сразу бы сблизило нас. «Извините меня, я правда не хотела!» настаиваю я. «Что же теперь делать» бормочет мой попутчик, не обращая на мои покаяния ни малейшего внимания, «Там же все контакты, вся информация…» «Если вам нужно позвонить, могу вам одолжить свой телефон» не отстаю я. Волшебное слово «телефон» на мгновение выводит Франсуа из транса, и он впервые разворачивается в мою сторону. На его неуродливом, но слишком молодом на мой вкус лице переливается такая многогранная палитра раздражения, что ее разнообразным оттенкам мог бы позавидавать даже Кристиан Грей. «И как вас вообще угораздило!» цедит он сквозь зубы, явно не собираясь не то чтобы утопать, а даже ноги помочить в «озерах моих очей». «Пуговица!» теребит меня за плечо блондинка, почуяв надвигающееся фиаско. Я повинно вздыхаю. Пуговичка на блузке как по команде выскакивает из своей петельки, выставив на обозрение соседа краешек кружевного белья. А на моих коленях все еще призывно сигналят «50 Shades ». Однако, наш середнячок Дюбуа оказывается крепким орешком, совершенно равнодушным к этим маленьким женским хитростям. « Я же извинилась » продолжая растягивать губы в улыбке я, « Вот возьмите салфетку ». « Салфетку ? Зачем ? » Я поднимаю бровь, указывая на кофейное пятно. Франсуа явно не пренадлежит к разряду метросексуалов, собственная внешность волнует его меньше всего на свете. На фоне преждевренного ухода из жизни милого сердцу айфона такая мелочь как заляпанные джинсы вообще остается незамеченной. « А… да… Нет, не надо салфетку. Я схожу в туалет. Блин, что же делать с телефоном ! Какая все-таки… » Я поспешно поднимаюсь с места, стремясь избежать еще одного оскорбления. Франсуа протискивается мимо меня, глядя куда-то в сторону. « Это твой звездный час !» шепчет брюнетка, « Давай, не тормози ! » Убедившись, что на меня не смотрят, я запускаю дрожащие пальцы в оставленную владельцем на сидении старенькую толстовку. Левый карман пуст. В правом обнаруживаются мятая пачка сигарет и связка ключей. Я ошалело оглядываюсь в поиске других возможных хранилищ крошечного бумажного богатства. Таковых не обнаруживается. Скорее всего Франсуа запихнул счастливый билетик в кошелек. А кошелек ? В рюкзаке на верхней полке ? Вероятнее всего. Но если я стану его вытаскивать, подобные манипуляции точно не останутся без внимания. Да, и сам хозяин этой дряхлой ручной клади не первой молодости не замедлит появиться. « Надо было слабительного ему подсыпать » с опозданием советует блондинка, «Тогда бы он надолго застрял. У тебя было бы время обшарить все его барахло ». Возвращение Дюбуа в мокрых джинсах прерывает полет этой богатой идеи. Его фасад выражает глубочайшее недовольство всем и вся (в первую очередь, надо думать, фактом моего существования). Вот ведь мне подфартило. И угораздило же напороться на такого апатичного бирюка. Понятно теперь, почему он на сайтах ищет блондинок. Похоже, что этот вялый брюзга способен воспринимать женщин только в электронном виде. Подлизываться дальше смысла не имеет, надо менять тактику. Я молча пропускаю мрачного попутчика на его место и утыкаюсь в свой целенький (!) айфон. Смотри, и завидуй! Некоторое время он обиженно пыхтит, уставившись в окно. Реальные, не пиксельные пейзажи не вызывают у него энтузиазма. « Ловись рыбка большая и маленькая » мысленно скандирую я, наблюдая уголком правого глаза за дующимся соседом. О, кажется, клюет. Франсуа, откашлявшись, обращается ко мне. « Слушайте, вы предагали мне воспользоваться вашим телефоном… » Я