— Мне это задание показалось самым сложным, — ответила Анджела, залившись румянцем и стараясь избежать его пристального взгляда.

Девушка направилась к выходу, и Хэнка охватило раскаяние. Пытаясь удержать, он схватил ее за руку.

— Анджела, прости меня. Когда я замышлял эту авантюру, то и понятия не имел, куда это может завести.

— Все в порядке. — Она отдернула руку, пожав плечами.

— Да, но мы не предполагали эмоциональной стороны нашего соглашения. — Хэнк смотрел ей в глаза, пытаясь понять ее настроение. — Мне кажется, мы забудем обо всем, когда вернемся в офис.

— Конечно, забудем, — согласилась девушка, старательно избегая его взгляда.

— Ты уверена?

Наконец-то она нашла в себе силы посмотреть на него.

— Уверена, Хэнк. Как только я сниму с пальца твое кольцо, ты вновь станешь для меня мистером Ривертоном, а я… секретаршей и получу обещанную премию, которая стоит всех этих неудобств.

При упоминании о премии Хэнк почувствовал разочарование, хотя не мог понять почему. Он ведь знал, что Анджела согласилась играть роль его жены только ради денег. Ее улыбка, ее смех и даже их поцелуй были хорошо продуманной игрой, в результате которой он сохранял партнера, а она укрепляла свое материальное положение. Как он забыл об этом?

— Если ты не возражаешь, я пойду прилягу. У меня что-то разболелась голова. Увидимся за обедом. — Не сказав больше ни слова, Анджела вышла из комнаты.

Хэнк опустился в кресло, спрашивая себя, почему ему так плохо. Они притворялись всю неделю, одурачили Робинсонов и всех остальных. Он сохранил основного клиента, а когда они вернутся в Грейс-Фолз, все опять встанет на свои места. Откуда же тогда эти угрызения совести? Раздражение? Сожаление?..

Анджела переодевалась в ванной комнате. Слава богу, сегодня последняя ночь в кровати с Хэнком Ривертоном. Она почувствовала огромное облегчение, что неделя лжи и притворства почти закончилась. Завтра она встретится с мамой и Брайаном и забудет эту ложь, стоившую ей 1000 долларов.

Застегнув пижаму, девушка отвернулась от зеркала. Она находилась в ванной комнате достаточно долго. Пожалуй, Хэнк уснул. Он тоже, верно, чувствует облегчение, что не надо больше притворяться. Да, первые два дня это притворство даже немного забавляло их, Хэнк поддразнивал ее, они шутили, болтали о всякой ерунде. Анджела увидела, что он веселый, простой, заботливый… И вдруг ни с того ни с сего он стал молчаливым и даже немного отдалился от нее. Анджела после долгих размышлений решила, что разрушил их идиллию поцелуй. Скорее всего, Хэнк боялся, что она примет игру всерьез, она, бедная, малосимпатичная секретарша.

Девушка вышла из ванной комнаты и подошла к кровати. Да, Хэнк спит. Она погасила ночник, забралась в кровать и повернулась к нему спиной.

В комнате стояла тишина, нарушаемая только их дыханием. Анджела закрыла глаза и постаралась расслабиться, но ей это не удавалось: она не могла выкинуть из головы последнее упражнение Барбары. Возможно ли его осуществить, если даже воспоминание о прикосновении к лицу Хэнка вызывало у нее острое желание? А ощущать его тело… Об этом лучше не думать. Анджела была в таком возбужденном состоянии, что, когда раздался тихий голос Хэнка, она даже не поняла: во сне он звучит или наяву.

— Анджела? Ты спишь?

— Нет. — В ее голове на секунду промелькнула мысль притвориться спящей, но тут же исчезла. Она повернулась на спину.

Хэнк не сводил с нее мерцающих в лунном свете глаз.

— Мне запала мысль о том, чтобы купить участок земли, когда мы вернемся в Грейс-Фолз. Я построю дом, конюшню и буду разводить лошадей. Ты одобряешь?

Анджела удивленно повернулась к нему.

— А как же бизнес?

— Я не собираюсь бросать дело. Буду поменьше работать, чтобы иметь больше свободного времени.

Он повернулся на спину и уставился в потолок.

— Знаешь, о чем я думал все это время?

— О чем?

— В тот день, когда нашу землю и все имущество продали с аукциона, я поклялся себе, что стану богатым. — Он снова повернулся к ней лицом. — И еще я понимал, что если бы я и потерял контракт Робинсона, то бизнес от этого не пострадал бы.

— Ты хочешь сказать, что наша игра не стоила свеч? — уточнила девушка.

— С точки зрения укрепления бизнеса — да. — Он на мгновение замолчал, а потом продолжил: — Но она дала мне возможность отдохнуть, задуматься о своей жизни, пересмотреть кое-какие взгляды и определить цель жизни.

— И какая же у тебя цель? — мягко поинтересовалась Анджела. Атмосфера спальни была проникнута такой интимностью и доверительностью, что все это казалось Анджеле нереальным.

— Счастье. — Хэнк глубоко вздохнул. — Еще когда я начинал рекламный бизнес и стремился заработать достаточно денег, я знал, что счастье — это собственная земля, породистые лошади, подобные моей Разбойнице, и кое-что еще… Наконец-то я осуществлю свою мечту. — Его голос слегка дрожал, а глаза блестели от воодушевления.

— Дом будет с большой верандой и широким крыльцом, да? — с легкостью подхватила Анджела.

— Да, — согласился Хэнк. — Я буду сидеть на нем и наблюдать каждый вечер закат солнца.

— Или наслаждаться чашечкой утреннего кофе, любуясь рассветом, — добавила она.

Хэнк кивнул. Мягкая улыбка заиграла на его губах.

— Амбар и конюшню построим из традиционного красного кирпича. А вокруг дома разведем садик… — мечтал он.

— …где будут круглый год расти цветы, — закончила девушка.

— Потрясающая картина! — воскликнул Хэнк.

— Ты прав, — согласилась Анджела. Нотки горечи сквозили в ее голосе. Да, он будет счастлив, но не она, скромная секретарша, будет сидеть с ним на веранде, любоваться закатом, пить кофе, разводить цветы…

Но Хэнк, видимо, не слышал эту горечь и продолжал:

— Именно этого я всегда хотел… но в последние годы как-то забыл о своей мечте, бизнес полностью поглощал мои мысли и время. А раньше я даже рисовал в мечтах жену, детей. Мои малыши, Хэнк и Элис…

— Замечательно, Хэнк, ты добьешься своей цели, — со страстным воодушевлением сказала Анджела, рассчитывая, что он не заметит ее волнения.

— Если удастся, то только благодаря тебе. Наше совместное пребывание у Бруди на многое открыло мне глаза, в том числе и на тебя, Анджела. Я увидел в тебе интересную девушку, достойную самых высоких чувств. Ты открыла мне глаза на то, что я старался не видеть, а именно: счастье — это взаимная любовь, для которой истинная красота — не только роскошная фигура и белокурые волосы. Я благодарен тебе за это.

И прежде чем Анджела догадалась о его намерениях, Хэнк наклонился и поцеловал ее.

Анджела не знала, что поцелуй может быть таким страстным. Хэнк придвинулся к ней вплотную и обнял. Такой всепоглощающей чувственной атаке она еще не подвергалась, и, когда его язык затеял дразнящую игру, девушку охватило желание, заглушившее голос разума. Не отпуская ее ни на секунду, Хэнк перевернулся на спину, и Анджела оказалась у него на груди, чувствуя, как у нее загорелась кровь. Каждая частичка ее тела, до которой он дотрагивался, ликовала от наслаждения.