— Мне жаль, — Кейт с неподдельным сочувствием посмотрела на напарника.

— Нам всегда жаль, — задумчиво откликнулся Муни, продолжая внимательно наблюдать за улицей. — Всем и всегда чего-то жаль.

— Можно тебя спросить? Ты потому сменил имя? Как-то не вяжется у меня Френк Муни с твоим итальянским акцентом.

— Ты права. Моя настоящая фамилия Мунис. Франсиско Джей Мунис.

— Это в честь того актера?

— Да. Но не забывай, что он был еще и великолепным автогонщиком и известным ловеласом! — Муни рассмеялся. — Спасибо, Кейт, ты умеешь поднять настроение.

— Эй, смотри, — неожиданно встрепенулась девушка, когда в конце улицы появился человек, направляющийся по тротуару в сторону кафе. — Он?

— Похож, — сверившись со снимком, Муни стал внимательно следить за человеком, который шел в их сторону, изредка поглядывая по сторонам. — Да, точно, он. Дадим ему войти, еще минут десять, и идем.

Взяв с приборной панели зашипевшую рацию, он нажал кнопку связи и негромко скомандовал:

— Вижу объект. Ждем. Не торопитесь, ребята. Дадим ему войти, и только по моей команде.

— Понял, — неприметный парень, маячивший у лотка с газетами на противоположной стороне перекрестка, слегка повернул голову по направлению к кафе.

— Я готова, — сидящая рядом Кейт отстегнула ремень безопасности, почувствовав, как защекотало в желудке. Выслеживание начиналось.

Человек приближался к кафе. За несколько метров до входа он неожиданно остановился, будто что-то вспомнив, и, пошарив в карманах куртки, внимательно оглядев улицу, задержал взгляд на машине, в которой караулили Кейт и Муни. А через мгновение улыбнулся, поднял руку и… помахал, словно увидел старых друзей.

— Что еще за хрень, — нахмурившись, озабоченно пробормотал озадаченный Муни.

В следующую секунду человек, соответствующий описанию Нострадамуса, развернулся и побежал.

— Черт, Кейт! Уйдет! — Напарники шумно вывалились из машины, выхватывая оружие. — За ним!

— Я через дворы!

— Давай! — Второй рукой Муни поднес ко рту рацию с такой силой, что чуть не выбил себе лицевой панелью зуб. — Штаб! Ведем преследование! Он нас заметил! Повторяю… Да не знаю я, черт!

Резко взяв в сторону, Кейт перебежала улицу перед носом затормозившей машины и стремглав бросилась в темный закоулок, за углом которого секунду назад скрылся беглец. Как он их заметил? Что выдало?! Почуял засаду, действительно знал в лицо? Но стекла в ее машине были тонированы. Обрывки мыслей клочками бумаги, которую небрежно искромсали ножницами, метались в голове, словно мотыльки, выталкиваемые резким дыханием между неплотно сомкнутых губ. Но годы подготовки дали свое, и Кейт мгновенно сосредоточилась на беге, отбросив прочие мысли. Догнать! Остановить! Все разговоры потом! Она на бегу вскинула пистолет и, успев бегло отметить, что лампочка послушно мигнула зеленым, постаралась прицелиться.

— Полиция! Стой!

Не отреагировав на команду, преследуемый инстинктивно вжал голову в плечи, вновь поворачивая за угол, словно заманивая девушку глубже в лабиринт чикагских улочек.

— Черт!

Опустив оружие, Кейт изо всех сил снова припустила вперед и, не останавливаясь, повернула за угол, даже не подумав, что там может поджидать засада. Время, только время! Догнать, обезвредить — сконцентрировавшийся на цели мозг упорно двигал тело вперед. Выдох-вдох. Выдох-вдох. С обеих сторон ритмично мелькали помойки, балконы, двери черных ходов, пара машин… Кейт ощутила, как кровь прилила к лицу. Спина отчаянно убегающего человека мелькала уже далеко впереди, в самом конце новой улицы, где виднелся двухметровый забор, окутанный клубами пара, струящегося из канализационных щелей. Девушка быстро выдохлась, чувствуя, как шлепают по лопаткам собранные в хвост волосы. Сильно заломило в боку.

