Джереми вздохнул. Этот вздох вывел Дэнни из задумчивости, и она сообщила:

— Я согласна быть горничной.

— Прискорбно. Было бы забавно понаблюдать, как ты справляешься с работой лакея.

Дэнни вспыхнула. Джереми поднял бровь.

— Ты не находишь? Кстати, злиться на хозяев не полагается. Все, что разрешено им говорить — «да, сэр», «нет, сэр», «слушаюсь, сэр», с улыбкой или без нее. Вот когда станешь моей любовницей, можешь хмуриться сколько угодно.

Дэнни чуть было не выпалила очередную дерзость, но вместо этого повернулась к Джереми спиной. Ее поза красноречиво свидетельствовала о возмущении.

— Считаешь до десяти? — сухо осведомился Джереми.

Она повернулась к нему, напряженно улыбнулась и процедила сквозь зубы:

— Да, сэр.

Он рассмеялся. Просто не смог удержаться. Весь гнев вмиг улетучился. И правда, забавная попытка «измениться к лучшему». Джереми решил, что можно примириться и с шантажом, если рано или поздно шантажистка превратится в любовницу.

Продолжая широко ухмыляться, он сказал:

— Тогда давай обсудим все по порядку. Начнем с твоего имени.

Она не затруднилась с ответом.

— Я Дэнни.

— Нет, я про твое настоящее имя. Раз уж ты решила начать новую жизнь, вступать в нее следует с незапятнанным именем.

— Это и есть мое настоящее имя, — глядя мимо Джереми, объяснила она.

— Правда? Сокращение от Даниэллы или?..

— Больше я ничего не помню. Если мне и дали другое имя, то я об этом не знаю.

Джереми вдруг смутился. Ну разумеется, откуда сироте знать свое настоящее имя, а тем более фамилию! Должно быть, чертовски тоскливо жить, ничего о себе не зная.

Он нерешительно спросил:

— Ты не возражаешь, если я буду называть тебя Даниэллой?

— Возражаю. Никакая я не Даниэлла. Друзья зовут меня Дэнни. Но вы мне не друг, поэтому можете звать Дэн.

Она была на редкость забавна в своем упрямстве, граничащем с дерзостью. Ни на дюйм не уступит ни в чем, подумал он. Очевидно, по привычке. Джереми догадывался, что Дэнни не выжила бы, не умея постоять за себя.

— Мы все равно подружимся, дорогая, поэтому для меня ты останешься Дэнни. Кстати, красивое имя. Звучное.

— Хватит об этом, приятель, — оборвала она, спохватилась и добавила: — Сэр.

Он усмехнулся.

— Вот так-то лучше. Идем далее. У тебя в мешке, который ты бережешь как зеницу ока, есть какая-нибудь одежда?

— Только одна смена и мой любимец.

— Полагаю, еще одни штаны?

— Само собой, — сердито подтвердила Дэнни. — Меня же пятнадцать лет считали мальчишкой.

— Господи, неужели? Дэнни залилась краской.

— А ты понимаешь, что тебе придется носить женскую одежду, если ты выбрала работу горничной? Моему отцу нет дела до условностей, но я не он. Впрочем, носить форменные платья я не требую, — заверил Джереми. — Это ни к чему. Здесь холостяцкий дом, и я хочу, чтобы моим слугам было удобно. Так что не беспокойся, если не сумеешь как следует накрахмалить воротничок, помнешь юбку и так далее.

— Я знала, что придется носить платья, — напряженным тоном отозвалась Дэнни. — А я говорила, что у меня нет денег?

— А как же, конечно! — Он усмехнулся. — Не беспокойся. Моя экономка поможет тебе приодеться и всему тебя научит. Идем. Я, конечно, рад твоему обществу, но остальное ты услышишь от экономки.

Дэнни последовала за Джереми, но у подножия лестницы вдруг остановилась и заговорила:

— А вы скажете ей, что наняли меня? Чтобы она меня не выгнала? В прошлый раз, когда я нашла работу горничной, экономка выставила меня, как только увидела. Ей не понравилось, как я выгляжу и говорю.

— Могу себе представить, — сухо согласился Джереми.

— Куда вам! — фыркнула Дэнни. — Вы же никогда не нанимались в горничные.

— Да, действительно.

— Не смейтесь надо мной, Мэлори. Этого я не терплю. И потом, это было в небогатом доме, а не здесь, среди самых шикарных особняков.

Джереми прогнал с лица усмешку.

— Значит, ты уже пыталась искать работу?

— Только ничего у меня не получалось. Меня или сразу выгоняли, или говорили, что работы нет. Читать-то я не умею, а везде нужны грамотные слуги.

— А ты хотела бы уметь читать? — с любопытством спросил он.

— Конечно, но я уже не девчонка, чтобы ходить в школу.

— Учиться никогда не поздно. Не волнуйся, отсюда тебя никто не выгонит. Тебя же взяли на службу не так, как берут всех.

К удивлению Джереми, от этих слов Дэнни смутилась. Он уже не в первый раз замечал, как нелегко ладить с ней. Каждую секунду он рисковал совершить неверный шаг, словно ступал по яичной скорлупе. А эта ее вечная поза обороны, эта обидчивость! И ни капли почтения. Беспризорница-задира, пот кто она такая. Впрочем, чего еще ждать от человека, который никогда не имел дела с высшими классами, разве что грабил их?

— Идем, — снова позвал Джереми. — Миссис Робертсон где-то здесь. Тебе она понравится — готова всех опекать, как заботливая мамаша. Она…

Продолжить он не успел: парадная дверь распахнулась, и в дом влетела его кузина Регина. У Реджи имелась отвратительная привычка — она вечно входила без стука. Особенно теперь, когда жила на одной улице с Джереми и знала, что он еще не обзавелся дворецким.

Увидеть кузена в холле она никак не ожидала.

— О Господи, не думала, что найду тебя так сразу! Ты уходил?

— Нет, устраивал новую прислугу.

Регина скользнула взглядом по Дэнни, коротко улыбнулась ей, а Джереми объявила:

— Ну, все улажено!

Он поднял бровь:

— Позволь узнать, что именно?

Реджи вздохнула:

— Я решила предложить тебе одного из моих лакеев. Биллингс вернулся из отпуска. И конечно, пришлось его принять. Он же для нас как родной. Правда, новичок, который занимал его место, прекрасно справлялся. Но три лакея мне не нужны, хватит и двух, вот я и надеялась, что ты возьмешь новичка. Двое — это уж слишком, а один — в самый раз. И…

— Господи, Реджи, довольно объяснений! Я уже все понял.

Она укоризненно покачала головой:

— Я еще не сказала самого главного. Этот твой новый слуга для дворецкого слишком молод, значит, ты нанял его в лакеи. А это…

На этот раз ее перебила Дэнни:

— Меня взяли в горничные, мэм. Лакей — это слишком просто.

Реджи заморгала, сообразила, в чем дело, и обратилась к Джереми: