— Заниматься семейным бизнесом и уничтожать мужчин клана Монтроуз? — предположил Алан.

Джесси задумалась над тем, присутствовала ли эта мотивация в желании ее деда сделать из нее самостоятельную женщину. Но, честно говоря, в ее семье особенно не задумывались над судьбой Томаса Монтроуза и его наследников.

— Мы не говорили много о твоей семье.

— Мой дед всегда был для вас бандюгой, так ведь?

Джесси никогда не задумывалась о том, почему Томас Монтроуз был изгнан из компании, которую учредил вместе с ее дедом. Правда была в том, что Грегори Чендлер всегда заботился только о собственной персоне. И эту же черту передал своему сыну — отцу девочек.

— Дед действительно не умел ладить с людьми, — сказала Джесси. — Обо мне тоже это можно сказать.

— Нет. — Алан положил спящую Хану в колыбель.

Джесси подошла к нему, и они оба, затаив дыхание, смотрели, не проснется ли снова малышка.

Она не проснулась.

Алан посмотрел на Джесси и улыбнулся. Джесси улыбнулась ему в ответ.

Они пережили полуночный кризис. Они пошли обратно в спальню, но Алан задержал Джесси за локоть.

— Ты не похожа на деда, — сказал он.

— Откуда ты знаешь?

— По рассказам очевидцев, он был жестоким человеком, которого интересовал только он сам. Он относился к людям, работавшим на него, как к машинам по заработку денег для него. Ты не такая, Джесс. Ты думаешь о людях вокруг тебя — я видел, как страстно ты защищаешь их.

— Да, ты видел. Я поражена, что Джон сумел простить меня. Но у меня были лучшие намерения, когда я нанимала частного детектива для того, чтобы покопаться в его прошлом. Джесси пыталась игнорировать то, что Алан назвал ее дружеским прозвищем, которое использовали только самые близкие ей люди. Возможно, это ничего не значило. Возможно, оно просто сорвалось у него с языка.

— Джон сказал, что он не мог поступить иначе, потому что ты заботилась о Пэтти, пока она не нашла его. И еще он сказал, что не заслужил бы ее, если бы не был честен.

— Он был необычайным человеком. Пэтти была счастлива с ним. — Джесси почувствовала, как у нее к горлу снова подкатывает комок, и отвернулась.

Но Алан заметил это, притянул ее к себе и сжал в объятиях. И впервые с момента их знакомства она почувствовала, как расслабилась в его объятиях и из ее сердца ушла боль.

Алан держал бутылку в одной руке, а другой обнимал Джесси. Как бы он ни старался, ему не удавалось держать ее на расстоянии. Каждый раз создавалась ситуация, в которой он снова видел в ней слабую женщину, а не врага и не внучку мужчины, который разрушил жизнь его деда. Только девочку с израненной душой.

Это было очень опасно. Одно дело — секс, другое — эмоции… Он не должен чувствовать себя обязанным заботиться о ней. Тогда он стразу потеряет контроль над ситуацией. А этого Алан не мог себе позволить.

Не только из-за ситуации с Келлом, но и из-за Ханы. Им придется встречаться на всех важных событиях в жизни девочки. А это будет сложно. Еще сложнее, чем тогда, когда их лучшие друзья поженились, а они терпеть не могли друг друга. Он знал все это, но ему ужасно нравился запах ее духов и то, как она сворачивалась клубком у него на груди. И все чаще он забывал, что рядом Джесси Чендлер. И он хотел отодвинуться и уйти от нее, но не мог.

И Алан этого не делал. Вместо этого он уронил бутылку на пол, обнял Джесси обеими руками и приподнял ее голову, чтобы она посмотрела на него. В ее глазах он увидел тот же вопрос, что эхом отзывался в нем. Это было ошибкой. Они оба это знали. Но остановиться не могли.

Алан закрыл глаза и попытался вспомнить все причины того, почему ему надо отпустить ее. Но Джесси сразу дала ему повод, чтобы все эти причины забыть: она провела губами по его губам.

— Спасибо за твою человечность, — сказала она нежно.

— Пожалуйста, — ответил он.

Ее серые глаза были затуманены, и на мгновение он пожелал стать другим мужчиной. Тем, кто сможет разрешить эту сложную ситуацию.

Алан теснее прижал к себе Джесс.

— Я всегда такой.

Она покачала головой и положила руку ему на плечо, стоя на цыпочках и глядя ему прямо в глаза. Он понимал: она ждет от него чего-то — вероятно, ответы на свои вопросы, — но он сам их не знал.

Она открыла рот, и он приложил палец к ее губам:

— Не надо. Мы все равно ничего не изменим.

Джесси кивнула, взяла его за руку и повела по направлению к своей комнате. Алан пошел за ней, понимая, что поступает неправильно. Она была взволнованна, эмоциональна, и он бы соврал, если бы сказал, что не чувствует того же. Что-то происходило у него внутри. Возможно, из-за гибели лучшего друга. А возможно…

Какая разница? Алан не собирался отказываться от Джесси, а об остальном он подумает позже. Она выглядела умопомрачительно сексуально со своей короткой стрижкой в его огромной рубашке, чуть прикрывающей ее бедра.

— Черт, женщина. Ты такая сексуальная, — пробормотал он, проводя пальцем по краю рубашки.

— На мне нет ни кружев, ни шелка.

— Видимо, частично из-за этого ты кажешься мне такой горячей, — признался он. — На тебе моя рубашка.

— Это ничего не меняет, — сказала Джесси.

Это меняло все. И она об этом знала. Но все же отправляла ему посыл, которым сообщала, что все происходящее между ними связано со смертью их друзей и завтра они вернутся к тому, что было между ними раньше.

Алан просто кивнул, поднял ее, понес в спальню и бросил на кровать. Джесси вопросительно посмотрела на него:

— Это было не нежно.

— Я не нежный и не романтичный. И ты это знаешь.

Алан убеждал себя в том, что она понимает, какой он. Он хотел, чтобы она понимала его позицию. Глубоко в душе он не был ни чувствительным, ни изысканным. И дело не в том, что он сказочно богат и может позволить купить себе все. Джесси должна осознать, что невозможно стать джентльменом, если тебя растят в ненависти. Ему пришлось побороться за все, что он имеет теперь. И Алан сомневался, что когда-нибудь изменится.

Даже для Джесси Чендлер, с ее горячими поцелуями с привкусом остроты, нежными бледными бедрами и сильными руками. Он понимал, что она использует его, потому что ему было проще лгать самому себе и притворяться кем-то другим.

Джесси понимала, что она поступает неправильно, так, как другие на ее месте не поступили бы. Но сейчас такое поведение заставляло ее чувствовать себя живой и отвлечься от того, что ее дико пугало.

Например, от того, каким нежным становится Алан, когда держит на руках Хану.

Джесси пыталась выкинуть этот образ из головы. Она снова хотела секса на скорую руку, но он стоял возле ее кровати и снимал шорты. И последнее, о чем она могла в этот момент думать, — это о спешке.