Достигнув забора, преследуемый подпрыгнул и, подтянувшись на руках, стал переваливаться на другую сторону. С неприязнью понимая, что упускает преступника, Кейт снова вскинула пистолет и, набрав воздуха в саднящие от беготни легкие, выкрикнула как можно увереннее:

— Стоять! Стреляю!..

Человек спрыгнул по другую сторону, и Кейт потеряла его из виду.

— Черт!

За забором загремел опрокинутый мусорный бак, взвизгнула кошка, и в следующий миг смачно заматерился Муни.

— Ах, чтоб тебя! Кейт, это я! Я… Не стреляй! Кот, твою мать!.. Пошел вон! Последние штаны, и те за двести баксов… А ну брысь!

— Где он?! — срываясь на хрип, тыча пистолетом в асфальт, вслепую заорала девушка.

— Не знаю, я срезал через заправку, — за забором часто дышал видный в щелях согнувшийся напарник, трущий джинсы на коленках. — Тут никого. Тупик. И балконы…

— А ну заткнитесь вы там! — ворчливо донеслось откуда-то сверху, послышалась возня и детский плач, затем шумно поднялась рама окна. — Я ведь говорил, будете шариться по помойке, копов вызову! Ну, пошли, бомжары хреновы! Хочется жрать, идите и заработайте!

— Сейчас бомжара поднимется и кому-то всыпет по ушам, — рявкнул Муни, вытягивая над головой руку с жетоном. — Видели кого? Тут только что бежал человек. Это преступник. По балкону поднимались?

— Извините, нет никого. У нас все в порядке, мы давно здесь живем, — смущенно пробормотали сверху, и окно быстро захлопнулось.

— Идиоты, — сплюнул итальянец. — Вот и защищай таких.

— Но как это возможно, — потрясенно оглядывалась Кейт по ту сторону забора. — Куда он делся…

Вдалеке завыли полицейские сирены.

— Как всегда, вовремя, — крякнул Муни и, навалившись плечом, выломал несколько плохо сидевших досок, протискиваясь к девушке. — Дали нам с тобой по носу, девочка. Ладно, пошли. Надо это обмозговать.

* * *

— Поди теперь рассказывай Синизу, что это не мы его спугнули, — вздохнул Муни, когда они вернулись к кафе и зашли внутрь, чтобы осмотреться. — Господи, как же мне сейчас не хочется увидеть его самодовольную рожу. Представляю — а-а-а, Муни, что тут у нас? Опять обделался, чертов итальяшка, тьфу!

— Мы тут ни при чем, — тихо откликнулась Кейт, у которой от бега продолжало остро саднить под правой грудью, стесненной резинкой лифчика. Нужно возобновлять пробежки, подруга, так дело не пойдет. Не хватало еще схлопотать первый выговор из-за слабой физподготовки.

— И помахал, — словно не слыша собеседницу, продолжал рассуждать сам с собой Муни. — Махал и смотрел прямо в глаза, Кейт. Такой хрени даже в кино не бывает.

— Он откуда-то знал, что мы его ждем.

— Но стекла-то затонированы, — кивком поблагодарив расставившую чашки и сахар официантку, воскликнул Муни. — Как объяснить эту хрень?

— Не знаю, жильцов опросить в любом случае надо, — покачала головой Кейт и, отхлебнув из чашки, рассеянно оглядела заведение, задержав взгляд у барной стойки. Там, рядом с цветастыми наклейками «Бада» и «Миллера», в темном закутке у холодильника была закреплена изогнутая ультрафиолетовая лампа, которая, то мигая, то угасая, хаотично высвечивала кривую неоновую надпись на стене: «Моргаю? Идите домой пешком или воспользуйтесь услугами нашего специального водителя. Чрезмерное употребление алкоголя вредит вашему здоровью!» То проявится, то исчезнет. То проявится, то исчезнет. Девушка нахмурилась, позабыв облизнуть верхнюю губу, на которой осталась густая молочная пена. Перебрал парень? А ну-ка прочитай! Но на уставшую за день Кейт безобидная, но мудрая шутка для завсегдатаев-алкоголиков произвела совершенно обратное действие.