Мубарак вгляделся из-под ладони в освещённые лунным светом воды. Показалась небольшая лодка с янтарной мачтой и распущенным парусом из голубого шёлка. В мгновение ока они переплыли озеро почти в полной тишине, если не считать плеска вёсел по воде.

– Теперь можно разговаривать, – сказал Мубарак. – Мы на прекрасном острове, который принадлежит повелителю джиннов.

Вскоре они оказались перед изумрудным замком с золотыми воротами, возле которых стояли на страже несколько громадных джиннов. Это были духи, жившие на острове, и они могли показаться ужасными для тех, кто их не понимал. Но Мубарак знал, как нужно общаться с джиннами: он достал из-под халата два небольших квадратных коврика – один для себя, другой для Зейна. Это были волшебные ковры, сидя на которых можно было чувствовать себя в полной безопасности.

– Повелитель джиннов скоро здесь появится, – сказал Мубарак. – Если он рассердится за то, что мы пришли, то он покажется в виде страшного чудовища; но если он будет нам рад, то вид его будет очень приятен для глаз.

Тут полыхнула молния, раздался громовой раскат, и небо над всем островом почернело. Вдруг перед путешественниками появился человек приятной наружности и исполинского роста, и он с улыбкой обратился к ним:

– Добро пожаловать, принц Зейн. Я очень любил твоего отца, и когда он навещал меня, я каждый раз дарил ему алмазную статую. Это меня ты видел во сне, и я обещал твоему отцу отдать тебе девятую статую, которая красивее всех. Но есть только один способ получить её. Ты должен обойти весь свет и отыскать прекрасную девушку, которая не только умна, но и никогда в жизни не произнесла ни единого злого слова и не имела дурных мыслей. Когда ты отыщешь такую девушку, возвращайся вместе с ней сюда. Здесь она останется, чтобы прислуживать моей жене, а ты получишь статую.

Зейн пообещал исполнить желание повелителя джиннов, хоть и понимал, что это будет нелегко; но он спросил у повелителя, как можно узнать эту девушку.

– Вот тебе волшебное зеркало, – ответил повелитель. – Лишь эта девушка сможет увидеть в нём своё отражение.

И принц Зейн с Мубараком отправились странствовать по свету, чтобы отыскать совершенную девушку. Они собрали всех каирских красавиц, но ни одна из них не увидела в зеркале своего лица. Затем они отправились в Багдад, где подружились с одним стариком по имени Муэдзин, и он сказал им, что знает самую совершенную девушку на свете.

Жила она со своим отцом, который когда-то был влиятельным человеком при дворе калифа, но теперь отошёл от дел и занимался только воспитанием дочери. Муэдзин привёл принца Зейна к ним в дом, и когда отец девушки узнал, что перед ним сын покойного шаха Бальсоры, он был польщён и без уговоров позволил дочери взглянуть в волшебное зеркало.

Как только она поднесла зеркало к лицу, то увидела в нём своё прекрасное отражение. Все присутствовавшие тоже это увидели. Так Зейну удалось отыскать совершенную девушку. Но увезти её из отчего дома можно было, лишь женившись на ней, против чего Зейн не имел никаких возражений, поскольку она была настолько добра и красива, что он сразу же влюбился в неё. Нужно ли говорить о том, что теперь он подумал, что ему будет нелегко сдержать свое обещание и доставить её к повелителю джиннов. Теперь ему гораздо больше хотелось быть мужем прекрасной девушки, чем обладателем девятой статуи.

Повелитель волшебного острова очень обрадовался и сказал, что девушка будет прекрасной рабыней у его жены. Затем он обратился к принцу Зейну:

– Я очень доволен тем, что ты для меня сделал. Теперь отправляйся домой, в Бальсору, и сразу же спускайся в ту комнату, где стоят восемь алмазных статуй. Там, на пьедестале, ты и найдёшь девятую статую.

Опечаленный принц Зейн отправился вместе с Мубараком домой, оставив на острове свою молодую жену. Во дворце он сразу же рассказал матери обо всём, что с ним приключилось, и она обрадовалась, узнав, что вскоре он станет обладателем девятой статуи.

– Пойдём, сынок, – сказала она, – спустимся и посмотрим, что за новое сокровище у тебя появилось.

Они вместе вошли в каменную дверь, спустились по мраморным ступеням, прошли в комнату, где стояли алмазные статуи, – и принц Зейн застыл от неожиданности и восхищения. Ведь девятая статуя была не из алмазов и золота: перед ним стояла на пьедестале та самая красавица, которую он так полюбил и с которой ему так не хотелось расставаться.

Давным-давно, когда твой прапрапрадедушка был ещё маленьким мальчиком, в американском городе Бостоне жил парень, которого звали Джон Чапмен. Он любил природу – луга с красивыми полевыми цветами и леса, тогда ещё густые и величественные, – и знал всё-всё о зверях и птицах, живших в них. Его любимыми деревьями были яблони. Да-да, самые обыкновенные яблони. Ему ужасно нравилось забираться на них и, устроившись поудобнее на толстой ветке, жевать вкусное яблоко.

В один прекрасный день Джон, по обыкновению, сидел на яблоне и неторопливо грыз сочное яблоко. Вытащив из него маленькие коричневые семечки, он задумчиво поглядел на них.

– Если бы я посадил эти семечки, – сказал он вслух, – то скоро весь край зарос бы яблонями.

Эта мысль глубоко запала в душу Джона Чапмена, и когда он подрос, то стал бродить по округе с большим мешком яблочных семечек за спиной и котелком у пояса. Он то и дело останавливался и сажал новое семечко или, встретив прохожего, протягивал ему целую горсть. Он был таким весёлым и дружелюбным, что вскоре познакомился со всеми жителями на много миль вокруг. Люди охотно предоставляли ему пищу и кров в обмен на яблочные семечки и в конце концов прозвали его Джоном Яблочное Семечко.

Постепенно во время своих прогулок он стал заходить всё дальше и дальше от родного города. Разумеется, он никогда не расставался со своим мешком. Больше всего семечек он высаживал по осени в обнажённую коричневую почву.

Когда после зимних холодов наступали первые весенние оттепели и снег сходил с полей, Джонни Яблочное Семечко отыскивал все места, где он закопал семечко, и смотрел, как пробиваются на солнечный свет маленькие зелёные побеги.

Повсюду из почвы поднимались молодые деревца. По прошествии определённого срока они должны были начать цвести и плодоносить, и глаза Джонни вспыхивали при мысли о том, скольким детям принесут радость вкусные, сочные плоды, так же как и яблочные пироги, и джемы, и печёные яблоки.