Он слегка отодвинулся, включил светильник над кроватью и, откинувшись на подушки, смеющимися глазами посмотрел на нее:

– То-то он был зол, как голодный тигр, да еще в сердцах обозвал тебя ледышкой! Но почему, Ребекка?

– Я не была в него влюблена. – Она откинула волосы за спину, с вызовом взглянула на него. – Но ты должен знать, что у меня были мужчины и до него.

– Кто же стал твоим первым мужчиной?

– Мы вместе с ним учились в университете, а затем оба пытались устроиться в столице, – ответила Ребекка. – Нас не связывала всепоглощающая страсть, поэтому, когда мы нашли работу в разных местах, то предпочли разъехаться.

Мы с Сэмом остались друзьями и часто перезваниваемся, а иногда встречаемся втроем – с моей подругой Кэтрин, которая тоже с нами училась.

– Ты, насколько я понимаю, переехала в Стэнфилд четыре года назад, – уточнил Джеффри. – И тогда же познакомилась с Гаем.

Ребекка кивнула.

– Да. Но до сих пор, выражаясь высоким стилем, ждала именно тебя.

Джеффри стиснул ее в объятиях с такой силой, что она со смехом запротестовала.

– Я позвонил в твою дверь, чтобы выразить тебе свое глубочайшее почтение, – шутливо ответил он.

– Гаю нравилось, что все вокруг знают о нашей связи, – продолжала Ребекка. – Это льстило его самолюбию. Поэтому, когда я сначала попыталась отдалиться от него, а потом и вовсе разорвала отношения, он решился на крайний шаг – предложил мне выйти за него замуж.

– Если он заявится к тебе еще раз, – с притворной свирепостью заявил Джеффри, – я буду рад сообщить ему, что у него нет ни малейшего шанса. Ты моя, Ребекка Хьюстон!

– Ты знаешь, что это невозможно, – начала она, но Джеффри закрыл ей рот поцелуем…

А потом они в изнеможении вытянулись на постели, словно пловцы, чудом спасшиеся после кораблекрушения.

С самого первого дня Ребекка и Джеффри стремились проводить как можно больше времени вместе. Каждое утро они просыпались в объятиях друг друга, завтракали фруктами и сыром и шли купаться. Затем какое-то время загорали, потом шли прогуляться или заходили на рынок и отправлялись домой готовить ланч. Послеполуденное время проходило в жарких ласках и занятиях любовью, после чего снова шли к морю, а по вечерам иногда выбирались в один из рыбных ресторанчиков неподалеку. Перед тем, как отправиться спать, они подолгу разговаривали, сидя на террасе.

Ребекка узнала, что родители Джеффри живут в Норфолке, где купили дом, после того как глава семьи, тоже адвокат, ушел на пенсию.

Младший брат, Дэвид, живет в Ноттинг-Хилле.

В свою очередь Ребекка тоже рассказала, что отец Майкла, первый муж матери, умер, когда сын был еще маленьким, и мать снова вышла замуж два года спустя.

– У моего отца был дом и садоводческий бизнес в Истли, – продолжала она. – Я там выросла, а Майкл с Патси и сейчас живут в Истли. У мамы квартира за городом, а у меня – собственное убежище в Стэнфилде.

– Ты не представляешь, как я благодарен Артуру за то, что он предложил мне пожить у него! – воскликнул Джеффри, целуя возлюбленную в кончик носа. – Сама судьба привела меня к тебе, Ребекка Хьюстон!

Первое облачко, омрачившее их идиллию, появилось накануне отъезда, когда оба укладывали багаж.

– За все время, что мы провели здесь, мы даже ни разу не поссорились, – заметила Ребекка, вынимая вещи из шкафа.

– Возможно, потому, что мы избегали тем, способных привести к ссоре, – ответил Джеффри и, подойдя к Ребекке, нежно поцеловал ее в уголок рта. – Но после всего что было, – новые нотки в его голосе прозвучали для молодой женщины сигналом тревоги, – ты ведь не собираешься уйти от меня, как только мы вернемся в Лондон?

Ребекка с трудом выдержала его взгляд.

– Ты ведь знаешь ответ, Джеффри. Я достаточно ясно сказала тебе обо всем с самого начала.

Глаза Джеффри опасно сузились.

– Но уже после того, как все выяснилось, ты согласилась провести со мной неделю наедине.

– У меня не было выбора! – в отчаянии воскликнула Ребекка.

– Ты так часто твердила, что любишь меня… тихо начал Джеффри.

– И это правда! – поспешно перебила она, не отводя взгляда.

– Но свою семью ты любишь больше, не так ли?

Его резкий тон причинил Ребекке такую сильную боль, что она прижала руки к груди, словно пытаясь унять ее.

– Не больше, а просто по-другому. – Она умоляюще посмотрела на него. – Неделя, которую мы провели вместе, была одной из самых счастливых в моей жизни. Словно оживший сон, в который я не могу до конца поверить!

– Что ж, спасибо и на этом, – сухо ответил Джеффри.

– Не говори так! – взмолилась Ребекка. – У меня сердце разрывается, когда я думаю о том, что скоро мы расстанемся навсегда!

– Тогда какого черта нам расставаться? – с внезапной яростью спросил Джеффри. – Почему мы не можем видеться? – Он схватил ее за плечи и сжал их. – Расскажи своей семье обо мне и пусть они сами примут решение!

– Я даже не представляю, как сказать им о том, что встречаюсь с человеком, который отправил моего брата за решетку!

Молчание, повисшее после этих слов, было напряженным, как атмосфера перед грозой. И когда оно стало невыносимым, Джеффри закричал с такой яростью, что Ребекка вздрогнула:

– Я не отправлял твоего брата за решетку. И я вижу, что с твоей стороны это лишь повод для отказа! – Он рывком застегнул молнию дорожной сумки и понес их общий багаж к машине.

Всю дорогу до аэропорта оба хранили молчание. У регистрационной стойки и в самолете они обменялись несколькими формальными репликами, но затем между ними снова повисла гнетущая тишина. Ребекка достала из сумки книгу и попыталась читать, но строчки плясали перед глазами, а текст казался написанным на иностранном языке. Однако она продолжала механически переворачивать страницы через равные промежутки времени.

Затем принесли еду и напитки, а после Ребекка отвернулась к иллюминатору, уже не притворяясь, что читает. С каждой минутой приближения к Лондону сердце ее сжималось сильнее.

Ей хотелось, чтобы полет скорее завершился, и в то же время она понимала, что это, возможно, последние минуты, которые она проводит рядом с Джеффри. Ребекка украдкой взглянула на него. Его лицо было совершенно бесстрастным, и ей не удалось угадать, о чем он думает.

Благополучно приземлившись в аэропорту, они миновали таможню, не обменявшись ни единым словом. И Джеффри, подхватив сумки, направился к стоянке такси.

– Я отвезу тебя, куда скажешь, а потом поеду к Дэвиду, – сказал он, глядя в сторону.

Ребекка промолчала. Да и что она могла сказать? Волшебная поездка окончена, и теперь нужно возвращаться к привычной реальности. Что ж, она предвидела это заранее. Но как мог Джеффри, страстный и нежный любовник, с которым они провели столько восхитительных часов, практически не расставаясь, – как он мог вдруг превратиться в холодно-отстраненного незнакомца? А испытывал ли он ко мне вообще какие-либо чувства? – засомневалась Ребекка.