И вдруг папа тихонько подозвал меня:

– Михаська! Иди сюда!

Я подошёл к отцу и увидел маленький домик в лесу.

– А где же куриные ножки? – спросил я.

– Избушка спит. Она сидит на них, потому ножек и не видно. Постой тут, а я схожу проверю, где там Баба Яга.

Отец, прячась за каждым деревом, заваливаясь на одну ногу, осторожно подошёл к деревянному дому. Он посмотрел в окна. Никого, видимо, не увидев, он открыл дверь и медленно вошёл внутрь.

Отца не было всего несколько секунд, но в моём воображении избушка проснулась и готова была бежать на своих куриных ножках, а Баба Яга, сидя в ступе, метлой выгнала папу из избы. Но ничего этого не произошло. Папа выглянул из-за двери и рукой поманил меня к себе.

Я быстренько забежал в домик. Внутри было пусто.

– Смотри, что я нашёл, – сказал отец и достал тушёнку.

Я проглотил слюни. Мы давно ничего не ели. Лишь ягоды в лесу. Но я не жаловался. Второе правило я теперь хорошо усвоил.

Мы открыли банки, и в нос ударил запах свинины. Я положил в рот целую ложку тушёнки.

– Не торопись, – строго сказал отец. – Ешь медленно и маленькими порциями.

Когда мы наелись, папа взял с собой четыре банки тушёнки, а остальное оставил в доме.

– Как думаешь, – спросил папа. – Баба Яга помилует нас, если увидит, что мы не всё забрали?

– Конечно, помилует, – уверенно произнёс я.

Мы отправились дальше. Совсем скоро мы вышли из леса прямо к реке.

– Папа! Папа! Баба Яга отпустила нас! – чуть слышно проговорил я, хотя от радости хотелось кричать. – Я буду тихо себя вести. Больше мы не нарушим третье правило.

Отец обнял меня, и мы снова зашагали вдоль речки. Папа говорил, что она волшебная и приведёт нас домой.

***

20-й день в пути.

Мы вышли к реке. Долго блуждали по лесу, но вера сына вывела нас.

В лесу он очень устал, но нам нужно было идти дальше. Я рассказал ему про Бабу Ягу. Смышленый сынишка предложил найти её избушку и задобрить старуху. Я вздохнул с облегчением, ведь пока он будет искать избушку, мы пройдём ещё пару километров.

Каково же было моё удивление, когда мы на самом деле нашли избушку, а там – еду. Правда, на банках с тушёнками была вражеская символика. Я знал, что рано или поздно они придут сюда, поэтому оставаться было нельзя. Мы быстро поели и ушли. Я взял только несколько банок тушёнки. Нельзя, чтобы кто-то понял, что мы здесь были.

***

Мы шли вдоль волшебной реки иногда по тропинке, иногда пробираясь через заросли кустарников. Папа говорил, что это Кощей Бессмертный хочет сбить нас с пути, поэтому вырастил здесь кусты. Но, чтобы пройти этот уровень игры, мы должны всегда идти только вперёд. Главное – следовать третьему правилу игры.

Но я нарушил первые два правила, из-за чего нам пришлось нарушить и третье.

Однажды, пробираясь сквозь кусты, я захныкал:

– Папа, я очень хочу есть.

– Скоро поедим, – сказал отец, убирая ветки с пути, чтобы мне было легче идти.

– Но я сейчас хочу, – ещё громче захныкал я.

Папа прижал палец к губам:

– Тише! Ты что, забыл? За теми, кто хнычет, приходит Леший. Помнишь? Шёпотом говори.

Папа развернулся, убрал с пути ещё одну ветку кустарника – и резко нагнулся. Он снова прижал палец к губам.

– Эй! – вдруг раздалось над нами. Папа вскочил и кулаком ударил по лицу чудище, которое к нам подошло. Тот упал, потеряв сознание, но успел нажать на курок. Раздался выстрел. Другие чудища, которые послали первого проверить, кто там хнычет, бросились за нами.

– Бежим! Бежим! Бежим! – закричал отец, взяв меня на руки.

Позади слышались выстрелы. Мы забежали в лес, и папа опустил меня на землю.

– Беги! – сказал он мне.

– Но мы не должны сворачивать, – напомнил я. – Река, третье правило.

– Чудища бегут за нами. Это новый уровень. Надо сбежать от них. Скорее!

И я побежал. Отец – за мной, а чудища – за ним.

– Я больше не могу, – сказал я. Мы очень долго бежали по лесу.

– Давай ещё чуть-чуть, Михаська, родненький! – подбадривал меня отец.

Я поднажал. Бежал и плакал от боли, от усталости, от злости на самого себя.

Позади раздался крик отца. Я обернулся. Папа упал, а из его ноги сочилась кровь.

– Папочка! – бросился я к нему, но он закричал:

– Нет, Миша, беги! Беги дальше!

Я пробежал совсем чуть-чуть и обернулся. Отец встал и, сильно хромая, побежал за мной.

– Папа, смотри! – я показал на пригорок. С его обратной стороны была вырыта пещера, где мы могли спрятаться.

Отец на одной ноге допрыгнул до неё. Мы спрятались. Чудища пробежали мимо нас. Папа сдерживал крик, видно нога очень болела.

– Сынок, – сказал он. Его лицо вспотело, а при каждом слове изо рта летели слюни. – Мы сбежали от чудищ, но сейчас появилось новое задание. Послушай внимательно. Посмотри, видишь у меня в ноге дырка?

Я кивнул, глядя на рану выше колена, откуда текла кровь.

– Туда чудища запустили яд, от которого я могу умереть. Ты должен засунуть туда пальцы и вытащить твердую капсулу. Тогда ты спасёшь меня. Но обязательно потом крепко-крепко завяжи выше раны вот эту тряпку, – отец отодрал рукав рубахи.

– Пап, я не смогу, – заплакал я.

Отец легонько сжал моё плечо.

– Сможешь, сынок. Это самый трудный уровень игры. Если ты сделаешь это, то приблизишься к победе на миллион шагов вперёд.

– И тогда увижу маму? – с надеждой в голосе спросил я.

– Да, – кивнул отец.

– Ладно, я сделаю это.

Отец нащупал на земле палку и сжал её зубами.

– Давай, – сказал он.

Я двумя пальчиками залез в рану. Отец взревел. Я испугался и вытащил пальцы, хоть уже нащупал что-то твёрдое.

– Папа! Папочка! Я не могу! – рыдал я, глядя на пальцы, которые теперь были красными и липкими.

– Ты должен, – сказал он. – Ради меня, ради мамы.

Я снова опустил пальцы внутрь раны, схватил твёрдую капсулу и вытащил её.

– Я сделал это! – радостно сказал я отцу и показал то, что достал из раны.

– Молодец! – улыбнулся отец, после чего его глаза закатились, и он потерял сознание.

– Папа, проснись! – толкал я его в бок, но он не реагировал.

Из раны лилась кровь. Я вспомнил, что отец просил перевязать рану выше колена. Взяв лоскут ткани, я завязал тряпку так сильно, как только мог. Кровь продолжала вытекать из