на крышу. Глеб пошёл за ним, но они вышли на улицу рядом из подземного перехода. Эта телепортация ломает мозг больше всего остального что Глеб испытывал за сегодня. – Лови их, управляй. Стань больше и сильнее, изменяй их тела!

Глебу даже больше объяснять ничего не пришлось. Это как шевелить рукой, дышать или вроде того, он призвал к себе стаи разных чертей и бесов. Они схватили его за ноги и стали поднимать, окутывая все его тело. Духи стали его телом, глазами, руками, ногами и кровью. При этом, он чувствовал себя живого в новом жутком теле. Тяжесть плотных, кровоточащих костей и голого мяса с рожками, не давала встать ему в полный рост. Но даже горбатясь и опираясь на костяной меч, он мог заглянуть в окна второго этажа дома, где только что был. Глеб ощущал силу, но она была скована несовершенством тела, его нужно было перестроить. Только, "сил", на укрепление спины новыми бесами не было, добавление ещё одного поводка в руку угрожало риском потерять всех и лишить себя целостности конструкции. Не хотелось бы потерять контроль над духом леса, что обвился вокруг твоей головы и даёт тебе свежий воздух.

– Что ты здесь забыл, жалкий горбун. – громогласный голос раздался рядом. Это Ангел мягко и плавно спускался к нему. – Ты демон убожества? – Он был ростом на две головы выше Спасения, его мужское, мускулистое тело было полностью обвязано мантией до пальцев рук и ног. Возможно, мантия и была его телом. В его голосе и взгляде читалось глубокое презрение, а от воткнутого в землю копья истощалась угроза. Пепел и пламя вокруг погасли, трава под его ногами проросла и сразу завяла, а люди падали жгли колени об раскалённый асфальт при виде Него. Это Надежда.

– Я Спасение. – ответил он, пытаясь оправиться от уколов, как считала его человеческая сторона, божественного создания и образца подражания. Ангел смутился и произнёс:

– Ужасно печальное зрелище, что Спасение обратилось в столь жалкое создание. Неопределённое действие стало определённо Демоном. Что тебе нужно? Ты мне теперь не враг, но всё ещё соперник. – призрение не исчезло, но перестало намеренно изливаться. Глеб знал, что Ему нужно от него.

– Почему ты собираешь вокруг себя этих людей? Ничего им не давая, ты буквально отдаёшь их бесам и чертям.

– Какой… грубый, костный язык. – «возможно даже физически» про себя произнёс Надежда, но так, что бы Глеб услышал, но не успел ответить – Я благоволю их спокойной смерти.

Глеб искренне удивился, его сдерживаемая злость и взаимная неприязнь стала очевидна и переросла в презрение. Да, он действительно надеялся, что во всем этом был какой-то положительный смысл. – И эти крики ты называешь спокойной смертью? Ты лишил этих людей борьбы за жизнь.

– О, ужас. Какая борьба? Скоро наступит третий, Божественный этап Апокалипсиса и они все умрут ещё до того, как догорит последний воздух, который я, кстати даю через эту звезду. – и указал копьём на левитирующее, светящееся здания. Говорил же он протяжно, размеренно. Теперь уже эмоции Глеба были подавлены смятением.

– Про что ты говоришь? Какие этапы?

– Ты точно демон…? – после слов с такой интонацией обычно плюют в собеседника – Три этапа Апокалипсиса. первый – от человека. Все люди выпускают ту эмоцию, которой боготворили всю жизнь. Это оказались злоба и страх и производные. Но мир при этом не сильно и поменялся. Просто стали чаще убивать и больше страдать. Второй – от Земли. Сам мир возвращает людям то, что они в него внесли – разрушение, дым и огонь. Технически, под стопами людей пробилось адское пламя. И последний этап – от Бога. Благо, что уже появились слова, чтобы его описать. Деинфляция Вселенной. Возвращение к началу, единой точке. Конкретнее – к Земле. Божественно. Вся Вселенная – это один конкретный мир от Земли и для неё, про это вам говорилось. – Ангел смаковал каждое слово, он считал себя превосходящим из-за своих знаний. Глеб это понимал. Непропорциональная обратная гиперинфляция – притянет к планете все галактики примерно одновременно с ближайшей планетой. Абсолют будет сам наблюдать за этим, конечно же. – Он закрыл глаза, показывая своей мимикой, что думает о прекрасном. – Апокалипсис так долго ждал своего часа.

Глеб уже устал от отчаяний и искал в словах Ангела зацепку для спасения и нашёл.

– Апокалипсис тоже Ангел? Это удивительно, в чем его суть?

– Ты действительно глуп, раз даже этого не знаешь. Писано «в горе Армагеддон». – Глеб "увидел" перед глазами это место, Ангел его показал даже его место в мире. Удобное средство общения. Но слишком близкое духовно, видимо Надежда прибегнул к нему из-за минутной разнежанности.

– И ты не хочешь его остановить? – Лицо ангела скривилось, утеряв даже презрительную маску.

– Я… тебя не могу понять. Говоришь слова без смысла.

«Понятно» – думал Глеб, – «он сильно ограничен своими действиями и инициативой, совсем безвольный. Он не имеет возможности даже понять возможность сопротивления. Ведь он сам лишиться всего. Абсолют поглотит его и всех прочих.» – Значит, твоя Суть в копье? Такой страшный наконечных, но такое дряхлое древко. – Глеб изменил структуру левой руки нарастив плотную кость для защиты и добавил ближе к острию меча пучок мышц.

Ангел это увидел и понимал, что скоро будет агрессия. Взгляд Спасения, наполненный злобой и уверенностью с оттенком налёта холодного расчёта разума человека, открыто заявлял о намерениях. Надежда занёс свою левую руку и ударил воздух перед Демоном. Тот совершенно не понимал, в чем смысл этой «атаки инвалида». Но смысл, как всегда, есть. Острое и обожжённое, старое бревно вонзилось в мясистое предплечье демона. Отступая, испытывая горячую, но не беспокоящую сознания боль, он смог разглядеть, как за спиной, под крыльями у образа святости копошатся черти и бесы, покрываясь толстым слоем облезлой коры. Демон вырвал бревно и в этот же момент соперник атаковал ногой, закидывая с тыльной её части новую одеревенелость. Заранее наращённый костный покров позволил отбить атаку, хоть и ценой острых осколков в тело, и сразу же контратаковать этой же рукой. Сближая дистанцию, Спасение ударил на отмашь по крылатой спине ангела, не успевшего принять стойку после атаки. Страшный треск ломки леса даже испугал его. На короткий миг задумавшись, не сделал ли он что-то не поправимое? Конечно сделал, он ведь убивает. Крылья врага защитили от большого количества образовавшихся осколков. Тело с переломленным позвоночником сложилось и обвелось вокруг руки, как ткань. Глеб увидел взгляд Ангела. Он всё ещё выражал призрение. Ещё находясь на руке Демона, Надежда ударил его копьём в грудь,