слишком умело, но здесь, вдали от посторонних глаз, стоявшие за штурвалом сидхе с радостью бросали вызов морской стихии, способной привести в замешательство даже опытнейших смертных капитанов, управляющих самыми современными кораблями смертных.

«Не смертных, – твердо произнес внутри меня голос разума. – Людей. Просто людей. Вроде меня».

– Спасибо за советы, – сказала я Мэб. – Знаешь, я все поняла. Моя предшественница двести лет не выполняла свои обязанности как следует. Работы непочатый край. Меня ждет много дел. С этим все ясно.

Мэб снова смерила меня долгим взглядом, после чего произнесла:

– Ты ничего не понимаешь. – Затем развернулась и пошла в свою каюту, которая была намного больше изнутри, чем снаружи. – Но ты еще поймешь.

Я проводила ее хмурым взглядом, посмотрела на двадцать ярдов бушующих волн, отделявших меня от земли, и спросила:

– Как же я доберусь до берега?

Мэб бросила на меня взгляд, который можно было назвать раздраженным, – хотя я не была уверена, действительно ли она смотрит на меня, молча вошла в свою каюту и закрыла за собой дверь.

Я осталась стоять на раскачивающейся палубе и посмотрела на сидхе, управлявших яхтой. Оба были мужчинами, высокими, темноволосыми и темноглазыми. Вообще не мой типаж. Ни капли не мой, черт побери. Один из них обратил на меня внимание и дерзко посмотрел мне в глаза, его губы изогнулись в легкой усмешке, и мое сердце застучало быстрее. Тук-тук. Или что-то вроде того. Он оказался чертовски привлекательным мужчиной.

Только на самом деле никакой он не человек. А один из сидхе. С помощью своих чар он принял облик, который тебе точно понравится, и с удовольствием проделает с тобой такие штуки, для которых ни одному смертному не хватит изощренности, но его это совершенно не волнует.

Мой голос разума рассуждал, как моя мама, и это немного пугало меня.

И потом, мне совсем не было нужно, чтобы он волновался. Я просто хотела любоваться его красотой, пока буду срывать с него одежду…

Я покачала головой и перевела взгляд на океан. Оказалось, не так-то просто выполнять обязанности Зимней Леди. Особенно раздражало то, что случилось с моим либидо, которое и раньше было отменным. Я чувствовала себя кроликом-подростком: видела секс везде, где можно и нельзя, даже там, где его вообще не было, даже если старалась не замечать его. Это ужасно раздражало, ведь мне нужно было заниматься делом.

Двое невероятно сексуальных сидхе пялились на меня, такие горячие, что глаз не отвести, но и пальцем не пошевелили, чтобы помочь мне добраться до берега и доказать, чего я стою, выполнив первое задание Королевы Воздуха и Тьмы. А поскольку предыдущая Зимняя Леди, которая подвела Мэб, закончила жизнь с пулей в голове, я понимала, что должна по возможности не наломать дров.

Так вот что она имела в виду под первым впечатлением! Поняв, что это была вежливая угроза, я почувствовала, как у меня подгибаются коленки.

Ну ладно.

Я призвала Зиму. Хорошо так постаралась. Впустила в себя бесконечный холод, который наполнил меня до краев; пока сила Зимы перетекала в мое тело, вокруг поднялся ветер. Я позволила этой силе заморозить все: мои переживания из-за того, что может произойти, если я подведу Мэб, желание узнать, что ждет меня впереди, похоть, которую пробудили во мне рулевые (я вдруг поняла: их могли нарочно поставить сюда, чтобы проверить мою решимость и умение сосредоточиваться на деле).

А затем я выпустила силу Зимы на свободу.

Всю свою чародейскую жизнь я привыкла плести паутину иллюзий и телепатической магии. Моя работа всегда отличалась невероятным изяществом, но мне недоставало той силы, которую я видела в своем наставнике. Я заставила себя свыкнуться с мыслью о том, что ловкость, хитрость, склонность к манипуляциям и другие виды косвенного воздействия навсегда останутся моим главным оружием.

Но теперь все изменилось.

Послышался оглушительный треск на поверхности моря: Зимний лед сковал воду на десять футов в глубину и на полмили вокруг корабля. Яхта замерла на месте, перестав перекатываться на волнах и качаться.

Чтобы утверждать наверняка, необходимы более точные расчеты, но, думаю, для этого маленького фокуса потребовалось примерно столько же энергии, сколько высвобождается при взрыве мощных боеприпасов. Рулевые уставились на меня, вдруг осознав, что они ввязались во что-то непонятное.

Все верно, красавчики. Будете распускать руки, и я отделаю вас так, что даже ваши детишки родятся с синяками.

Я одарила их легкой лучезарной улыбкой, перемахнула через ограждение и пошла к берегу сквозь завывающий ветер, чтобы успеть, пока лед не начнет трескаться.

* * *

Город под называнием Уналашка находится в штате Аляска. Несмотря на смешное название, он поразил меня тем, что больше смахивал на колонию инопланетян, чем на поселение смертных. Разные жилые дома и учреждения окружали Голландскую гавань – тот самый центральный порт из телешоу, в котором рассказывали об опасностях крабового промысла.

(Я о настоящих крабах. Которые живут в море. Ой, эта Зимняя мантия иногда ведет себя как ребенок. Так что учтите, это не я, это она!)

Здания здесь приземистые, крепкие и совсем маленькие – так проще противостоять мощным ветрам, снегу, дождю и брызгам воды, превращающимся в ледяную корку при шторме. Город окружали грозные скалы, высокие и крутые, на которые, казалось, не ступала нога человека. Он стойко держался за небольшую равнину у их подножия, словно лишайник, упрямо цепляющийся за теневую сторону большого камня. Ледяное море, холодное, безучастное и неумолимое, заполняло собой все пространство, не занятое небом или горами. Небо, совершенно серое, не обещало ни солнечных лучей, ни бури, но было готово предоставить то и другое с абсолютным равнодушием и почти без предупреждения.

Это место нельзя было назвать приятным, щедрым и милосердным к обычным людям, и тем не менее люди здесь жили.

Мы жили. Мы жили здесь.

Я шла сквозь ледяной ветер, под ногами было полдюйма слякоти, затвердевшей и превратившейся в нечто среднее между льдом и снегом, но я даже не дрожала.

Гарри Дрезден как-то раз предупредил меня о том, что опасно лгать самой себе.

Я старалась не слишком задумываться об этом и шла к городу через бесконечные сумерки алеутской осени. Я окружила себя чарами – ничего изощренного, просто немного снизила уровень привлекательности: с ослепительной красоты до чего-то средненького. Сделала так, что волосы стали темнее, а кожа – смуглее; в последнее время они выглядели светлее обычного. Добавила себе несколько фунтов – мне так и не удалось набрать вес с тех пор, как я сбросила его, изображая мрачную супергероиню на чикагских улицах, когда Гарри считали мертвым. Мой