Тебе выпала великая честь: будешь сожжена на празднике в чреве Бала и преобразишься в невесту Бога. Уберите их.

Детей отвели через весь город в храм бога Баала. Святилище стояло на скале в северной части острова. Как и храм Мелькарта, оно возвышалось над островом. Отсюда открывался вид на весь город с Северной и Южной гаванью. К храму вели широкие ступени. Высокие стены со стрелковыми башнями из отесанного камня выглядели неприступными. Взойдя по лестнице, дети оказались перед высокими резными воротами. Стражники с копьями показали, куда отвести рабов.

Надсмотрщик втолкнул их на широкий двор, замощен ровными прямоугольниками каменных плит. По периметру красовались колонны, украшенные позолотой. За ними угадывались двери в жилые и служебные помещения. Посреди двора росла священная олива, под ней два озерца правильной круглой формы, наполненные прозрачной водой. В глубине двора стоял каменный куб самого храма. Перед входом два высоких золотых столба. Ужас заставил холодок пробежаться по спине, когда Элиль увидел огромную голову быка. Рогатая голова возвышалась над всеми строениями и принадлежала самому Баал-Хамону. Бог стоял на площади за зданием храма. Величественное изваяние, отлитое целиком из меди, протягивало длинные руки вперед с широкими ладонями, требуя жертву.

Потом Элиль узнал, что тело бога внутри полое. Во время жертвоприношений жрецы разводили во чреве бога огонь, как в печи. Пламя протяжно ревело, заставляя людей содрогаться от страха, – это Баал пел. Глаза светились во тьме. На распростертые ладони клали жертву. Под действием скрытых блоков жрецы поднимали руки Баала вверх, и жертва проваливалась в пылающий рот. Именно так должна была погибнуть маленькая узница.

Элиля и девочку отвели в подвал. Их впихнули в темное помещение. Металлическая решетка громко лязгнула, прочно закрывая вход. Девочка плакала. Элиль, как мог, старался ее утешить. Когда глаза привыкли к темноте, то он увидел низкие каменные своды и влажный земляной пол. Помещение, куда их посадили, оказалось обширным. По стенам шли дощатые лежанки. На лежанках теснились люди. Они безучастно глядели на вновь прибывших. Да не люди. Это были дети: кто помладше, кто постарше Элиля. Он подвел рыдающую девочку в самый сухой угол. Там сидели, взобравшись с ногами на лежанку несколько мальчиков чуть старше его. Элиль живо растолкал их, одного сдернул на землю. Когда тот попробовал возразить, то получил крепкий удар в челюсть. Больше не спорил.

Он усадил девочку на доски. Она вся сжалась, но не отпускала его руку. Вцепилась так крепко, что кисть немела.

– Что с нами будет? – сквозь рыдания прошептала она.

– Я вытащу тебя. Я обещаю, – попытался успокоить ее Элиль.

– Правда? Вытащишь?

– Слово воина! Спасу тебя или погибну, – поклялся Элиль, но тут же пожалел о сказанном. Теперь он обязан был выполнить клятву, чего бы это ему не стоило. Только, как это сделать? – Как твое имя.

– Мелина.

– Вздохни глубоко, Мелина и произнеси молитву. – Если ты чиста перед своими Богами – они тебя не оставят, – попытался хоть как-то утешить ее Элиль.

– Хорошо. – Она немного притихла, шепча молитву, но худенькие плечики все еще вздрагивали.

У решетки возникла тень. Кто-то крался вдоль стены.

– Элиль! Ты где? Элиль! – позвали из темноты.

Мальчик узнал голос однорукого охранника. Он хотел броситься к решетке, но Мелина вцепилась еще крепче в руку тонкими пальчиками и умоляла:

– Не бросай меня одну! Не уходи!

– Я сразу же вернусь, – пообещал Элиль. – Куда я денусь? Не бойся.

Она нехотя разжала пальцы. Элиль подбежал к решетке.

– Мальчик мой, – горестно вздохнул старик. – Плохи твои дела. Уж очень тебя возненавидел новый хозяин. Недолго тебе осталось…

– Сам знаю, – огрызнулся Элиль. – Без того муторно на душе, ты еще хоронишь меня. Зачем пришел? Жалеть? Не нуждаюсь!

– Вот, пришел, – старик горестно покачал головой. – Прикипел я к тебе. У меня детей никогда не было… Ой, как жалко мне тебя…

– Не время слезы лить. Рано еще. Помоги мне бежать.

Бесцветные глаза старика удивленно забегали.

– Но как? Сбежать с острова невозможно. Если только через два дня… Будет проходить праздник в честь Баала-Хамона. Заодно в этот день собрались кремировать нашего хозяина. Все перепьются перед жертвоприношением. Обычай здесь такой: пьют до беспамятства, затем оргии устраивают. Может тогда попробовать? Но из подземелья надо еще выбраться. Вход надежно охраняют.

– А ты как прошел?

– Охранник знает меня. Попросил присмотреть за входом, пока он по нужде сбегает. Да не думай ты о побеге. Даже если выйдешь наверх, что потом? Как ты храм покинешь? Через стену не перелезть. На воротах сторожа…

– Не сомневайся, – заверил его Элиль. – Выберусь из подземелья и через стену перелезу.

– Вплавь до Ушу не доберешься? Утонешь. В проливе всегда большие волны. Расшибет тебя о камни. Лодку украдешь? Ну и куда дальше? Ой, худо! – вновь принялся цокать языком старик.

– Мне нужен нож. Хоть какой-нибудь, старый. Если будет нож – я выберусь, – твердо сказал Элиль.

– Ох, мальчик, погибнешь, – причитал старик, безнадежно качая головой.

– Не все ли равно, как пропадать? Достань нож, – не просил, требовал Элиль.

Однорукий охранник помедлил.

– Нет! – Решительно мотнул он головой с редкими седыми космами. – А если тебя с ножом поймают, да будут пытать: где взял…

– Не бойся. Из меня ничего не вытянут. Не выдам. Клянусь родной землей.

– Это ты сейчас так говоришь, а как покрутят перед носом раскаленными клещами.., – Он сделал жест, как будто держал клещи в руке.

– Чего ты вообще сюда пришел? – разозлился Элиль. – Достань нож. Прошу тебя.

– Нет. И не думай, – в ужасе воскликнул старик.

– Эх ты, вояка. За шкуру свою дрожишь, – Элиль презрительно отвернулся. – А еще хвастался, что у Азиру колесничим служил…

– Да пойми: не убежать тебе!

– Принеси нож, я, хоть, вены себе вскрою.

– Не говори так!

– Заклинаю твоими богами…

Но старик бросился к выходу, не желая слушать.

У Элиля все вскипело в душе. Опять его предали! Он вцепился в холодные прутья решетки, так, что пальцам стало больно.

Зашуршали шаги. Это вернулся калека. Элиль не взглянул на него, выражая тем самым презрение, но вдруг ощутил прикосновение холодного металла к руке. Нож!

– Я отплачу тебе добром, – пообещал он, хватая клинок.

– Ох, мальчик, мальчик. Сначала выйди живым отсюда… Мне пора, – оглянулся старик.

– Эй! Однорукий! – раздался сверху недовольный окрик. – Куда пропал?

– Здесь я. Решил посмотреть, что в подвале.

– Вина там нет, – засмеялся стражник наверху. – И незачем шастать в темноте. Ноги переломаешь. Поднимайся быстро.

Старик заковылял к лестнице. Элиль взобрался на прежнее место на нарах. Мелина все это время не знала покоя. Девочка вновь вцепилась в Элиля. Он отвернулся к стене,