Успокоитесь, и давайте выслушаем, что он хочет нам сказать. Ведь у вас есть, что нам сказать, Борис Николаевич?

Козловскому не понравилось сказанное Тойвовичем. Очевидно, он был любителем конфликтов, и я догадывался почему. Однако это были только догадки. Мысленно обратился к коту с весьма любопытным предположением.

«Кактус, скажи-ка мне, пожалуйста. Маги же питаются эмоциями, верно?»

«Определённая часть, — несколько лениво ответил кот. — Кто-то и вовсе не способен на подобное, а питается только через артефакт».

«А может ли такой сильный маг, как этот высокомерный мужик, питаться эмоциями других носителей?»

Кот, стоящий около горшка с фикусом у главного входа, пошевелил ушами, а затем закачал головой в разные стороны.

«Такой силы… у присутствующих нет. Может быть, верховный… так называемый бог и может питаться другими носителями симбионтов, но Козловский уж точно нет. Он высокомерен, вспыльчив, импульсивен, но далеко не сильнейший даже в своём клане. Просто забрался высоко».

«А почему тогда он глава своего клана, если есть кто-то посильнее? — не понял я. — Я же так понимаю, что лидеры…»

«Лидеры выбираются не только по силе, но и по личным качествам. Тебе это не светит, Ярослав. Не задумывайся даже, — перебил меня он. — Я понимаю, почему ты спрашиваешь про эмоциональное питание мага через других носителей симбионтов. Но нет. Ты — уникум в этом плане. Я не встречал носителя, способного питаться своими. Да ещё и таким… экзотичным способом».

«А как же дикие? — я перевёл глаза с кота на шумную компанию, участники которой начали спорить на какую-то новую тему. — Они же жрут и мутантов, и магов, да и людей тоже. Особенно последних».

«Они не едят симбионта. Точнее, не понимают, что едят и его тоже. Для них… — кот замолк, а я вновь посмотрел в его сторону. Животинка яростно начёсывала своё ухо. — Ух… для любого дикого мы просто мясо. Ибо инстинкт у них один. Они даже мутировать после своих изменений не могут. Усилиться там… или что-то ещё. Правда, в последнее время рядом с тобой происходят удивительные вещи, так что я и этому бы не удивился».

Мы бы поговорили и дальше. Но разговор лидеров, наконец, пошёл в нужное русло, а не в выяснение отношений.

Группировка людей, о которой говорил Козловский, называла себя «Инквизицией». Банальное название, если быть честным, но они решили именно так. Правда, там было что-то ещё кодовое в названии, но узнать это было невозможно. Пока что.

Свою деятельность они начали, как оказалось, больше десяти лет назад. Точной даты никто не знал. Но проблема была в другом… их поддерживали. Кто-то из высшего общества людей. А кто именно, увы, ещё не выяснили, и у них были весьма развязаны руки.

А как всё это узнали маги? А всё просто.

Их ищейки в лице не самых слабых магов, наткнулись на организованную лабораторию, члены которой были людьми. Лаборатория была официальной, хоть и место, в которое попали «наши», говорило об обратном.

— Четырнадцать стеклянных капсул… — продолжил маг. — В каждой из них носитель симбионта магического или физического типа. По счастливой случайности — второсортный мусор, не имеющий особых сил… но…

Он вновь затянул паузу, которая, раздражала не только лидеров собравшихся в этот день в кафе, но и меня. Театрально слишком. Наводит мистику и таинство.

— Там был дикий в состоянии мутации. Новообращённый.

— Что ты хочешь этим сказать? — тут же оживился кто-то из группы. — Они поймали дикого и ставят опыты, или что⁈

Ухмылка мага раздражала уже всех. Как и его продолжительные паузы.

— Дикий с первичными показателями мага. Он закован в капсуле с кислородной маской. Закован в одежде, в которой его и поймали. С артефактом на шее…

Толпа ахнула. Разговоры и шушуканья начались ровно в тот момент, когда маг замолк. И длилась эта беседа очень долго. Я, Виктор и Виктория успели вынести десерты к тому моменту, как разговор пошёл уже в иное русло.

Маги, которые обнаружили эту странную лабораторию на так называемой птицефабрике, вернулись с докладом полтора месяца назад. После этого был общий сбор среди магов, которые между собой решали, людская ли это ферма или нет и…

Поставили туда своего человека, который не вернулся. Никто так и не узнал, каким образом люди определили носителя симбионта. Спустя день, как шпион не вернулся, была собрана рейд-группа на эту птицефабрику.

На удивление, лидеров внутри ничего не нашли.

— Они оперативно свернулись и вывезли свою лабораторию. Фабрика, куда пришла штурмовая группа боевых магов, пустовала. Словно там никогда ничего и не было. Как вы думаете, кто с такой скоростью может свернуть такое… место?

— Правительство или военные, — сухо добавил старик-металл. — Либо какой-то миллиардер, решивший поиграть в бога и наткнувшийся на наше существование. Кто знает, где очередной носитель оставил свои следы, а то и вовсе потомство, которое даже не знало до поры до времени о своей уникальности.

— И много вы таких знаете, чтобы сумели провернуть подобное? — оживилась женщина, знакомая Лаане.

— Ни одного, — сказал как отрезал этот старик.

— Пожалуй, пора прийти к основной новости, — вяло произнёс Козловский, отчего все выпучили глаза. От удивления, конечно же.

Казалось бы, что ещё могло быть страшнее того, что о нашем существовании знают люди? А было…

— Управления микрорайона номер сто одиннадцать больше не существует, — безэмоционально произнёс он. — Сегодня пришла весточка от пригорода… все тридцать носителей были либо убиты, либо похищены. Дом местного родового мага пуст.

— Невозможно… — прошептал кто-то. — Пименовы же сильные пси-маги! Одни из лучших в этом плане в округе.

— Были. Когда-то, — парировал Козловский. — Мы были там сегодня.

* * *

Новости, которые потоком обрушились на наши головы, были не самыми хорошими. Кот, который активно со мной разговаривал, пребывал в не меньшем шоке, чем остальные. Казалось бы, пригородный дом в коттеджном посёлке уж точно не мог никому помешать. Маги там не выделялись, вели обычную жизнь, ездили на работу и участвовали в собраниях… всё.

Но нет.

«А ты уверен, что это не маги же своих и перебили? — на всякий случай переспросил у Кактуса. — Ну… я понимаю, это по большей части бессмысленно, ведь от этого территорию будет контролировать ещё сложнее, но всё же?»

«Исключено, — заверил меня Кактус. — Не в таких масштабах. Тем более, ты слышал, как все это „приправил“ этот