— Ты уже по-другому относишься, — заметила внезапно озябшая Натка, обхватывая плечи руками. — Как будто я стала тебе чужой.

— Конечно, стала, — вздохнул Валик. — Ты как-то разом усложнилась. Другой мир, другое воспитание, другие жизненные принципы.

— Какие принципы, Валь? — Натка опустила плечи, села на лавку. — Мир другой, а я прежняя. У меня там ничего не осталось. И никого. Все самое ценное — тут, вон — на работу ушло. Я все забрала с собой. Я такая, какая есть. Я женщина, которая устала до смерти быть сильной. Я хочу на ручки.

— Иди ко мне, — Валь оторвал, наконец, взгляд от стены, и похлопал себя по коленке. — Иди на ручки, Ната. Я буду сильным вместо тебя.

Ната и пошла.

На его коленях и в кольце его рук было спокойно. И неожиданно жарко. Не так, как бывает, когда печка натоплена, а так, когда щеки заливает краской и сердце колотится от того, что рядом тот самый мужчина.

— Так откуда ты? И как сюда попала?

— Из России, — ответила Ната. — А попала… странная история, конечно. Пришла к подруге, а у неё в квартире квадратный мужик с бородой бродит. С какой-то странной штукой в руке. Ну я заорала, выскочила на него, из баллончика прыснула.

— Угу, теперь все ясно, — усмехнулся Валь. — Так вот где князь Алмазный свой артефакт потерял…

— Ты знаешь этого мужика?

— Цверга. Это цверг был. Князь Алмазный, отец твоей подруги Лилии.

— Ты знаешь Лильку? — взвизгнула Ната. — И все это время молчал?

— Ты не спрашивала.

— Ах ты гад! — заорала женщина, хватая альва за шею. — Я тебя!

— Тише, тише, — хохотнул он, перехватывая её руки. — Если ты меня задушишь, то не узнаешь, как свою подругу найти.

— Ты, ты…

— Я, — согласился Валь и неожиданно её поцеловал в возмущённо приоткрытые губы. Натка тут же забыла, что хотела сказать, потому что ещё вчера она поняла, что Валь отменно целуется, а еще он вчера же выпытал из неё, как ей нравится. И сейчас активно этими знаниями пользовался. Очень активно и с явным удовольствием. Судя по всему, альву нравится целоваться. Он вообще не лишает себя радостей плоти. Как она только подумать могла. Что Валь склонен к аскетизму?

Когда он выпустил основательно поплывшую Натку из объятий, она могла только глупо моргать и прикидывать, когда вернутся дети.

— Книжки не врут, способ действенный, — выдохнул альв. Если бы он сам выглядел не таким сияющим и растрепанным, Натка бы, наверное, обиделась, но в целом ей было приятно, что ему приятно с ней, поэтому она только пересела обратно на лавку и залпом выпила стакан воды.

— Нат, только честно, а? — задал Валь самый пугающий его вопрос. — Ты обратно в свой мир вернуться хочешь?

— Ни за что! — горячо воскликнула женщина. — Даже если заплатят, не вернусь! Здесь лучше!

— Несмотря на солдат, неприкаянных ведьм и туалет на улице? — хмыкнул альв, облегченно выдыхая.

— А там у меня был Егор, который грозился отобрать сыновей, бесконечная работа и нищета, — хмуро вспомнила Натка. — Впрочем, уже сам факт, что я с Егором в разных мирах, меня бесконечно вдохновляет.

— Егор — это твой бывший муж? Отец мальчиков?

— Ага.

— Ты его ненавидишь?

— Не то, чтобы ненавижу… Но видеть больше никогда в жизни не желаю!

— Отлично, — с довольным видом кивнул Валь. — Я рад.

Ната благоразумно не стала уточнять, чему.

12. Натка и очередные неприятности

— А в Арахате я нашел неплохое здание под ресторан, — рассказывал Валенуль за ужином. — Почти в центре города. Работы там, конечно, немало, надо полностью все перестраивать. И интерьеры… Я хочу альвийский ресторан, чтобы всё белое, воздушное…

Натка слушала и улыбалась, а мальчишки ревниво переглядывались, хотя жаркое, приготовленное альвом, уплетали за обе щеки. И почему Оксанка ей говорила, что альвы — вегетарианцы? Ее альв с удовольствием употреблял курицу. И вообще он не был похож на небожителя, как считали все вокруг. И холодным Валь уж точно не был, она это знала. В бане теперь лежало старое одеяло и запас дров — для них двоих. Из-за того, что в доме жил теперь еще один ребенок, альв утром снова увлек Натку в баню — и она теперь чувствовала себя абсолютно счастливой. Плюсов в семейной жизни с Валем оказалось много, а из минусов — только мальчики, которые явно не готовы были мать с кем-то делить. Ну и слишком маленький домик. Но менять жилье не имело никакого смысла.

— Я думаю, основной ремонт займет месяца три, — рассуждал Валь. — А откроемся мы не раньше осени. Столько там делать всего — столики круглые хочу, люстры кованные, приборы специальные. Я уже написал Иену, попросил помочь с металлом, он ведь кузнец.

— Кто такой Иен? — заинтересовалась Натка.

— Иен Морозный, муж Лили.

— Лиля приедет? — обрадовалась женщина.

— Тетя Лиля? — подскочили парни.

— Ага. Сначала сюда приедут, а потом мы уже все вместе — в Арахат.

— А денег тебе хватит? — на всякий случай спросила Ната.

— Понятия не имею, — по-мальчишечьи ухмыльнулся альв. — Я все, что у меня было, вбухал в ремонт. Но я ведь еще и флейтист, дам пару концертов, голодать не будем.

— Ну зашибись, — проворчал Стаська. — Еще и денег нет.

— Хочешь подсобить? — насмешливо спросил Валь. — В солдаты вон всех берут. А еще можно в карты поиграть, да?

Натка замерла, затаила дыхание. Она с сыном про тот случай не разговаривала, боялась его обидеть. Понятно же, что он не со зла, по дурости своей, разве можно его еще потом как котенка в лужу носом тыкать? К тому же он все понял, взялся за ум. Сейчас же ей стало ужасно неловко за Валя, хотелось его одернуть, приказать замолчать, но мозгов хватило не лезть вот именно сейчас. Потом она, конечно, с ним поговорит, но подрывать авторитет отчима в глазах мальчишек не стоит.

— Типа ты, дядя, умнее меня был, — огрызнулся Стасик. — Ладно, я — болван, признаю. А сам-то?

— Я был