chitay-knigi.com » Разная литература » Митрополит Исидор Киевский (1385/1390–1463) - Сергей Юрьевич Акишин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 101
Перейти на страницу:
заседаний. Что бы византийцы ни предлагали для обоснования незаконности латинской вставки в Символ веры, все было отвергаемо латинянами. Свт. Марк Эфесский так написал о бесплодности всех этих диспутов: «Говорить это, казалось, петь глухим ушам, или кипятить камень, или сеять на камне, или писать на воде, или другое подобное, что говорится в пословицах в отношении невозможного»[403]. Наконец латиняне стали настаивать на том, чтобы не рассматривать этот, по их мнению, «вспомогательный вопрос», а перейти к обсуждению самого догмата об исхождении Святого Духа. Но, прежде чем это было сделано, папа своей буллой от 10 января 1439 г. определил перенести Собор во Флоренцию. Митрополит Исидор со своей свитой выехал из Феррары 27 января[404], во Флоренцию же прибыл первым из греков, 4 февраля[405] или, скорее 14 февраля, как полагает Н. А. Казакова[406].

По замечанию исследователя, если на Соборе в Ферраре были какие-то реальные дискуссии и обсуждение важных вопросов, то во Флоренции их сменили дипломатия и интриги[407]. Кроме того, как свидетельствует епископ Авраамий Суздальский, для всех участников Собора на праздники Благовещения Пресвятой Богородицы (25 марта) и Вознесения Господня (14 мая) были устроены грандиозные представления-мистерии в церкви флорентийского монастыря св. Марка и в Санта-Мария дель Кармине соответственно. Суть этих представлений состояла в воспроизведении с помощью невиданных большей частью присутствующих технических средств событий Благовещения и Вознесения[408]. Как отмечает А. А. Кара-Мурза, благодаря, судя по всему, договоренности Исидора с организаторами этих «действ», епископ Авраамий Суздальский был не просто зрителем, но и «посвящен <…> в сложнейшую технологию этих уникальных для того времени зрелищ»[409]. Цель этих мистерий состояла в том, чтобы поразить воображение присутствующих и показать уровень технических достижений Запада.

Соборные сессии[410] во Флоренции проводились только одним оратором с греческой стороны (либо свт. Марком, либо Виссарионом), от латинян же выступал Иоанн Рагузанский[411]. Каждый из ораторов должен был подготовить доклад на основании свидетельств святых отцов о том, как та или иная вероучительная традиция богословствует об исхождении Святого Духа. Проблема разности в учении об исхождении Святого Духа стала центральной темой соборных дискуссий. И справедливо: ведь, по выражению В. Н. Лосского, «вопрос об исхождении Святого Духа — хотим ли мы признать это или не хотим — был единственной догматической причиной разделения Востока и Запада»[412]. После того как были произнесены обе речи, началась тяжелая дискуссия между докладчиками[413]. Сиропул свидетельствует, что митрополит Исидор также участвовал в этой дискуссии, однако уже не на православной стороне[414]. Он стал спорить с Марком по поводу использования последним книги св. Нила Кавасилы[415] «Об исхождении Святого Духа». Митрополит Русский говорил: «Мы прибыли сюда для [заключения] соединения и мира, а не ради раскола и разделения. Мы желаем, чтобы прочли и авторов, а не схизматиков и раскольников. Кавасила же — схизматик, и мы не желаем, чтобы его читали!»[416] В этих словах, скорее всего, в Исидоре говорил прежде политик, а потом уже богослов. Хотя Киевский митрополит и выступил против свт. Марка, но внешне он оставался еще вполне православным. Это видно из его отношения к выступлению Иоанна Рагузанского, которое показало, что латинское учение о Святом Духе несогласно с православным. «Поскольку эта речь, — пишет архим. Амвросий, — заняла все заседание, то греки не могли бы ничего на нее сказать, так что Исидор Киевский заметил: "Если на арене выступает только один борец, естественно — что он останется победителем". Он присовокупил также, что греки тоже могли бы многое сказать. Увы, это были чуть ли не единственные слова в интересах православия, которые он произнес на Флорентийском Соборе»[417]. Исидор, чтобы православной стороне лучше разобраться в учении латинян, попросил докладчика предоставить текст доклада и, в особенности, цитаты из латинских отцов по поводу учения о Св. Духе[418].

На этом торжественные заседания были закончены, так и не приведя ни к чему. И «с этого времени начинается продолжительная и тяжелая борьба между совестью императора[419] и настойчивыми требованиями папы, между надеждами и планами на помощь гибнущей Империи и боязнью подвергнуться общему осуждению за измену православию»[420].

Как мы успели увидеть, во время торжественных заседаний митрополит Киевский не принимал почти никакого участия в богословских дискуссиях, но после окончания общих собраний, «когда возник вопрос о том, как устроить соглашение без торжественных прений, Исидор выступил видным действующим лицом и по справедливости должен считаться одним из самых главных виновников и творцов Флорентийской унии»[421]. Действительно, когда 30 марта 1439 г., в понедельник Страстной седмицы император и греческое духовенство собрались в келии больного патриарха Иосифа, чтобы обсудить вопрос о возможности до Пасхи найти приемлемые условия для заключения унии, митрополит Исидор первым подал свой голос: «Подобает нам духовно и телесно соединиться [с латинянами], чем, ничего не добившись, возвратиться. Возвратиться, конечно, можно; но как мы собираемся возвратиться, куда, когда — я не знаю»[422]. Митрополит Монемвасийский Досифей на эти слова Исидора заявил, что «желает умереть, нежели когда-либо латинизироваться»[423]. Исидор ответил ему самыми горькими словами, когда-либо прозвучавшими из уст первоиерарха Русской Церкви: «И мы не хотим латинизироваться, но мы говорим, что исхождение Всесвятого Духа и от Сына передают не только западные святые, но и восточные; поэтому правильным будет согласиться с нашими святыми и соединиться с Римской Церковью»[424]. Архим. Амвросий так оценивает эти слова митрополита: «На это надо заметить, что митрополит Исидор отнюдь не был богословом и совершенно не был прав в своем утверждении, что, по мнению восточных отцов, Дух Святый исходит в равной мере как от Отца, так и от Сына, и что посему латинский догмат о Св. Духе совершенно отвечает православному святоотеческому мышлению»[425]. Впрочем, к этим словам митрополита тогда никто не прислушался, а наоборот, митрополиты Марк Эфесский и Антоний Гераклейский «горячо возражали Исидору и считали, что уния с латинянами не может быть заключена»[426].

10 апреля, после Пасхи, греки снова собрались на совещание, на котором была принята резолюция следующего содержания: «Переговоры не приводят ни к чему. Нет ли какого иного средства для реализации унии, возвестите сие нам. Мы имеем семь Соборов и этого для нас достаточно»[427]. Это решение греков было поручено Исидору и Виссариону передать папе[428]. Евгений IV предложил грекам либо согласиться с латинским учением, либо попытаться еще

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 101
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности