Это была победа. Он наконец нашел нечто, заслуживающее внимания. Ради этой находки стоило устраивать спектакль с осмотром дома.

«Спокойно, – сказал он себе, засовывая альбом под рубашку. – Разберемся с этим позже. А теперь пора убираться».

Он позвал Гирина и участкового, сказав им, что пора домой. Про альбом он пока помалкивал, следовало все хорошо обдумать.

На обратной дороге Васин сидел тихо, лишь иногда трогал свою находку под рубашкой, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

На первой же странице он видел фотографию Софьи Курской. Васин не стал листать дальше, но и этого было вполне достаточно. Сам факт обнаружения фотографии девушки на даче Глинского говорил об их связи, пусть даже односторонней. Альбом казался Васину тем самым оружием, которым можно было припереть к стенке обоих подозреваемых. Как знать, может, на других страницах их ждут новые сюрпризы. Например, снимок, где Софья и Глинский сидят обнявшись на каком-нибудь пикнике. А что, может, девчонка также отходит в наследство Глинского?

Васина не волновало даже, что альбом изъят без понятых и протокола. В конце концов. его можно тайком вернуть обратно, а затем разыграть новый спектакль с изъятием. Сейчас самым верным было поработать с каждой фотографией, скопировать, провести некоторые закулисные мероприятия, подстраховаться от неожиданностей.

Гнетущую тишину в машине вдруг нарушил Сбруев.

– У меня есть одна мысль, – робко сказал он.

– Ну?

– Вы видели, там на террасе в коробке стоят пять бутылок водки. Водочка-то московская – самая дешевая и дрянная. Местные господа такую не пьют.

– Так, может, она для охранника?

– Охранник тоже не дурак насчет выпить. Дело тут в другом. В каждом дачном поселке есть свои бомжи. Господа или приказчики их время от времени привлекают на общественные работы – копать, полоть и так далее. И этой водкой с ними расплачиваются.

– Предлагаешь нам пошпионить там под видом бомжа? – спросил Гирин.

– Нет. Предлагаю найти одного из этих бомжей и потолковать. Они много видят и много знают.

– А где их искать?

– Тут недалеко есть бомжатник. Правда, мы это место уже проехали, придется возвращаться.

– Если надо – вернемся, – сказал Васин. – Жора, разворачивайся.

Они съехали с дороги и некоторое время продвигались по полузаросшей стежке в зарослях, где ветви били по лобовому стеклу, а машина едва ли не впритирку проходила между деревьями.

Скоро деревья сдвинулись еще плотнее, побеспокоенная желтая листва слетала с веток и липла на капот. Неожиданно впереди появилась кирпичная стена.

Это была простая постройка, очень старая, треснувшая, но обитаемая. Вряд ли кто мог догадаться, зачем ее воздвигли в лесу, но она стояла здесь, слепо глядя квадратными окнами, заделанными картоном и полиэтиленом.

Участковый отважился войти первым.

– Хозяева! – крикнул он и откинул грязный брезент, заменявший дверь.

Васин шагнул вслед за ним. Внутри оказалось достаточно света, чтобы разглядеть изготовленный Бог знает из чего стол и сидящего перед ним человека – небритого, но довольно пристойно одетого и чистого. Он был похож скорее не на опустившегося бомжа, а на замученного женой и работой пролетария.

– О, знакомые все лица! – воскликнул Сбруев. – Здравствуй, Тюлень. Завтракаешь?

– Ага, – растерянно ответил Тюлень и кивнул на стол, где на газетке зеленела кучка мелких, на вид невкусных яблок и стояла трехлитровая банка с водой.

Васин окинул быстрым взглядом жилище. Он увидел ржавую печку, найденную, вероятно, где-то на помойке, три матраса на полу, груду разного случайного хлама – от прохудившегося ведра до разбитого радиоприемника. Вдоль одной из стен тянулись импровизированные полки, на которых стояло неисчислимое множество всяких баночек, пузырьков, бутылочек – как в аптеке.

Хозяин этого помойного богатства растерянно смотрел на гостей, не понимая, за что ему оказана такая честь.

– Допрыгался, Тюленев, – сказал участковый. – Из уголовного розыска за тобой приехали. Собирайся.

– П-п-почему? – выдавил хозяин «квартиры».

Васин хотел было объяснить, что участковый шутит, и им нужно просто поговорить, но Сбруев тактичным жестом попросил его молчать. Видимо, знал, как нужно разговаривать с местной публикой.

– Не хочешь? – продолжал Сбруев.

– Не-ет. – Тюленев встал, подался назад.

– Мы можем и здесь поговорить, но только если будешь хорошо отвечать на вопросы. Начнешь темнить – поедешь с нами.

– А что рассказывать-то?

– Сейчас поймешь. Дачку двухэтажную на Гагарина знаешь?

– Возле магазина? Как не знать!

– Значит, бывал там?

– Часто. Только позавчера ботву косил, забор выправлял.

– Вот и расскажи товарищам, что ты там делал и что видел.

– Постой, – тихо сказал Васин участковому и шагнул вперед. – Я сам с ним поговорю.

Он достал фоторобот «цыгана».

– Вопрос первый: это лицо знакомо?

Тюленев прищурился.

– Видел, – сказал он, наконец. – Кажется, видел. Лицо не совсем похоже, но глаза один в один запомнил.

Васин молча протянул Гирину папку, и тот, быстро обо всем догадавшись, достал чистый бланк протокола и авторучку.

– Рассказывай, – продолжал Васин. – Кто он такой, что тут делал и откуда появился.

Напористый тон Васина испугал бомжа не меньше, чем ведение протокола. Он попытался было отпираться:

– Да я только один раз видел...

– Рассказывай, – настоял Васин.

– Рассказывай, – повторил Сбруев и многозначительно покачал головой.

– Чего рассказывать-то?

– Тебя спросили – что он тут делал?

– Ну, что... Поел, поспал... Потом уехал на машине куда-то.

– Когда это было? Что у него было в руках, как он был одет?

– Да не помню я, как одет. Он только разок на крыльцо вышел и сразу обратно. А было это... Может, с месяц назад.

– Кто его сюда привез, на чем? Откуда он вообще взялся.

Тюленев вдруг побледнел и растерянно захлопал глазами.

– Это... Взялся он... Из этого... Из сарая вышел! – он развел руками, как будто извиняясь, что сказал такую глупость.

– Тюленев, я предупреждал... – напомнил участковый.

– Да я и сам... Смотрю через деревья – идет какой-то мужик из сарая. Я хотел Валеру – охранника кликнуть, а тот и сам ему навстречу. Поздоровались, пошушукались – и в дом.

Гирин в замешательстве посмотрел на Васина. Тот махнул рукой – пиши.