В общем, согласие поколдовать над собой я дал. Не хотелось мне выпускать из виду нанимателей ни на секунду – боялся, что попадут в беду. Пока же приходилось держаться от них в стороне – я все-таки личность известная, не хотелось привлекать лишнее внимание к попутчикам.

Остановились для чародейства в укромном местечке: в овраге, заросшем густой травой. Надо отдать должное, прежде чем приступить к волшебству, аптекарь спросил, какую внешность я хочу. Что можно было ответить? Да никакую. И эта вполне устраивала.

Я только пожал плечами в ответ, сказав, что все равно, лишь бы в глаза не бросалась. Ну как я мог догадаться, что замышляет дурная птица? Да еще Танита со своими советами влезла…

В общем, когда Агаи опустил руки и мне вручили зеркало… Я чуть не убил мага прямо на месте. Как можно было сподобиться создать из меня почти полного двойника нашего величества, только с темными волосами? Да еще утверждать, что на сходство никто не обратит внимания?! Два недоумка.

А самым гнусным в этой истории оказалось то, что переделать внешность Агаи категорически отказался, заявив:

– Второй раз у меня так хорошо не получится.

Правда, все-таки сделал меня старше короля лет на десять, добавил седины в волосы, шрам на висок и поменял фиалковый цвет глаз – ненавижу! – на обычный карий. Успокаивало одно: теперь я действительно совершенно не походил на себя прежнего.

Я ехал и морщился от отвращения. Все… Все встречные девицы старше тринадцати лет пялились на меня с нескрываемым интересом. Агаи это веселило до поры до времени, пока он не заметил, что Танита постоянно на меня оглядывается. При этом взгляд девушки становится масленым, как у жреца после года воздержания в момент, когда к нему пришла молодка – мужской силы для супруга испрашивать. Парень сразу затосковал, нахмурился, стал коситься на меня через каждые десять минут. Сначала я даже получал от этого удовольствие – будет в следующий раз хоть немного думать, прежде чем колдовать! – а потом разозлился. У мальчишки, похоже, совсем голова не работает, если полагает, что мне нужна его ненормальная!

Я ошибался, все оказалось совсем не так, и как обычно – гораздо хуже. Добравшись до следующего городка, мы устроились на ночлег в гостинице. Не прошло и часа, как в дверь поскреблись. Первая мысль – ко мне явилась Танита. На подъезде к городу девица совсем потеряла стыд и старалась держаться так, чтобы ее колено время от времени касалось моего. Да еще корсет распустила сверху на две петли. В конце концов я не выдержал и в первой попавшейся деревеньке окатил эту дурищу холодной водой из колодца. С ног до головы.

Рош-мах, конечно, зашипела, надулась, но в себя немного пришла: больше не чудила до самой гостиницы. Да и там только нос вздернула и прошла к себе в комнату. За ней невеселой тенью нырнул Агаи. Самое интересное, что вид у парня при этом был какой-то виноватый, словно это он голыми грудями перед всем миром светил.

Разбираться в проблемах и переживаниях сирин не хотелось, так что я спокойно дождался служанки с горячей водой, выпроводил ее (притом с большим трудом), еще раз помянул волшебника нехорошими словами за его извращенный вкус и полез в большое медное корыто мыться.

Однако на этот раз догадки не подтвердились – за дверями стоял Агаи. Тоски в его глазах не убавилось, наоборот, в них появилось… Как бы точнее сказать… Я, когда шкодничал в детстве, а потом стоял перед дядей навытяжку, опасаясь возмездия, смотрел приблизительно так же, боясь, что всплыла очередная проделка.

Интересно… Это когда же сирин успел набезобразничать у меня за спиной?

Юноша протиснулся мимо меня бочком, окинул грустным взглядом пустую комнату и обреченно сказал:

– Мне надо тебе кое-что рассказать.

Я вздохнул – похоже, предположения оказались верными, сейчас узнаю очередную гадость.

– Дюс, – произнеся это слово, юноша помолчал, сжал руки так, что хрустнули суставы, потом заметил мою недовольную гримасу, поник и перешел на шепот, – у Таниты, понимаешь, у нее… Она же оборотень… Она не виновата… Я хотел тебе сказать, но…

Связная речь пропала на пару томительных минут, аптекарь лишь бормотал: «не виновата», «не мог», «боялся», «не успел», ну и так далее.

Наконец я не выдержал этого блеяния:

– Скажешь толком, что случилось, или нет?

Несчастный супруг взбесившейся шлю… э… девушки посмотрел мне в глаза и выдал, слегка заикаясь:

– У нее бывают такие дни… Как у… как у… кошки. Понимаешь?

Твою ж… Да чтоб им обоим пусто было! Только кошачьей свадьбы нам не хватало! То-то рош-мах себя так вела.

– Ты почему об этом раньше не сказал?

– Я думал, успею сварить успокаивающий отвар, – признался сирин.

– И где наша киска? – поинтересовался я, пытаясь представить, во что может вылиться разгульное поведение кошки-оборотня.

– Я думал, у тебя… – вконец расстроенным голосом произнес Агаи.

– Так! Сидишь со своей королевой и занимаешься тем, что выбираешь для нее имя. Если не сделаешь этого до моего прихода, назову девчонку… именем первой крестьянки, которая встретится нам по дороге! Нет! Я ее Моррой звать буду!!

Агаи обиженно моргнул, растерявшись от моего рыка, и вышел из комнаты.

Пусть обижается, пусть молчит, лишь бы занял себя чем-то полезным и не рванул за мной следом. Потом разберемся. Но если не придумает имени, точно Моррой назову! Пусть потом пред своими старцами оправдывается, почему их королева отзывается на имя богини неприятностей!

Я быстро подхватил свои ножи. Меч трогать не стал: если рош-мах удрала в город, успею вернуться. Но думалось мне, что дальше обеденного зала наша красавица не ушла. Чего, спрашивается, зря время терять, когда внизу мужиков полно?

С лестницы я почти скатился, а когда оказался на пороге обеденного зала… Рогатый Мо… там меня поджидало такое зрелище… До конца дней помнить буду.

Танита сидела на столе, ничуть не смущаясь задранных до бедер юбок. С полностью расшнурованным лифом. До последней петли! Ох и красивая, зараза… Как это Агаи еще рогами не обзавелся?

По моему разумению, нашу кису уже давно полагалось бы завалить, но пока что-то никто не решался. Еще бы. Тяжело убедить себя, что красавица стоит здоровья, будь она хоть самой прекрасной женщиной мира. Особенно если дама стискивает в руке окровавленный нож, а на полу корчится мужик без… О! На его счастье – всего лишь без уха.

Понятно теперь, откуда у Агаи шрамы и почему он до сих пор терпит выходки своей женушки. Хорошо хоть, пока кошкой не стала.

– Танита, – спокойно позвал я рош-мах, отвлекая внимание от приближающегося к ней здоровенного детины.

Наивный глупец решил попытать счастья. Взрослый мужик, а ни капли здравомыслия. Он что, не видит, как торжествующе загорелись глаза вожделенной дамы?

– Не мешай, Дюс! – утробно рыкнула девица, не сводя плотоядного взгляда со смельчака. Кажется, у нее уже начинали вытягиваться клыки.