— Красивые. А почему здесь чеканка в виде короны? Этачеканка что-то символизирует?

— У меня на плече наколка в виде короны.

Александр подошел ко мне поближе и продемонстрировал наколкуна плече. Она была точь-в-точь такой же, как на пряжке.

— Это мне в тюрьме такую наколку сделали, потому что яни перед кем не выслуживался.

— А ты сидел в тюрьме?

— Было дело. Все мы хоть изредка закон нарушаем. Ладно,давай заканчивай ботинки глазами сверлить. Пойдем лучше в постель.

Александр взял меня за руку и повел в комнату Я шла, как восне, не чувствуя ног под собой. Четыре… Нет, уже пять дней назад этот человексобирался меня убить и даже, разузнав с этой целью мой адрес, прислал по немусвоего напарника, который в настоящее время благодаря стараниям Макса и моимсобственным вот уже целые сутки кормит рыб на дне подмосковной реки, а теперь…а теперь я вынуждена заниматься сексом с этим уродом… А вдруг он узнает меня?Нет, этого не может быть… Ведь он же меня не видел… Не видел…

Кстати, а кто его навел на мою квартиру? Дежурная по этажу?Администратор из службы приема гостей? Швейцар? Да, наверное, это швейцар…

Примерно неделю назад я сдуру предъявила ему свой паспорт:обстоятельства заставили… Запомнил ведь, гад!

Не слишком вежливо толкнув меня на диван, Александр безвсяких прелюдий приступил к делу.

Я лежала, как бревно, и равнодушно смотрела в потолок.Двигаться, а уж тем более имитировать оргазм мне не хотелось — сам ужкак-нибудь развяжется, жеребец чертов… Знала бы, ни за что не поехала сюда.Даже Таньку бы бросила. Ничего, не маленькая, получила бы по мозгам, враз быпоумнела. Да, я почти восемь лет занималась проституцией. Всякое повидала, покадо самого верха дошла (между работающей в отелях экстра-класса путаной ипривокзальной шлюхой только глупый поставит знак равенства, это тоже пониматьнадо), но с убийцей спала впервые, и не просто с убийцей, а с человеком,который и мне — Боже мой, мне! — подписал смертный приговор. И за чтоподписал-то? Ведь я ничего не видела… Не слышала… Не знаю… Я — могила, но вмогилу он, кажется, собирается загнать меня.

Когда все закончилось, я с облегчением вздохнула и натянулана грудь простыню. Александр лежал рядом, подложив руки под голову и разваливтолстые мясистые ляхи.

— Таких подруг у меня еще не было, — недовольносказал он.

— Каких?

— Бревно ты, а не подруга. Лежала, как покойница, исмотрела в потолок. Были бы семечки, я тебе в ладонь бы насыпал, чтобы хоть нележала без дела. Взрослая деваха, а трахаться не научилась.

Учителя начальных классов всегда так трахаются?

— Всегда, — отрубила я и на всякий случайотодвинулась подальше.

— А еще говорила, что любишь простор. Спрашивала, какойу меня диван… Да с твоей техникой смешно о просторах беспокоиться. Ты бысначала трахаться научилась, тетеха чертова! Я вообще не знаю, как кончил. Нетподруга, больше мы с тобой встречаться не будем. Завтра попилишь домой и забудьобо мне навеки. Учи детей, проверяй тетрадки и больше не шляйся по ресторанам.

— А я по ним и не шляюсь.

— Это заметно. К твоему сведению, девочка, в рестораныобычно приходят мужчины, которые желают познакомиться с женщинами и провести сними ночь, а ты для таких встреч не подходишь.

Я бы, конечно, мог заказать себе проститутку, но за деньги,если честно, спать не хочется. Хочется за бесплатно, так сказать, по обоюднойлюбви.

Бедный Толик, наверное, он тоже пострадал. Вот дурак — решилс училкой оттянуться! Вот сейчас пойду к Толику и предложу поменяться училками.

Может, твоя подруга больше понимает в сексе, чем ты.

Содрогаясь от отвращения, я процедила сквозь зубы:

— Послушай, будь человеком, дай поспать. Я уже от тебяи так всякого дерьма наслушалась.

— Да спи сколько влезет! Я тебя больше не хочу!

— Ну вот и замечательно!

Я с облегчением вздохнула и повернулась на бок.

— Послушай, а ты что, Вообще секс не любишь? — неунимался Александр.

— Нет.

— Так ты, может, фригидная?

— Фригидная.

— Получается, тебе вообще мужик не нужен?

— Получается так.

— Первый раз вижу фригидную бабу. Столько про нихчитал, но, честно говоря, никогда не верил, что они существуют в реальности.

— Ну так посмотри повнимательней и засыпай.

— А ты, девочка, много потеряла. Я вообще непредставляю, как можно жить без секса. Ты же самый кайф упускаешь! А может,тебе нужно лечиться? Я слышал, что фригидность лечат гипнозом. Сходила бы ты ксексопатологу или психотерапевту.

— У меня последняя стадия, она неизлечима, —сказала я и притворилась спящей.

Александр задал еще несколько бестолковых вопросов и, недобившись от меня ничего вразумительного, оглушающе громко захрапел.

Я лежала ни жива ни мертва, обдумывая возможные вариантыспасения.

Драный? Да, да, кажется. Драный, вспомнилась услышаннаянесколько дней назад кличка.

А может, действительно плюнуть на Таньку и потихонечкуулизнуть отсюда, пока все спят? Нет-..

Не могу… А может.., а может…

Покосившись на своего мучителя, я встала и на цыпочках вышлав просторный холл. Дверь в гардеробную по-прежнему была приоткрыта.

«Казаки» стояли на месте, тускло поблескивая пряжками всерой полутьме. Я включила свет, присела на корточки и как завороженнаяуставилась на них. Новенькие совсем… Надевал-то, наверное, пару раз, не больше.Кожа хорошая, мягкая… «Казаки» — это, конечно, прошлый век, но смотрятсянеплохо. Так, так, так… А что еще у нас тут есть? Пиджачок? Не люблю шарить покарманам, но, боюсь, все-таки придется… Бумажник, кредитная карточка, расческа…Ага, пистолет!

Немецкий, девятимиллиметровый, с обоймой на восемь патронов.Пожалуй, эту миленькую штучку надо прихватить с собой. Выбора, во всякомслучае, не остается.

Прижимая пистолет к груди, я вернулась в комнату ипотянулась за одеждой. Переливы мощного храпа начинали мне даже нравиться. «Списпокойно, дорогой товарищ!» — тихонечко пропела я.

В эту минуту, безнадежно перечеркивая все мои планы, которые,кстати, до конца так и не сформировались, пронзительно заверещал мобильныйтелефон.

Не открывая глаз, Александр стал шарить рукой по полу.