Услышав шаги, Слейт повернул голову в ее сторону, и его тело напряглось. Рейвен не сразу решилась присесть рядом с ним.

– Нам не следует ссориться, Слейт, – промолвила она.

– Ты права. Я все обдумал и решил попросить у тебя прощения. Твои упреки совершенно справедливы.

– Нет, дело не в этом. Беда в том, что мы не можем решить, с чего начать расследование.

– И все же я не должен был оскорблять твою семью.

– Мы оба впали в крайность. Ты нужен мне, Слейт.

– Я люблю тебя, Рейвен.

– О, Слейт, я тоже люблю тебя, – прошептала она и бросилась в его объятия.

Рейвен прижалась к Слейту, и на ее глаза навернулись слезы. Ей не нужен был ни один мужчина, кроме Слейта. Нигде она не чувствовала себя так хорошо, как в его объятиях. Почему же ее так тянуло к кайова, когда дороже Слейта для нее не было человека на свете?

– Послушай, Рейвен, давай начнем расследование с того, с чего ты предлагала.

– Нет. У тебя тоже неплохие идеи. Если мы оба не будем действовать заодно, нам будет трудно распутать это непростое дело.

– Это очень необычный случай, ты согласна?

– Да. Я даже не знаю, с чего начать. Может быть, ты прав, предлагая сначала обратиться в Агентство по делам кайова. Мы могли бы использовать в своей дальнейшей работе сведения, которые получим.

– Хорошо, в таком случае именно мы и начнем с этого. Рейвен, я рад, что мы снова вместе!

– Я люблю тебя, Слейт, и хочу, чтобы ты всегда был рядом. Но мы должны подумать, как сделать так, чтобы жить и работать вместе.

– Может быть, этот поцелуй поможет нам? – спросил он и нежно поцеловал Рейвен.

– Во всяком случае, не помешает, – ответила она и припала губами к его губам.

– Я так хочу провести с тобой ночь, – сказал Слейт, гладя Рейвен по голове, – но тебе надо выспаться, если мы хотим отправиться в путь на рассвете. Нам предстоит долгое, трудное путешествие, а ты не привыкла ездить верхом.

– Ты прав, – согласилась Рейвен, водя пальчиком по его груди и испытывая наслаждение уже от того, что Слейт рядом с ней. – Но временами я очень жалею, что мы с тобой не в Галвестоне и у нас не медовый месяц.

– Мы еще поедем туда, но сначала нужно уладить все дела здесь, чтобы ты, наконец, вздохнула с облегчением. – Слейт чмокнул ее в кончик носа. – А теперь я провожу тебя к вигваму. Мне хочется, чтобы завтра ты была свежа и бодра.

– Слушаюсь, сэр, – насмешливо сказала она.

– Никакого уважения к старшим. – Слейт засмеялся, но, когда они встали, он внезапно вновь стал серьезным и прижал Рейвен к груди. – Мне кажется, я мог бы вечно стоять вот так, сжимая тебя в объятиях.

– Пожалуй, это могло бы несколько осложнить нашу жизнь, – заметила она, пытаясь настроить его на менее серьезный лад.

Улыбнувшись друг другу, они разжали объятия и медленно двинулись по деревне, петляя между вигвамами. Обоим очень хотелось продлить свидание и подольше не расставаться. У вигвама Перышка они долго пристально смотрели в глаза друг другу, а затем Слейт, быстро поцеловав Рейвен, зашагал к жилищу Бегущего Медведя. Рейвен проводила его долгим взглядом, жалея, что они не могут остаться вместе.

– Рейвен, – тихо окликнул ее Быстрый Орел. Вздрогнув от неожиданности, она резко обернулась.

– Прости, если я снова испугал тебя, – сказал он, выходя из-за вигвама на освещенное лунным светом место.

– Не понимаю, как тебе удается так неслышно передвигаться, – промолвила Рейвен, прижимая руку к груди и чувствуя, как бешено бьется сердце.

– Это вполне естественно для кайова. Возможно, со временем ты тоже научишься бесшумно ходить.

– Может быть. Ты что-то хотел?

– Мне очень жаль, что между нами произошло недоразумение. Я не хотел огорчать тебя. Прости меня за то, что я так внезапно появился.

– Ты ни в чем не виноват. Мы со Слейтом немного повздорили, обсуждая ход предстоящего расследования. И мне действительно необходимо было остаться одной, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию.

– Почему ты не хочешь поговорить со мной? Ведь я всегда готов помочь тебе. Мы могли бы отойти подальше от вигвамов к табуну, чтобы никого не потревожить.

Именно подобного развития событий и опасался Слейт, но Рейвен не собиралась упускать шанс получить, быть может, ценную информацию. Кроме того, впервые ей предоставлялась возможность побыть наедине с Быстрым Орлом, и Рейвен хотелось проверить, что из этого выйдет.

– Хорошо, – согласилась она.

Следуя за индейцем в сторону прерии, подходившую к деревне с востока, Рейвен думала о том, что чувствует себя рядом с ним совсем по-другому, нежели со Слейтом, с которым недавно рассталась. Находясь рядом со Слейтом, Рейвен ощущала себя защищенной, она была влюблена и довольна жизнью. А в присутствии Быстрого Орла Рейвен настораживалась и была напряжена так, как будто ей каждую минуту грозила опасность.

– Тебе нравится у нас? – спросил он.

– Да, все здесь вызывает у меня восхищение. Если бы я выросла на Западе, то, возможно, не ощущала бы такого контраста с тем, что видела до сих пор. Но я всю жизнь провела в Чикаго, огромном городе. Вид маленьких западных городов, построенных белыми, вызывает у меня странное чувство. Но здесь, у кайова, я увидела совершенно другой образ жизни.

– И тебе он понравился?

– Мне нравится уклад вашей жизни, но она слишком тяжела и непривычна для меня.

– Да, наша жизнь сурова, но она меняется. Мы стараемся сохранять наши обычаи, это нелегко. Бледнолицые хотят забрать у нас детей в отдаленные школы и заставить их носить одежду, в которой ходят сами, изучать обычаи белых, религию белых и историю белых. Нам будет трудно сохранять наши традиции, если мы не сможем передавать детям их наследие. Но я догадываюсь, что бледнолицые именно к этому и стремятся.

– Неужели с этим ничего нельзя поделать?

– Ты видела, как мы живем. Для тебя это просто другой уклад, но для многих бледнолицых мы – неграмотные дикари, и они гордятся тем, что делают нам добро, приобщая наших детей к лучшему образу жизни... жизни белого человека. Для других белых мы – просто животные, которых надо убивать. И они преуспели в этом с помощью своих болезней и своего оружия.

– Мне очень жаль и хочется что-то сделать для вас, чем-то помочь.

– Сейчас очень важно вернуть племени Тайми. Это поможет сдержать натиск бледнолицых, уменьшить их влияние на нас. Хотя все равно изменения неизбежны, и они уже начались. Вопрос только в том, насколько глубоки они будут.

– Я считаю, что очень важно сохранить наше культурное наследие, – сказала Рейвен, – и, может быть, взять из мира белых то лучшее, что в нем есть.