Я уперла руку в грудь, со всей силы отталкивая Муна, а под пальцами разгорался пожар тела.

— Мун, ты что делаешь?

Места между ним и мной совершенно не осталось. Уже не только его одного бросило в пот, но и меня!

Оборотень наклонил голову к уху. Дыхание огнем опалило шею. Мои усилия оттолкнуть были сравнимы с тем, чтобы пытаться подвинуть каменную стену.

— Перебиваю запах чужого мужика! — тихо рыкнул Мун на ухо.

— Что? — Вот умел удивить словами, ничего не сказать! Просто талант!

Оборотень отпрянул от меня, рывком сорвал с себя спортивную куртку, завернул меня в нее и застегнул молнию по самый нос.

— Вот так-то лучше! Будешь продолжать массировать мужиков — боюсь, я не удержусь…

Моя челюсть была где-то под машиной. Онемевшими губами спросила:

— И?

Мун открыл было рот, но резко повернул голову в сторону, будто услышал что-то. После чего просто подхватил меня на руки и запихнул в свою машину, не забыв подобрать ключи от моей.

Пока я выпутывалась из кокона спортивки, Мун сел за руль и надавил на газ.

— Мун! — возмущенно окрикнула мужчину.

— Да, моя любовь?

— Пусти!

— Никогда!

Город. Мун

Букет слетел с капота и жалобно хрустнул романтикой под колесами черного авто.

— Черт! Цветы! — досадно поморщился оборотень.

Выбирал этот веник полчаса, замучил продавца и весь обчихался в флористическом бутике — и все бесполезно!

Мун виновато покосился на Санни: девушка пыталась продеть руки в огромные рукава и выглядела так мило, что он не мог отвести глаз. Ей необыкновенно шла его одежда. Если бы Мун мог, то поделился с ней гардеробом, чтобы Санни пахла только им!

Теперь, когда нос не раздражал запах другого мужчины на Солнце, зверь перестал взывать к крови и жадно втягивал новый коктейль аромата — смеси его запаха и Санни.

Девушка справилась с рукавами, недовольно пыхтя, и столкнулась взглядом с мужчиной:

— Ты улыбаешься! — поразилась она.

— И что в этом удивительного? — спросил, а у самого лицо словно заморозило.

— Что ты умеешь это делать нормально! — Девушка перевела взгляд на дорогу и закричала: — Красный!

Мун мгновенно сосредоточился на управлении, и машина чудом пронеслась между автомобилями на перекрестке, никого не задев.

— Прости! Просто не могу оторвать от тебя взгляд. — Мун покосился на девушку, и Санни тут же показала на дорогу, как бы говоря: “Не отвлекайся!”

А потом спросила вслух, явно храбрясь, хотя голос дрожал от тревоги:

— Почему? Хочешь съесть?

Мелодраму Мун все-таки осилил. Старинный фильм “Девять с половиной недель”. И тут же представил, как слизывает сливки с тела Санни. Это видение настолько ярко встало перед глазами, что реакция тела последовала незамедлительно: рваный вдох, каменное желание и громкое сглатывание слюны.

Санни только нашла подтверждение своего предположения в реакции оборотня и вжалась в дверь.

— Ты мне по вкусу… только в другом плане…

Боже! Мун смущался! А от смущения запинался!

Да никогда в жизни проблемами с дикцией не страдал. Даже когда пытали, отборно выкрикивал проклятия или вовсе молчал. В любых сделках, по какому бы острию лезвия ни ходил, голос был ровным, без единого оттенка внутренних чувств. А теперь что?

Ох, женщины до добра не доведут!

Санни пораженно молчала. Однако от двери отлипла, медленно расстегнула молнию до конца, и Мун еле сдержался, чтобы не замотать рукава вокруг девушки на манер смирительной рубашки.

— Оставь себе! На улице холодно! — скорее приказал, чем предложил Мун, и девушка застыла на половине пути снятия, посмотрела на оборотня, а потом упрямо продолжила стаскивать с себя спортивку.

— Спасибо, мне жарко. — Санни посмотрела в окно. — Куда ты меня везешь?

Мун поджал губы, понимая, что сегодня все покатилось под откос. Он хотел подарить цветы, пригласить на прогулку, но почуял сначала на ее руках запах мужского тела, а потом и вовсе уловил запах придурка, который должен был сейчас лететь в Канаду.

И все — кепочку сорвало!

А ведь приготовил уже все: и комнату ее соседи сверху залили, и договорились с хозяйкой квартиры сделать щедрый ремонт. И должны были попросить Санни присмотреть за их пустующим домом аккурат недалеко от ее работы… Все уже было умаслено, оставалось только запустить механизм…

Но теперь Мун не мог позволить Санни прийти домой и дать ей шанс поговорить со смертником с клюшкой. Пусть Павел увидит, что у девушки другой. Пусть ударится о ее переезд, если не понимает по-хорошему.

Оборотень понял: хоккеист птица гордая: не пнешь — не полетит. Если так не поймет, придется действовать по-плохому.

— Ты опять страшно скалишься, — вдруг раздалось сбоку.

— А? — Мун размял и без того ноющие от тренировок щеки и попытался улыбнуться: — Вот так лучше?

— Куда мы едем? — девушка не сдалась.

Телефон Санни зазвонил.

Смер-р-р-ртник!

Город. Санни

Пока черный железный зверь вез меня все дальше от работы, я мысленно жонглировала вариантами побега, и ни один из них не казался годным.

Открыть дверь и бежать куда глаза глядят? Поймает!

Сказать, что забыла на работе важную вещь, а там запутать следы с помощью пальто старушки — можно. Только что дальше?

Работа, машина, съемная квартира — я не готова все это терять. Но и вляпываться дальше в мир оборотней не готова!

Странная бабулечка, которую встретила в магазине, единственная, кто хоть что-то знал об оборотнях. Возможно, она сможет подсказать, как спрятаться от них? Но как до нее добраться?

Внезапно мобильный взорвался знакомой до боли мелодией, что стояла только на Пашины звонки. Сердце вздрогнуло от неожиданности и крыльями надежды застучало по ребрам.

Неужели не улетел? Остался? Ради меня?!

Пальцы не слушались, и я только с третьего раза смогла сдвинуть кнопку вызова на экране телефона.

— Да? — ответила несмело, позабыв и про оборотней, и про то, что меня увозят в неизвестном направлении. Весь мир сжался до размера маленького, но очень важного разговора.

Голос Паши в трубке звучал, будто у незнакомца:

— Уже обменяла меня на другого? Быстро ты! А я, как последний дурак, пропустил самолет, чтобы с тобой поговорить! Вот лошара!