Выяснилось, что поводом для собрания было «открытие холостяцкого сезона», то есть предстоящий развод Леа, для которого она уже собрала все необходимые документы. Повод был, конечно, не самым веселым, но на лицах ее друзей читалась такая искренняя радость, будто Леа вовсе не разводилась, а просто вернулась из далекого путешествия. Кто знает, может, так оно и было? Например, с Вилли Такером она не виделась со своего последнего дня рождения, а это было чуть меньше года назад. А в гостях у Элисон Харли она была и того раньше — они не виделись где-то полтора года… Конечно, со всеми этими людьми Леа общалась по телефону, но искаженный голос, бегущий по проводам, — совсем не то, что живое общение… Как она умудрилась оказаться вырванной из жизни на такой долгий срок?

Эдди произнес тост, в котором очень мягко и по-доброму желал Леа счастья в новой жизни. Как ей хотелось, чтобы слова ее друга стали реальностью…

Новый костюм, макияж, распущенные волосы — все то, что поначалу невероятно смущало Леа, потихоньку начинало приставать к ней, как новая кожа. После бокала коктейля, множества восхищенных взглядов и комплиментов Леа почувствовала, что оживает, приходит в себя и уже не испытывает стыда за декольте и страха, что волосы окунутся в тарелку. Привыкнешь, вспомнила она слова Пэтти, и теперь твердо была уверена, что привыкнет. Скованность прошла, язык развязался сам собой, и теперь Леа оживленно болтала то с одним, то с другим знакомым, выясняя, что изменилось в их жизни за последнее время.

Пэтти была целиком и полностью удовлетворена прожитым днем. Задуманное удалось — она смогла встряхнуть Леа, заставить ее двигаться, меняться. Не это ли главные составляющие жизни? Леа удалось избежать тех ошибок, через которые в свое время прошла Пэтти. И все потому, что Пэтти уже имела горький опыт в делах такого рода… Хоть где-то пригодился, горько усмехнулась Пэтти.

Внезапно ее внимание привлек мужчина, сидящий за стойкой бара. Точнее, не сам мужчина, а его взгляд — жгуче-синий взгляд, устремленный в сторону их веселящейся компании. Этот заинтересованный взгляд явно выделял из толпы кого-то одного — так не смотрят на веселящихся людей… Так смотрят на женщину, которая привлекает внимание. Но кто эта женщина? Элисон Харли? Нет, он смотрит мимо нее… Лайза Гордон? Нет, Пэтти уверена, что не Лайза — предмет его внимания… Тогда, может быть… Господи, да как же она не догадалась сразу — незнакомец во все глаза смотрит на Леа!

Этот тип явно запал на ее подругу — он практически не отрывает глаз от яркой бабочки, в которую Леа превратилась за один день. Что ж, ничего удивительного, улыбнулась про себя Пэтти, — Леа настоящая красавица с распущенными волосами, да еще и в этом костюме из легкого шифона. Загляденье! Впрочем, парень тоже ничего — синеглазый, темноволосый. Правда, лицо какое-то уж слишком суровое… Интересно, меняется ли оно, когда этот тип улыбается? Пэтти улыбнулась — в голову ей неожиданно постучалась замечательная идея. Конечно, Леа она может не понравиться, но кто сказал, что в таких вопросах нужно слушать подруг?

Пэтти встала со стула и решительной походкой направилась к синеглазому незнакомцу. Тот заметил, что пухленькая блондинка идет в его сторону, и слегка нахмурился. От взгляда Пэтти не укрылось выражение лица незнакомца, но она решила идти до конца. То, на что Пэтти никогда бы не пошла для себя, она готова была сделать для лучшей подруги. И, что самое удивительное, не испытывать при этом ни страха, ни смущения…

— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась она с незнакомцем. — Раньше я не видела вас в «Вирджин», поэтому не знаю, как вас зовут…

— А вы здесь завсегдатай? — ехидно поинтересовался мужчина.

— В некотором роде, — храбро ответила Пэтти.

Он понимал, что девушка ждет, чтобы он представился, но ему хотелось увидеть, как она выкрутится из создавшейся ситуации. Самое интересное, что эта полненькая блондинка подошла к нему не потому, что он ей понравился, а с какой-то другой целью. Взгляд ее прозрачно-голубых глаз излучал явно не интерес к нему, а что-то другое… Глаза с хитринкой — вот какими были глаза этой девушки. Белая и пухлая, как цветок георгина, она склонила свою головку и с каким-то птичьим любопытством смотрела на него, большого и важного. Он усмехнулся, но по-прежнему молчал.

Пэтти начинало угнетать его молчание, но сдаваться она не собиралась.

— Вы с таким интересом смотрели на мою подругу, что я подумала… Почему бы вам не присоединиться к нашей шумной компании? — в лоб спросила она.

Этого еще не хватало! Конечно, ничего подобного он не ожидал… Что ж, он с самого утра предчувствовал неприятности — вот они и начались… А ведь сам виноват — нечего было так открыто пялиться на это легкое, почти эфемерное создание… Поделом тебе, балда! — выругался он про себя. Потом посмотрел на вопросительное лицо блондинки и помотал головой.

— Не думаю, что это хорошая идея. Я собирался провести этот вечер в одиночестве…

— Вам все равно это не удалось, — не унималась Пэтти. — В «Вирджин» сегодня слишком много народу… Шумно, весело. Сегодня это место не предназначено для одиноких…

Черт побери! А это белокурое создание явно не собирается отступать… Если бы она заинтересовалась им, это было бы еще хоть как-то объяснимо. Но приглашать его для подруги, которая явно не нуждается в кавалерах… Бред какой-то! Впрочем, вечер все равно уже испорчен… Та, из-за которой он приехал в «Вирджин», так и не появилась… Но все же надо испробовать последнюю попытку отвязаться от настойчивой блондинки.

— Благодарю за приглашение, мисс…

— Патриция… Для друзей просто Пэтти…

— Мисс Патриция… Но у меня сегодня совсем не веселое настроение. Поэтому вынужден отказаться. — Он собрался было попрощаться с Пэтти и вновь вернуться к остаткам содовой в бокале, но не тут-то было.

— Уверяю, мы поднимем вам настроение, — заявила Пэтти тоном, не допускающим возражений, и потянула его за руку.

Как можно бороться с такой непроходимой наглостью?! Если бы это был мужчина, он четко знал бы, как себя вести. Но очаровательная белозубая улыбка пухленькой Пэтти совсем сбила его с толку. Послушно поднявшись, он последовал за решительной дамочкой и через несколько секунд уже стоял неподалеку от незнакомки в желтом наряде.

— Господа и дамы! — громогласно объявила Пэтти. — Позвольте вам представить… — Она выразительно посмотрела на краснеющего и бледнеющего мужчину, который вынужден был выдавить из себя:

— Питер… Можно просто Пит…

— …Питера. Этот мужчина хотел провести вечер, сидя в гордом одиночестве за стойкой бара, — продолжала Пэтти с невесть откуда взявшимся красноречием. — Но я решила, что негоже позволять человеку грустить. Думаю, наша дружная компания хотя бы немного развеселит его. Правильно я сделала?

Вместо ответа все дружно зааплодировали. Кто-то тут же подал смутившемуся Питеру бокал с жидкостью — кажется, виски, — а кто-то похлопал его по плечу. Питер давно уже не чувствовал себя так неловко — один, среди кучи незнакомых людей, да еще поприветствованный такой речью… Интересно, что думает о нем эта грациозная женщина в желтом? Он всем своим существом чувствовал ее близость и оттого по-прежнему не смел поднять глаза.