я сделаю всё возможное чтобы претворить его в жизнь. — произнесла она на одном дыхании и молодой барон осознал, что культу ничего не мешает делать что им заблагорассудиться. Их польза Империи куда больше, чем усилия баронства Шавировых, а значит Император примет их сторону. — Не принимайте мои слова как угрозу, всё же, интересовали нас не вы, а знакомый вам человек, который, возможно, дорожил вами. Впрочем, мы ошиблись в своих суждениях и вам уже должны были доставить компенсацию.

— Так и есть. Этим вы урегулировали вопрос, но что привело вас сейчас? — буквально пару дней назад к поместью прибыл транспорт, до верху забитый дорогими материалами для совершенствования. Настоящая сокровищница эквивалентная сумме двух лет дохода баронства. Этого было достаточно, чтобы загладить вину за произошедшее, тем более, культу даже этого было делать необязательно.

— Причина всё в том же. — произнесла Виктория Моранова, привлекая к себе внимание. — В том человеке, который перенёс вас из подземелья культа смерти на поверхность.

— Вам известно кто это? — сразу же спросил Григорий. Он понимал, что тот парень далеко не прост, но практически ничего не смог на него найти. Агенты будто бы искали призрака.

— Выходит к вам он ещё не приходил. — поняла Моранова. — Что ж, тогда у нас будет к вам просьба, когда этот человек явиться, немедленно сообщить об этом нам. А ещё лучше, попытаться задержать любым доступным способом.

— Сообщить вам? Задержать? — Григорий задумался. Ситуация выходила совсем не такой, какую он бы хотел видеть. И самое главное, он понял, что сейчас ему предстоит сделать очень сложный выбор.

— Верно. Чтобы вы понимали, этот человек недавно объявил роду Морановых войну. Полагаю, этого будет достаточно, чтобы вы поняли, почему мы пришли именно к вам, а также, по какой причине со мной уважаемая Уруру Литнэ, ученица магистра культа смерти.

— Верно, этого достаточно для понимания. — подтвердил молодой барон. — И всё же, я отказываюсь. — твёрдо заявил Григорий и обстановка в помещении сразу же сменилась. Ученица культа отложила недоеденное пирожное, а Моранова нахмурилась. Для них всё выглядело так, будто молодой барон принял сторону того человека.

— Сын, что ты такое говоришь? — его отец, разуметься не мог поверить, как его наследник может пойти против двух столь могущественных групп. Любой из них под силу предать Шавировых забвению.

— Будьте любезны объяснить свою позицию. Вы ведь осознаёте, что тот человек не является представителем благородного рода, он простолюдин и объявление нам, Морановым, войны, можно расценивать как угрозу безумного террориста. — Виктория не хотела этого признавать, ей и самой неприятно, что человек, вытащивший её из передряги, теперь их враг, однако она прекрасно представляет на что он способен и как представитель рода, должна сделать всё возможное дабы устранить такого врага.

— Причина в чести аристократа по праву рождения. Я обязан тому человеку жизнью, дважды, поэтому если он ко мне придёт, я предупрежу его об вас. По-другому не будет. Если я соглашусь вам помогать, то буду не лучше отброса с улицы, который ради своей шкуры готов родную мать продать. Вам ясна моя позиция?

— Более чем, барон. — сразу же начала говорить Виктория. Она ожидала, что молодой наследник баронства отреагирует именно так. Более того, девушка только больше стала его уважать. Его реакция на их требования такая, какая и должна быть у уважающего себя аристократа. — Я понимаю вас, однако должна предостеречь, что, если вы примете его под свою защиту, то род Морановых официально объявит вам войну. Это вопрос нашей безопасности, ведь тот человек личность неординарная и непредсказуемая.

— Я понял и осознаю все последствия. Могу заверить вас, что дальше информационной и материальной помощи для этого человека, дело не зайдёт. — Григорий не лгал, всё же, для него род стоит на первом месте, однако это не значит, что материальная помощь ограничивается деньгами. Он уже подготовил для того человека достойную награду, осталось лишь найти его.

— Это я и хотела услышать, спасибо, что уделили нам время. — поблагодарила его Моранова, вставая.

Резиденция Шафировых. Комната переговоров. Спустя пять минут.

Отец и сын стояли у большого окна и смотрели как их гости садятся в машины и уезжают. Для патриарха то был непростой разговор, всё же, его юность прошла в то время, когда род Морановых вёл кровопролитные родовые войны, наращивая силу и влияние.

Морановы, равно как и Шавировы, не являлись чистокровными русскими и оттого их титулы по-прежнему сохранили европейские наименования. И вот в то время, многие коренные бояре были не согласны с решением Императора принять их в ряды русской аристократии, поэтому те решили своими силами уничтожить чужаков. Тогда, практически все удары принял на себя род Морановых, принял, выдержал и ударил в ответ.

И теперь, они имеет огромное влияние в городе. Такое, что только князь может что-то противостоять им. А вместе с этим, Морановых очень ценит Император за их вклад в страну.

Сейчас, из-за того человека, Морановы могут вспомнить, что в те тёмные времена они практически самолично разбирались с негодованием местной аристократии, когда же Шавировых не трогали.

— Сын, что же за человек твой спаситель, раз по его душу пришли две столь могущественные силы?

— Не знаю отец. Но представь себе духовного воина на ступени адепта, со знаниями рунного искусства на уровне способов локальной телепортации. — после сказанного барон полностью осознал, отчего Морановы и культ смерти столь серьёзно отнеслись к такому противнику.

Искусный рунолог способен горстку щебня превратить в мощные бомбы, перестраивать энергетические каналы и создавать артефакты чуть ли не любого назначения. И обычно, у таких людей всегда есть могущественный покровитель.

— Культ смерти защищает их мастер, который уже в шаге от титула столпа. Герцог Моранов, могущественный Одарённый, имеющий покровительство князя и благосклонность Императора. Кем нужно быть, чтобы пойти против таких сил?

— Безумцем? — с улыбкой ответил отцу Григорий.

Санкт-Петербургская губерния. Второе кольцо. Парк.

Федотий смотрел как его внучка стоит в очереди за мороженым и с улыбкой на лице разговаривает со своими подружками. Он не ожидал её здесь увидеть, а она его пока не заметила, что, впрочем, неудивительно. По долгу