрела на равнину Сердца Мира из своих высоких окон?

— Нет. После пожара в Цитадели я ненавижу ветер…

— Тем не менее было бы разумным сделать это.

Келл а Марг взглянула на своего Первого Прорицателя, но он выдержал ее взгляд. Пожав плечами, она сошла со своего царского трона, вызвала служанку и приказала принести плащ. В тронном зале больше никого не было. Прорицатель хотел говорить с ней наедине.

Келл а Марг, Прорицатель и служанка пошли по длинным коридорам и переходам Дома Матери, проходя мимо сотен дверей, сотен залов, наполненных редкостями умерших городов и исчезнувших рас. В застывшем воздухе пахло плесенью, маслом для ламп и древностью. Лабиринт поднимался и опускался, тянулся со всех сторон к сердцу горы. Этот лабиринт был работой всей жизни расы мутантов еще до того, как они добровольно ушли в пещеры и расстались с небом. Сейчас Дети Скэйта стали малочисленной группой, их осталось так мало, что большая часть лабиринта и его сокровищ пребывали в вечном покое ночи.

Легкая тень пробежала по лицу Дочери Скэйта. Еле заметная тень страха.

Наконец они вошли в коридор, где ничего не было, кроме голых стен. От сильного потока воздуха мигали огоньки ламп. В конце коридора была освещенная арка. Келл а Марг завернулась в плащ и вошла под нее.

Арка выходила на узкий балкон. Он был намного ниже сияющих в небе вершин Ведьминых Огней, но очень высоко над равниной Сердца Мира.

Келл а Марг задрожала под жестоким порывом ветра. Плотнее завернувшись в плащ, она оперлась о каменные перила высокого парапета и посмотрела на равнину. Сначала она увидела только свет Старого солнца и ослепляющую белизну снега, скрывавшего их страшное одиночество. Принуждая себя к этому испытанию, она продолжала вглядываться в детали. Она увидела дорогу херсенеев, всю безмерность белой равнины, а за ней стену Черных гор. На равнине еще недавно обитали только Северные Псы, пока неизвестно откуда появившийся человек не подчинил их своей воле.

Келл а Марг не заметила существенных перемен, она была заперта в Доме Матери, и времена года для нее ничего не значили. Однако она знала, что лето быстро проходит и за ним наступает зима. На этой равнине, где всегда лежал снег, нынешняя зима как будто совсем не отличалась от прежних. Только, может быть, мороз был более сильным, снег — более глубоким, но в этом она не была уверена.

Ветер закручивал на равнине снежные вихри, и они смешивались с паром из Горячих Колодцев. Там, за Колодцами, на склоне Черных гор, находились развалины Цитадели, невидимые из-за вечной завесы тумана.

Келл а Марг никогда не видела Цитадели из-за этих туманов. Она видела только дым и пламя при ее разрушении.

Теперь же она видела все.

Завеса тумана как бы рассеялась, и Келл а Марг увидела обугленные остатки Цитадели.

Испуганная, она прижалась к парапету, внимательно вглядываясь. Ей показалось, что гейзеры стали менее сильными, чем раньше, и более редкими. Горячая область находилась также и под Домом Матери, жизнь и комфорт которого зависели от ее тепла. Если ядро горы остынет, то все обитатели Дома умрут.