— Должно быть, в июле.

Июль — как раз то время, когда он, видимо только что назначенный начальником отдела, изо всех сил, используя все доступные методы, старался убедить топливную базу М. пересесть в новое седло. А может быть, благодаря этой успешной операции его и выдвинули в начальники отдела. Во всяком случае, его усилия принесли плоды, и сейчас эта база ведет дела с фирмой «Дайнэн». Но даже в том случае, если бы все произошло наоборот: операция провалилась и сделка не состоялась, случившееся все равно можно было связать с его исчезновением. Правда, кое о чем приходится сожалеть. О том, что опять зря расходовал батарейки магнитофона.

Где-то вдали раздается металлический звук взрыва и долго перекатывается, отражаясь от холмов, окружающих город. Видимо, это выхлопная труба мощного грузовика. Выключив магнитофон, иду за молодым, парнем, ловко перекатывающим баллон:

— А в конторе нет человека, который все знает? Я бы…

— Да нет… — И не давая отдыха рукам: — В конторе одна секретарша осталась… новенькая… да еще ее измучил этот гнусный тип, неизвестно откуда он взялся, она даже разревелась — говорить с ней сейчас без толку.

— Гнусный тип?

— Да вроде бы пройдошливый коммивояжер какой-то… я частенько его встречаю у красных фонариков у реки…

Мы как раз стоим у входа в склад с односкатной крышей. Вместе с подошедшим сзади рабочим, тем, что постарше, они одним движением поднимают баллон и кладут на другие, лежащие уже в три ряда. Судя по звуку от столкновения металла с металлом, весит он, наверно, порядочно.

— Можно я загляну в контору?..

— Холодно что-то сегодня…

Старший, не проявляя никакого интереса, сгорбился и, приплясывая, снова идет к дороге.

— Здесь пройдете и сразу налево. — Шмыгнув носом, молодой указывает подбородком на проход между домом и складом, смотрит на густо-черное небо и, зажав пальцами дыры на рукавицах, идет за старшим.

Пробираюсь через узкий проход, и тут же слева — плохо подогнанная раздвижная дверь, стекло в которой залеплено клейкой лентой. Запах, будто в бензине растворили нечистоты… или скорее запах удобрений, смешанных с мочой. Пронзительный скрип двери, движущейся по искривленному полозу. Нерешительно приоткрываю щель, достаточную, чтобы как-нибудь пролезть в нее, и тут же, как это бывает лишь на топливных базах, в лицо бьет, точно мокрым носовым платком, потная жара.

Напротив двери, почти до самого потолка, ширма. Прикрепленное кнопками расписание автобусов, напечатанное в две краски. Перевожу взгляд влево — там лишь один старый канцелярский стол, как конторка вахтера, он повернут лицом к входу. Над столом — коротко стриженная головка девушки, под столом — плотно сдвинутые круглые белые колени.

— Добрый вечер, — говорю я жизнерадостнее, чем следует, не глядя на девушку и поглаживая руки от плеч до кистей, будто втирая в тело тепло.

— Добрый вечер…

Не верю своим ушам. Ответил мне будто мужской голос. Нет, это действительно мужской голос. Он исходит не от девушки, а вроде бы из-за перегородки. Голос мне нравится. Наверно, это тот самый посетитель, о котором говорили рабочие. По мере продвижения вперед в поле моего зрения, одно за другим, попадает: металлический стеллаж… белые занавески на окне, еще больше подчеркивающие безвкусное убранство комнаты… перед стеллажом странные на вид искусственные цветы из пластмассы… потом телевизор… круглый столик, покрытый пластиком, отливающим серебром… на нем уже знакомая мне пепельница с кошками по углам… и на фоне всего этого знакомый мужчина, который сидел, положив подбородок на руки…

Это был он.

Он… без всякого сомнения, он… самозваный братец… без пиджака, с распущенным черным галстуком, вспотевший лоб, он самодовольно улыбается, выпятив подбородок… без пиджака он выглядит уже не таким мощным, и плечи у него покатые и узкие… зачем понадобилось ему появляться в таком месте?.. малопривлекательная игра… секрет ловли бродячей собаки состоит в том, чтобы сделать вид, что твое внимание поглощено совсем другим, — в создавшейся обстановке я тоже должен поступить аналогичным образом, но тем не менее… как же сделать так, чтобы эта самая бродячая собака, виляя хвостом, выползла из того места, которое должно было быть этим совсем другим.

— Сегодня у нас день случайностей… нет, я просто поражен… — И даже не стараясь сделать вид, что поражен: — Я буквально потрясен… я так и думал, что вы обязательно пронюхаете об этой базе… да что же вы стоите, присаживайтесь, пожалуйста…

— Но почему же вы молчали, если знали о ней?.. — Не теряя времени, включаю магнитофон. — Ведь и в заявлении о розыске ясно сказано, что будут предоставлены все имеющиеся сведения…

— Послушайте, разве же нужно сообщать все подряд, даже сведения, не представляющие никакой ценности? — Он беззаботно окликает секретаршу: — Девушка, простите, что беспокою вас, принесите гостю чашечку чая.

Девушка молча поднимается. Смятая юбка, наэлектризованная током, прилипла, повторяя очертания зада.

— Если вам эти сведения казались ненужными, все равно было бы лучше заранее рассказать о том, что они не нужны, и объяснить, по какой причине.

— Какая неприветливая девица… — игнорируя мои слова и закидывая ногу на ногу. — Я надоел вам, верно? Куда бы вы ни направлялись, я тут как тут, в роли злодея… и, что самое удивительное, если такое отношение ко мне, как к злодею, будет продолжаться, в конце концов за мной утвердится репутация злодея, да и сам я в это поверю…

— Все-таки что же вы здесь делаете?

— Действительно, что?

— Опять случайно, да? Бесцельно бродя, случайно наткнулись на эту базу и вот…

— Меня привлекла одна из версий. — Он весело рассмеялся и щелкнул пальцами. — Нет, я не шучу, вам не зря все это кажется таким подозрительным. Правда, не зря. Здесь причудливо переплелись самые разные нити.

— Коль скоро вы так считаете, следовало бы мне все подробно объяснить.

— Я хотел, если бы мне это удалось, сделать вид, что ничего не знаю… но у вас такое испуганное лицо… ладно, расскажу все как есть… по правде говоря, я приехал сюда с целью шантажа.

— Шантажа?

— Девушка, правду я говорю?

Девушка сняла металлический чайник с керосиновой печки, стоявшей перед стеллажом, и наливая кипяток в большой фарфоровый чайник, застыла в этой позе, не собираясь отвечать. Но именно это молчание и было красноречивее любых слов.

Называвший себя братом с безучастным видом продолжал:

— Сегодня я заранее предупредил, чтобы для меня был приготовлен чек… хозяин сбежал, куда — не представляю, а девица есть девица, упрямо твердит: ничего, мол, не знаю, ничего не ведаю… но только все это, девушка, шито белыми нитками и никакой пользы не принесет. Каждый лишний день только проценты нарастают, вот и все. Поняли? Вы и хозяину это растолкуйте. У меня времени сколько угодно — буду ездить хоть каждый день.