Первое «но» было доставлено курьером после обеденного перерыва со следующей запиской: «Ты в моих мыслях. PS: твой судья». Мило. Вот только опять эти белые розы, да и вроде вчера всё выяснили. Видимо, придётся ещё раз со Славой поговорить, ибо продолжать отношения я не намерена. Однако звонить мужчине я не стала, не до этого как-то сейчас, да и совершенно не то настроение. Боюсь, сдержать свою раздражительность не смогу, а Славику итак в последнее время несладко, судя по тому, как он вчера выглядел.

Второе внушительное и ещё более неожиданное «но» принесли примерно через двадцать минут после первого. Алые розы с интригующей запиской: «Заеду после работы. Не вздумай сбежать! PS: Т.О.». Тоже мило. И корявый почерк я тут же узнала. Даже с букетом угадал. Вот только поздно, Тимур Омаров. Я не планирую ставить твои желания превыше всего в жизни. К слову, этому дон жуану я тоже решила не звонить и уж тем более не писать, дописалась уже вчера… больше не хочется. И даже спасибо за букет не скажу, не заслужил. Поэтому гордой и непринуждённой походкой, на зависть всем работникам женского пола, я потащила очередной букет в свой кабинет.

Цветы так и отвлекали меня от работы своим нежным ароматом, за которым тут же следовали ненужные мысли. Оторвавшись от очередного протокола, внимательно посмотрела на букет из белых роз, который украшал подоконник, а затем на вазу с пышными красными розами у своего стола. И вот как так?! Ухажёры с цветами у меня есть, а женского счастья при этом я совершенно не испытываю. Наоборот, преобладает неимоверная усталость и тревожность. Что за издевательство?! М-да, надо бы всё же урвать пару выходных, тем более что у Никитки скоро последний звонок.

Я так и не решила, что делать с предложением Тимура о встрече после работы. Скорее всего, откажу, сославшись на усталость и нежелание оставлять машину у офиса. План был неплох, вот только я не приняла во внимание необычайную чуткость и внимательность со стороны бойца:

— Привет, — помахал мне брутальный Тимур. Он стоял, облокотившись о машину, через дорогу от нашего здания.

— Привет, — буркнула я, подходя.

Так много колких и неприятных фраз хотелось сказать ему. Но не буду. Не место, да и не стоит ведь оно того. Сама виновата — втрескалась в бабника.

— Поговорить хочу. Поехали поужинаем? — оттолкнулся он от машины, протягивая руку к моей талии, за что тут же получил увесистый шлепок.

— Нет, — чётко ответила я ему. — Я устала и не хочу бросать машину.

— По поводу машины я уже договорился — её отгонит эвакуатор. А вот усталость… — мужчина показательно призадумался, — могу сделать массаж.

— Что ты сделал с моей машиной? — уточнила я, пропуская мимо ушей пошлость про массаж.

— Котёнок, всего лишь отогнал к твоему дому. Пожалуйста, давай просто поговорим и поужинаем, — серьёзно и пристально пронизывал меня взглядом Тимур.

Он попросил, сказал «пожалуйста». Прекрасно знаю, что просьбы ему обычно не свойственны. Именно поэтому в очередной раз сдаюсь, присаживаясь на переднее сиденье его чёрного Мустанга. Сидеть в спортивной машине было непривычно, всё же она была значительно ниже моего Фольксвагена и уж тем более Славиного Форда. Однако в этой тачке определённо имелся свой шарм. Шарм по имени Тимур. Его запах так и витал в салоне, заставляя меня как можно глубже вдыхать.

— Я заказал нам столик в грузинском ресторане, — не спрашивает, а ставит в известность Омаров.

— Люблю грузинскую кухню, — призналась ему, замечая, как Тимур расслабляется. — Я тоже, — искренне улыбнулся он, продолжая вести машину.

Кажется, я открыла для себя новый вид искусства — вождение от Омарова Тимура. Его обращение с автомобилем. В меру дерзость и смелость, не позволяющая особо грубо нарушать правила дорожного движения. Кажется, я снова таю, как в школьные годы от присутствия с ним за одной партой.

— Ты улыбаешься, — подметил он.

— Вспомнила школу.

— М-да, хорошие были времена.

— Особенно у некоторых тут, — нахмурилась я, так как вместе с приятными воспоминаниями прошлых лет тут же вернулись и другие: пьяный Тимур, Тимур-двоечник, драчун Тимур, бабник Тимур и многое другое. В особенности его непревзойдённый игнор и наши потасовки в средней школе.

— А об этом мы как раз сегодня и будем беседовать, — с прищуром смотрел он на меня, умудряясь при этом ловко маневрировать на парковке.

Выходя из машины, я всё-таки не смогла удержаться от комплимента:

— Классная тачка, — искренне подметила я.

— Сам заработал, — улыбнулся Тимур, увлекая меня ко входу.

Семья Омарова была не из бедных, в нашем родном городе его родителей знали многие. Ещё бы — мама одна из лучших в стране преподавателей физики, а у отца фармацевтический бизнес. Однако, несмотря на все эти достоинства, я и сама прекрасно догадывалась, что на радости жизни Тимур уже давно зарабатывает сам. Ещё со школьных лет он старался быть финансово независимым и во многом был более самостоятельным, чем его сверстники, в силу постоянной занятости родителей. Возможно, такая самостоятельность и осознанность в мальчишке и стали спусковым крючком для моей неисправимой влюбленности в него.

Столик наш был в уединённом шатре, что сразу же взбудоражило меня из-за мысли остаться с предметом многолетних воздыханий наедине. И вообще… вчера меня поцеловали, сегодня о машине позаботились и поужинать привезли. Это что такое происходит?! Будь я подростком — пищала бы от радости. Теперь меня такое поведение настораживает, особенно после вчерашних слов, когда Тимур выдал свои истинные намерения.

Так, нужно срочно брать свои чувства под контроль, а не расплываться при виде его обворожительной улыбки. Вновь обжечься совершенно не хотелось, а потому лучше не доверять такому человеку, как Тимур. Вернее, довериться ему-то как раз можно во всём… кроме любви.

Глава 21

После сытного и вкусного ужина мы наконец приступили к долгожданному разговору.

— Я вчера… — Тимур замялся, вздохнул, но всё же смело продолжил, — короче, глупость я вчера сказанул. Ты для меня не просто девочка — очередное желание. Ухаживать за тобой хочу, общаться, время проводить вместе и всё такое.

Как пятиклассник, ей-богу. Перед мной точно самый завидный бабник школы и всего Кирова? Взволнованная речь и лёгкое смущение вызывали умиление.

— И я должна тебе поверить? — поднимая правую бровь, с издёвкой спросила у него.

— А я тебя ни разу не обманывал. Избегал, порой цеплялись мы в школе, но ни разу я твоих чувств не унизил