организацию жандармского сыска за офицерским составом… Это поручено военным министром своему близкому другу жандармскому полковнику Мясоедову…», который, в свою очередь, имел не очень хорошую репутацию271.

Вскоре состоялась дуэль, несмотря на все противодействие со стороны полиции. Условия дуэли были очень жесткие, стрелялись на расстоянии 25 шагов. Гучков предоставил первенство выстрела Мясоедову. Мясоедов выстрелил и промахнулся, а Гучков, не подходя к барьеру и практически не целясь, выстрелил в воздух272. Позже в одном из своих выступлений Александр Иванович расскажет: «Один из моих друзей спросил меня, почему я не убил Мясоедова — я хороший стрелок и редко промахиваюсь — я сказал — потому, что я не хочу освободить этого негодяя от виселицы, которую он в конце концов получил»273. (В 1915 году полковник Мясоедов был все-таки арестован, обвинён в измене и приговорён к повешению. Кроме него были арестованы и приговорены к повешению целая группа соучастников Мясоедова: Борис Фрейдберг, Шлиом и Арон Зальцманы, Отто Ригерт, Давид Фрейдберг, Роберт Фальк, Матеуш Микулис. Ещё два человека были приговорены к каторге, а жена Мясоедова Клара — к ссылке-поселению274. Советский историк К. Ф. Шацилло, проведя целое расследование, высказывает точку зрения, что Мясоедов не был изменником275. Однако, с нашей точки зрения, это вызывает много вопросов, так как в статье К. Шацилло упущен целый ряд важных фактов, и дана довольно спорная интерпретация фактов, озвученных им). Мясоедов был вынужден покинуть службу.

Гучков провёл беспроигрышную комбинацию. Прекрасно зная отношение армейских офицеров к жандармским, он ловко сыграл на этих противоречиях, выступив защитником офицеров армии. При этом выставил виновником и военного министра, которого он считал главным препятствием для позитивных изменений в армии.

Несмотря на то, что задумка Гучкова в отношении Сухомлинова в этот раз не сработала, в ближайшие годы этот план с участием тех же персоналий был все-таки реализован.

Заканчивался срок полномочий Государственной Думы третьего созыва. Это была первая дума, отработавшая весь свой срок. Все партии начали готовиться к новым выборам. Выборы состоялись в конце 1912 года. Несмотря на то, что «Союз 17 октября» потерял ряд депутатских мест, тем не менее, партии удалось сохранить довольно существенную фракцию численностью в 98 человек, а затем и вновь провести своего однопартийца М. Родзянко в председатели Думы. Но сам Александр Гучков депутатом не избрался. «В Москве главной сенсацией было забаллотирование Гучкова по первой курии…»276 Газета «Утро России» писала: «Москва сказала свое слово, Москва первой курии, Москва крупной буржуазии лишила А. И. Гучкова своего доверия…»277 И тут же появляется злорадный В. Пуришкевич и 20 октября 1912 года отправляет Александру Ивановичу ехидную телеграмму: «Александр Иванович, примите пост главнокомандующего на Балканах, там есть с кем посчитаться и дело скорее выгорит, чем в неоцененной своего Наполеона Москве. Пуришкевич»278.

Историк С. Ольденбург отмечал: «Октябристы на этот раз проходили по большей части вопреки желанию властей. Тот же самый результат, который в 1907 году был победой правительства, оказался в 1912 году успехом оппозиции»279.

«…Государь… особенно интересовался выборами в Думу, которые подходили к концу. Почти по всем губерниям результаты выборов давали значительный перевес умеренным партиям. По Петербургу, правда, прошли одни кадеты, но их успех не огорчил государя, потому что он сопровождался провалом Гучкова, чему государь искренне радовался и выражал надежду, что такая же участь постигнет его и в Москве, где он поставил свою кандидатуру по губернии, а не по столице. Так оно и случилось…»280 — вспоминал В. Коковцев.

Публичные выступления против великих князей, Распутина и его окружения, высокопоставленных жандармских чинов из-за убийства Столыпина — всё это вызвало недовольство верховной власти. Поведение Гучкова давно стало вызывающим и было очень подозрительным. Подозрительным настолько, что с октября 1912 год за ним устанавливают наружное наблюдение.

Влиятельные противники Александра Гучкова, близкие к правительству, сделали всё возможное, чтобы он не прошел в Думу, наивно полагая, что таким образом им удастся раз и навсегда убрать неугодного и независимого политика с политического поля.

В итоге, как отмечает С. Ольденбург, «А. И. Гучков, человек чрезвычайно самолюбивый — о чём свидетельствует хотя бы бесконечный ряд его дуэлей, не простил государю такого отношения. Он стал видеть в нём главное препятствие не только для себя, но и для той эволюции русской жизни, к которой он стремился. Соединение политической и личной вражды к государю сделало А. И. Гучкова весьма опасным и последовательным его врагом…»281.

«Сам Гучков с осени 1912 года удалился с открытого политического горизонта, провалившись на выборах в Думу по Петербургу и Москве…»282 — отметил В. Коковцев в своих воспоминаниях.

Проигрывать всегда неприятно и обидно. Разумеется, обидно было и Александру Гучкову. Столько было сделано, столько сил, энергии и здоровья потрачено, и в итоге проигрыш. Получается, не услышали, не поняли его, не оценили его искренних намерений. Неужели все усилия напрасны? И первый порыв Александра Гучкова был чисто по-человечески понятен — вообще уйти из политической деятельности. Если не нужен, не востребован, то зачем же биться головой об стену, надо уходить.

Но со временем эмоции проходят, боль и обида утихают: начинается новая жизнь, строятся новые планы. Так случилось и у Александра Гучкова. Закончился большой жизненный этап — парламентская деятельность, начался новый. Здесь необходимо отметить роль нового премьера Коковцева в отношении выборов и формирования депутатского корпуса Думы. Казалось бы, глава исполнительной власти, как никто другой, должен быть заинтересован, чтобы состав Думы был лоялен правительству. В отличие от Столыпина, Коковцев, став председателем Совета министров, решил пересмотреть позицию правительства в отношении выборов депутатов в Государственную Думу и поддержки «своих» групп влияния.

В 1912 году накануне выборов в Четвертую Государственную Думу Марков-второй и Пуришкевич обещали Коковцеву «затмить самые смелые ожидания» относительно нового состава Думы, если он не поскупится дать им миллион («точная» цифра была 960 тысяч рублей) … Получив отказ, Марков-второй пригрозил: «Вы получите не такую Думу, которую бы мы вам дали за такую незначительную сумму…»283

Дальнейшие события и дальнейшая жизнь показали, что Марков-второй был абсолютно прав. Коллеги по партии и друзья в это время предлагали Александру Ивановичу избираться в гласные городской Думы Москвы. Но он отвергает это предложение и делает, на первый взгляд, неожиданный ход. Он дает согласие баллотироваться гласным городской Думы СанктПетербурга.

Глава 10. Переход в оппозицию. Городская Дума СанктПетербурга. Крушение поезда. «Дуэль» с Сувориным. На войне. ЦВПК. Вновь в Государственном Совете. Слежка охранки. Изучение технологии организации революции в других странах. Активизация оппозиции и роль общественных организаций в борьбе с самодержавием. 1912–1916 гг.

Гучкову, оставшемуся на какое-то время не у дел в большой политике, необходимо было решить, как быть дальше. Вынужденный отдых дает время для анализа ситуации, подведения итогов,