– Нет, мужчина свалился с сердечным приступом чуть позже в тот же день и умер неподалеку на тротуаре, когда мы собирались уезжать. Видимо, убийство и все связанные с этим обстоятельства, равно как и присутствие кучи полицейских, слишком сильно потрясли его.

Карл покачал головой. Вот как! Получается, не так уж мало жизней на совести этого ублюдка со строительным пистолетом…

– Ты, кажется, был не в курсе. – Плуг вытащил из заднего кармана записную книжку. – Видимо, ты также не знаешь о том, что в последнее время мы получили информацию о целом ряде схожих убийств в Нидерландах. В мае и сентябре прошлого года, в Шидаме, одном из районов многоэтажек поблизости от Роттердама, были обнаружены двое мужчин, также приконченных с помощью гвоздезабивателя. Нам прислали множество фотографий оттуда.

Он раскрыл папку и указал на снимки двух мужских черепов. В это время двое полицейских натягивали оградительную ленту вокруг места находки.

– В их виски были засажены девяностомиллиметровые гвозди «Паслод», как и в головы жертв, обнаруженных здесь, в Зеландии. Сегодня я пришлю тебе копии материалов. Пора мне вернуться к работе. Скоро ожидается рапорт из судмедэкспертизы.

«Ладно, – подумал Карл, – мозгам Харди будет над чем потрудиться».

Он обнаружил Лизу перед кабинетом Розы со сложенными на груди руками, поддакивающей Розиным мыслям вслух о мире в целом и о жизни в подвале в частности. До него донеслись фрагменты фраз про «кошмарные условия», «ужасное настроение коллег» и «забавные манеры шефа», и он был абсолютно согласен со всем, пока до него не дошло, что Роза говорит о нем самом.

– Кх-кх, – откашлялся он в надежде, что это одернет Розу, но она не удостоила его даже взглядом.

– Чудо Господне собственной персоной, – бесцеремонно заявила она, протягивая ему какие-то бумаги. – Взгляни-ка на заметки, какие я сделала в деле Риты Нильсен, и поблагодари судьбу за то, что в этой дыре еще остались сотрудники, которые бдят на рабочем месте, пока кое-кто другой прохлаждается где-то под открытым небом.

О боже. Вот, значит, до чего дошло? То есть скоро опять объявится ее близняшка Ирса…

– Ты поднимался наверх и искал меня, – сказала Лиза, когда Роза скрылась в кабинете.

– Я тщетно пытался найти своего кузена Ронни и подумал, что…

– А, вот в чем дело. – На секунду она не смогла скрыть разочарования. – Бак в двух словах рассказал нам, что там за история. Я сделаю все, что смогу.

Она одарила его ядовитой улыбкой и прошествовала к архиву.

– Погоди минуту, Лиза, – остановил ее Карл. – Что за чертовщина стряслась у вас там с Серенсен? Она вдруг стала такой… да, я чуть было не сказал доброжелательной.

– Она пошла на НЛП-курсы.

– НЛП-курсы? Что за…

В этот момент у Карла зазвонил мобильник. «Мортен Холланд», – оповестил дисплей. Какого черта понадобилось его квартиранту именно сейчас?

– Да, Мортен, – сказал он, кивнув Лизе.

– Я не помешал? – осторожно спросил звонящий.

– Разве айсберг помешал «Титанику»? А может, Брут помешал Цезарю? Выкладывай, что случилось? Что-то с Харди?

– Ну, в некотором смысле. Вообще-то с «Титаником» вышло неплохо, ха-ха! Но Харди хотел бы с тобой поговорить.

Он услышал, как трубка приблизилась к подушке Харди. У Мортена и Харди появилась одна дурная привычка. Прежде его коллеге было вполне достаточно вечерних бесед между ним и Карлом на краю кровати, когда Карл приходил с работы, но теперь Харди перестало это устраивать.

– Слышишь меня? – Карл отчетливо увидел перед собой крупного бородатого мужчину, пока Мортен держал телефонную трубку у уха Харди.

Полуприкрытые глаза, морщины на лбу и пересохшие губы. В голосе ощущалось скрытое волнение. Значит, уже поговорил с Терье Плугом.

– Звонил Плуг, – сказал он. – Ты ведь уже знаешь, о чем идет речь, правда?

– Да.

– Хорошо, так и о чем же идет речь?

– Речь идет о том, что люди, подстрелившие нас, – хладнокровные убийцы, и насилием и властью они пытаются удерживать порядок в собственных рядах.

– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду другое.

Дальше последовала пауза. Не из приятных. Из тех, что обычно предвещают стычку.

– Знаешь, что я думаю? Я считаю, что Анкер был по уши вовлечен в это дерьмо. Он знал, что в бараке находится труп, еще до того, как мы туда отправились.

– Ага. И на чем строятся твои догадки, Харди?

– Я просто чувствую. Он во многих отношениях изменился в тот период. Начал тратить больше денег, поменялся в личном плане… И все пошло не так.

– Что ты имеешь в виду?

– Он ходил к соседу, чтобы допросить его, до того как мы вошли в дом Георга Мэдсена. Однако каким образом мы могли знать заранее, что обнаружим там тело?

– Ведь именно сосед обратился в полицию.

– Карл, черт возьми! Сколько раз прежде случалось, что подобные обращения на поверку оказывались вызваны убийством животных или просто неверно воспринятыми звуками из радио или телевизора? Анкер всегда проверял, не ложная ли тревога, прежде чем запускать расследование. Но только не в тот день.

– Почему ты рассказываешь мне об этом сейчас? Мог бы и раньше поделиться со мной своими мыслями.

– Помнишь, мы с Минной приютили Анкера, когда его вышвырнула жена?

– Нет.

– Это был недолгий период, но парень явно влип по полной. Он нюхал кокаин.

– Да, я узнал об этом, когда мне рассказал тот вонючка Крис, психолог, которого натравила на меня Мона. Но тогда я не знал.

– Он принимал участие в драке однажды вечером, когда выбрался в город. На его одежде была кровь.

– И?..

– Много крови. И потом он выбросил испачканную одежду.

– И теперь ты усмотрел взаимосвязь между обнаруженным сегодня трупом и данным эпизодом?

Снова последовала длинная пауза. Харди слыл одним из лучших сыщиков, когда еще был в силе. «Знание и интуиция» – так он объяснял сам. Дьявольская интуиция.

– Харди, посмотрим, что скажет вскрытие.

– У черепа из ящика не было зубов, да?

– Да.

– И труп почти разложился?

– Что-то в таком роде. Не то чтобы совсем в жижу, но почти.

– Значит, мы так и не узнаем личность трупа.

– Ну, что ж поделать, Харди.

– Ты можешь так говорить, Карл, ведь не ты лежишь с трубкой в кишечнике и пялишься в потолок изо дня в день, правда? Если Анкер был замешан в преступлении, то отчасти и он виноват в том, что я здесь валяюсь. Поэтому я позвонил тебе, Карл. Так что теперь не спускай глаз с этого гребаного дела. И если Плуг будет тянуть резину, пообещай своему прежнему соратнику, что надерешь ему уши, слышишь?