После душа, застегивая рубашку, наблюдаю, как Лея стоит перед зеркалом и собирает волосы, открывая взору свою чудесную тонкую шейку.

– Сегодня тебя отвезут по магазинам. Купи себе все, что нужно, – говорю я.

– У меня все есть. Дома.

– Твой дом пока здесь, – делаю акцент на слове «пока». Скорее, даже для себя, чем для нее. – Потом заедешь к врачу.

– Зачем? – Лея настороженно глянула на меня сквозь зеркало. – Я не больна.

– К гинекологу. Кончать в тебя хочу, а не в руку, – мой прямой ответ заставляет ее покраснеть. Чудная. – Врач пропишет там тебе таблетки или чего еще. Чтобы закрыть вопрос о нежелательной беременности. Мне не нужны проблемы.

– Я думала, я могу сегодня домой вернуться, – она поворачивается и смотрит мне прямо в глаза.

Подхожу к ней и беру за подбородок. Заставляя посмотреть мне в лицо.

И опять ее взгляд проникает внутрь. Царапает что-то там в груди. Чертова бестия! Как она это делает? За одно это готов навалиться на нее.

– Я сказал, что твой дом – здесь. Пока.

– Но мои вещи… Мой телефон… Мне надо позвонить маме…

– Твои вещи привезут. Сегодня же.

– И надолго я здесь? – мне не нравится этот ее тон.

– Пока мне не надоест, – твердо произношу я.

– Какой же ты…

– За языком следи, – я не даю ей договорить. – Иначе я найду ему подходящее применение.

– И ты будешь каждый раз силой брать меня? – гнев в ее глазах разгорается все больше и больше.

– Буду. Брать, – с насмешкой произношу я. Да, буду брать. Как любую вещь, которую хочу, чтобы была моей. – Только мне не показалось, чтобы ты особо сопротивлялась.

Лея вспыхивает и упирается мне в грудь руками. Пытается оттолкнуть.

– Я отрабатывала свое освобождение, – выдает она.

Несносная сучка. Хочет уколоть меня.

– То есть ты признаешь, что отдаешься за деньги? Ну, или за услугу? Расплачиваешься собой? Ты хотела сказать, какой я. А какая ты? Продажная?

Она замахивается, чтобы ударить меня, но я ловко перехватываю руку. Крепко держу за запястье и закручиваю. Еще не хватало, чтобы меня била девка.

Лея прогибается за рукой и начинает хныкать.

Да, я знаю, это больно.

– Никогда не делай этого, – я наклоняюсь и смотрю ей прямо в глаза. – Иначе…

– Что иначе? – хнычет, но все равно перебивает она. – Я даже представить не могу, что ты еще можешь придумать.

Я отпускаю ее руку и откровенно смеюсь. И лучше тебе, Лея, и не представлять.

Разворачиваюсь и ухожу.

Пусть знает, что она уже ничего не решает.

Всё будет так, как я скажу.

Громов – мудак.

Ненавижу его. Думает, завел себе игрушку. Пока не надоест – мне!

Эти его слова снова и снова ударяют. Куда? В сердце? Нет. В самолюбие?

Неужели больше некого трахать? И чего он ко мне прицепился?

Я ведь ничего и не умею, по его словам. Всему учить надо.

Очень настырный учитель. Уроки даёт часто. И наказывает за плохие оценки.

Я полагала, что уже сегодня окажусь дома. Но вместо этого меня снова куда-то везут.

Еду вместе с телохранителем. Или надсмотрщиком. Громов сразу сказал, что за мной будут неустанно следить, чтобы не сбежала больше.

Надсмотрщик, похоже, как раз тот мужик, который выкрал меня тогда, у общаги. Очень уж голос похож. Правда, говорит мало. Но когда говорит, я понимаю – это он.

Машина останавливается возле какого-то бутика. Я выхожу. Охранник идёт со мной. Серьезный такой, молчаливый.

Никогда раньше я не была в таких магазинах. Да, и магазином это назвать язык не поворачивается. Вокруг все стеклянное, блестящее.

Навстречу выходит эффектная девушка. Окидывает быстрым взглядом и явно понимает, кто есть кто.

– Добрый день, – она здоровается со мной и кивает надсмотрщику. – Меня зовут Екатерина. Пройдемте.

Ведет нас в огромный зал. Как там Юлька это называла? Шоу-рум? Она как-то попала в такой. Потом долго была в диком восторге.

– Присаживайтесь, – Екатерина указывает на диван, – что-нибудь выпьете?

– Водки, – отвечаю я.

Девушка делает квадратные глаза и смотрит сначала на меня, потом на надсмотрщика.

– Шутит, – говорит он.

Екатерина еще раз окидывает меня взглядом, снова надевает дежурную улыбку и спрашивает:

– Что бы Вы хотели посмотреть? Есть какие-то предпочтения в одежде?

Ага, значит, за шмотками приехали.

– Нет, – вежливо отвечаю я, но без улыбки, – мне ничего не надо. У меня все есть.

Мои ответы явно не вписываются в концепцию обслуживания клиентов Екатерины. Она переводит вопросительный взгляд на надсмотрщика. Тот просто молча кивает. Только им понятный жест.

Девушка еще раз внимательно окидывает меня взглядом профессионала, желающего сделать выручку во что бы то ни стало и с каким бы настроением ни был клиент. Понятливо вытягивает губы и уходит.

Мы остаемся вдвоем с охранником. Сидим молча. Наконец, я не выдерживаю.

– Долго еще? – спрашиваю.

Охранник стреляет в меня своим непроницаемым взглядом. И молчит.

Чувствую себя вещью. Меня не только имеют, как хотят. Но еще и внимания не обращают.

Ожидание непонятно чего напрягает. Я не выдержала, резко встала и собралась отсюда уйти. Охранник вскакивает и хватает меня за руку.

В этот момент возвращается Екатерина. С двумя огромными пакетами. Протягивает их моему надсмотрщику.

– Всего доброго, – опять улыбается она мне. – Будем рады снова видеть вас в нашем магазине.

Мою руку отпускают и жестом предлагают пройти на выход.

Пакеты загружают в багажник. И вот я снова на заднем сидении огромного черного джипа. Пакеты. Я. Ценность у этих двух слов сейчас одинаковая.

Снова едем в тишине. Я смотрю в окно и рассуждаю о том, как низко стоит сейчас моя жизнь. Меня просто приравняли к вещи. И с этим ничего не поделать. Пока кое-кому не надоест.

Следующая остановка – какой-то навороченный медцентр. Надсмотрщик опять рядом.

Интересно, а на кресло я тоже с ним буду залазить?

На входе нас встречает милая девушка.

– Мы от Егора Валерьевича, – басит охранник.

– Да-да, вас уже ожидают, – улыбается она, – пройдемте.