молчу, выжидая продолжения. Облегчать ему задачу я не собираюсь. Надо показать, что и я не лыком шита. И каяться всю оставшуюся жизнь перед каким-то кудлатым мужланом за свою крошечную оплошность не намерена. « У меня очень важная встреча в Париже. А я не знаю даже адреса… » продолжает тем временем мужлан. Уровень раздражения в его голосе упал на десять делений. Но приветливость как была на нуле, так и осталась. Я протягиваю свое средство связи, сопровождая этот жест беглым взглядом с легким вкраплением кокетства. Взгляд Франсуа игнорирует, а за мобильный хватается с рвением утопающего. «Пожалуй, совсем и неплохо, что ты лишила этот ассоциальный элемент портативного окошка в мир» делает наблюдение брюнетка, «Лучшего способа привязать его к себе нарочно придумать было бы сложно». Дюбуа активно стучит по клавишам. Потом, обнаружив, видимо, нужную информацию, вытаскивает из недр своего рюкзачищи потрепанную книженцию (я успеваю ухватить название – «La fiscalité locale en question») и царапает огрызком карандаша на последней пустой странице неразборчивые каракули, которые, по моим подсчетам, должны быть адресом парижского офиса Francaise des Jeux. А с чтивом-то я однозначно просчиталась! В профиле Франсуа ничто не предвещало этого извращенного увлечения системой налогообложения. «Я еще сделаю один короткий звонок?» бросает мне скорее утверждение, чем вопрос неухоженный фискалист. Я безразлично киваю. «Алло, привет!» шепчет в трубку Дюбуа, отвернувшись к окну. «Не звони на мой номер, у меня телефон сломался. Я сам тебе позвоню, как смогу. Да, не, все в порядке. В порядке, я говорю. Все, не могу долго говорить. Пока!» С моего места, к сожалению, не слышно второй стороны диалога. Мне не удается даже констатировать пол собеседника. Франсуа возвращает мне мою собственность. «Спасибо!» «Пожалуйста» отвечаю я, надеясь на продолжение беседы. Но мой смурной сосед не изъявляет на малейшего желания развивать знакомство. Он сворачивается в клубок, накрывается своей непрезентабельной толстовкой и делает вид, что мгновенно провалился в сон. За какие же грехи мне досталось такое наказание? Что теперь делать с этим снусмумриком? Еще раз окатить его кофе наверно будет через чур. Хотя очень хочется. Или огреть налогообложением по нечесаной голове. И крикнуть ему в ухо – «Проснись, олух! Ты – миллионер! Едешь в Париж! Рядом с тобой очаровательная блондинка с расстегнутой пуговицей на роскошной груди. А ты тут тухнешь из-за какого-то жалкого айфона!» Как все-таки неудачно Всевышний выбрал мишень своей щедрости. В раздумьях о витиеватой стратегии дальнейшей атаки я не замечаю, как засыпаю. Будит меня струя холодного воздуха, нагло забравшаяся за шиворот моей блузки. Осмотревшись, я обнаруживаю, что возлежу наполовину на соседнем кресле, которое почему-то пустует. Куда это подевался наш денежный мешок? «Вот так и проспала свою удачу» брюзжит брюнетка. «Все пропало, шеф» вопит блондинка голосом Миронова в фильме «Брильянтовая рука». Узрев свисающую с полки серую лямку рюкзака, я немного успокаиваюсь и хватаюсь за пудреницу, чтобы удостовериться в сохранности макияжа. Вскоре беглый Франсуа возвращается на свое сидение, благоухая табаком. Меня он по-прежнему упорно не замечает. Ладно, этот спектакль немного затянулся, зрители на задних рядах, нацеловавшись вволю, синхронно храпят. Пора переходить ко второму более динамичному акту. Актеры, срочно в гримерку! Я отправляюсь в туалет. Внимательно осматриваю свою физиономию в зеркале.