как одновременном Самосозерцании во всех видах Сознания. Одновременность, всеобъемлемость и единство Самосозерцания Брахмана во всех единичных грезах Его утверждают Его целостную космическую грезу в перманентности ее целого и в вечном круговороте ее отдельных аспектов. Сознание Брахмана скользит по Его мировому составу, Оно вечно утверждает бытие единичных грез, Брахман вечно сознает Себя в Своих отдельностях; в этом аспекте Самосозерцания Он является космической силой созидания. Утверждая отдельности в Своем Самосозерцании, Брахман вечно приобщает их к Своему Синтетичному Целому, Он созерцает их в аспекте их Первообразов в виде потенциальных возможностей и, наконец, созерцает их в Своем Нераздельном Единстве; в этом аспекте Самосозерцания Брахман является космической силой разрушения, вечно переводящей все отдельности в пралайю. Греза Брахмана есть Само Его Существо, когда Он входит в нее Своим Сознанием, утверждает ее, проявляется в ней и в ней познается, — вот почему Брахман есть вселенная. Греза сама по себе есть лишь отражение Самосознания Брахмана как такового. Он входит в нее, но она есть лишь облик Его, — вот почему вселенная не есть Брахман. Космическая греза Брахмана как Целостное Самосозерцание Его, едина, но именно в ней Абсолютное расчленяется на относительное. Утверждение раздельности Самосозерцания Брахмана в единичных грезах осуществляется, таким образом, динамическими сознаниями отдельных монад — Его отдельных грез. С другой стороны, эти именно динамические сознания в момент наивысшего самоутверждения каждой из них вновь восстанавливают Единство Самосозерцания Брахмана. Действительно, сознание всякой единичной грезы Брахмана, утверждаясь в себе и в других подобных, подымается в синтезе, и чем выше этот относительный синтез, тем более в сознании монады отражается Космическое Сознание, Свойственное Брахману, а потому Единое. Вводя в Свое Самосозерцание принцип последовательности, Брахман, тем самым, начинает Созерцать Себя в творчестве на пути относительных космогонии. Устраняя этот принцип, Брахман сознает Себя Вселенским Утвержденным Первообразом, как в Его Единой Сущности, так и в совокупности феноменальных утверждений. В этом Самосозерцании Брахман воссоединяет воедино все аспекты Самосозерцания, соответствующие первым десяти Арканам Священной Книги Тота.

XI. Заключение

Арканы второй декады суть аналоги Арканов Сефиротических, а потому Аркан 0, как Интеграл Бинера Арканов XXI и XXII, есть, действительно, Верховный Синтез, Истинное Вместилище и Средоточие всего учения и всех доктрин Священной Книги Тота.

Аркан XXII

I. Традиционные наименования:

Absolution; Adaptatio; Operis Magni; Omnipotentia Naturalis; Corona Magica; Mundus; Мир.

II. Буква еврейского алфавита:

ת (Tау).

III. Числовое обозначение:

Четыреста.

IV. Символическое начертание:

Средь космической пустоты и мрака реет в пространстве обнаженная фигура Женщины. Ее волосы распущены и пышными складками ниспадают по бедрам; правая нога слегка согнута в колене; в руках, несколько отклоненных от бедер, она держит два жезла на одном уровне. Плавным овалом вокруг Женщины реет в пространстве змея, держащая во рту свой хвост. По четырем сторонам расположены эмблемы четырех стихий: человек, орел, лев и телец.

§ 1. Начала учения о Великом Астрале, Telesmi — Азоте

«Бог может быть познан через Его природу».

Коран.

«Это, о Сатьякама, то высшее и вместе с тем низшее».

Прашна упанишада.

Аркан XXII вытекает из Аркана 0 как бинерный аналог Аркана XXI. Верховный Бинер этих двух Арканов есть конечное выражение Абсолюта в наивысшем аспекте, доступном человеческому разуму. Каждый из этих Арканов, в свою очередь, является Высшим Началом не только как синтез, но и как верховный определитель тех тональностей, в которых выражается каждый из других Арканов. Связанные Законом Аналогии, они утверждают наивысшую из антиномий, раздваивают Самосозерцание Брахмана. В Аркан XXI Брахман созерцает Себя синтезом вселенской семьи монад, образующих Его как бы атомное космическое тело; в каждой из этих монад Брахман сознает Себя в активном аспекте, является субъектом, зрителем течения мировой жизни. В Аркане XXII Брахман созерцает Себя в инертной космической среде, однородной и единой; в каждом проявлении космической жизни, Он является объектом действия активных сил, но давая им опору, Он тем самым сообщает им реальность бытия.

«Я обожаю Тебя, Пуруша, Тебя, Первого из Существ, Верховного Владыку, господствующего над Пракрити без атрибутов, распростертого внутри и во вне всех творений. Ты, Кто, окутанный покрывалом майи, разоблачаешься перед моим неведением, Ты, Кто выше науки, рожденной из чувств, Ты вечно Недвижный, Ты, вечно Скрывающийся от глаз человека заблудшегося».

Бхагавата пурана.

«Капила не представлял себе Пракрити в качестве некоторой грубой материи, как это обыкновенно утверждают многие западные писатели. Напротив, его идея «Пракрити» может быть выражена словом «Природа» в том смысле, как оно употреблялось Бруно и иными мыслителями, т. е. ему представлялась тонкая, эфирная субстанция, приближающаяся скорее к природе энергии, чем материи, — субстанция более тонкая и разреженная, чем мировой эфир современной западной науки».

Йог Рамачарака.

«Владыка вечности есть первый Бог, мир есть второй, человек третий. Бог, Творец мира и всего того, что он содержит, управляет всей этой совокупностью и отдает ее под управление человека. Этот последний делает его объектом своей собственной активности, в каком аспекте мир и человек взаимно утверждают друг друга, и это есть причина того, что мир по-гречески называется κόσμος. Человек знает себя и знает мир; он должен поэтому определить все то, что находится с ним в общении, что имеет свое назначение и имеет право на признание; обращая к Богу свои молитвы и великодушные поступки, он должен прославлять мир — Его образ, и помнить, что он сам по себе есть второе лицо Бога, ибо Бог имеет два образа: мир и человек. Природа человека тварна, эта часть его, которая состоит из души, чувствования, духа и разума — божественна, и высшие элементы представляются могущими взойти на небо, в то время как часть космическая, мировая, составлена из огня, земли, воды и воздуха — смертна и остается на земле до тех пор, пока погрузившееся в мир их не восстановит. Вот почему человечество состоит из одной части божественной и одной части смертной, из тела. Закон этого двойного существа, каким является человек, есть религия, под которой подразумевается добро. Совершенство достигается, когда часть смертная предохраняет себя от желаний и отстраняет от человека все то, что ему чуждо, ибо земные вещи, которыми тело желает обладать, чужды всем частям Божественной Мысли. Их можно назвать владением, ибо они не родились с нами и были определены позже; они, следовательно, чужды человеку, и тело само по себе нам чуждо, вследствие чего мы должны остерегаться от объектов желания, которые нас делают способными к