У церковных дверей Доминик остановился, чтобы понаблюдать за реакцией жителей Блэктор-на. Он хотел знать, предпочитают ли они, как и священник, чтобы их новым хозяином стал Дункан Максвелл.

Неясный ропот прокатился по толпе, когда люди увидели, что их хозяйку мрачный норманнский рыцарь держит на руках, как будто она была имуществом, которое он выносит из взятого города. Глядя на его лицо, словно вырубленное из камня, Мэг прекрасно понимала их сомнения и тревогу. Она сама с трудом верила, что Доминик сдержит свое обещание не предавать смерти Дункана и лорда Джона, а с ними их рыцарей, а со свитой еще множество других. Однако Доминик проявил милосердие. Дункан и ее отец были живы. Доминик умело использовал замешательство, вызванное ее согласием на брак, и использовал его не для того, чтобы начать кровопролитие, а для того, чтобы предотвратить его.

Скрытая тенью колонны, за которой они стояли, Мэг прикоснулась к его щеке, чтобы убедиться, что он сделан из такой же плоти, как и все, а не из стали и что она сама все еще жива и способна почувствовать тепло его тела.

Доминик взглянул в чистые зеленые глаза, глаза самой весны.

– Спасибо за то, что ты их не убил, – сказала Мэг.

– Я сделал это не по мягкости сердца, – ответил Доминик. – Хотя мне доставило бы удовольствие наказать людей, посмевших поднять на меня руку, но мне не хочется становиться хозяином замка, обращенного в руины.

Мэг разочарованно отняла руку от его лица.

– Лорд Джон – не мой отец.

– Тогда почему он передает наследство тебе?

С этими словами Доминик шагнул вперед и вынес Мэг на пасмурный дневной свет. Снова глухой ропот пробежал по толпе вассалов.

– Люди, – произнесла Мэг. – Из-за них.

– Что?

– Они признают хозяйкой только меня.

Мэг опять коснулась щеки Доминика.

Сейчас эту ласку увидели все. Это доказательство, что она не бессильная жертва, а новобрачная, это просто нежное прикосновение, которое их госпожа дарит своему мужу.

Если она и была его пленницей, то добровольной.

Громкий крик вырвался у людей, когда они поняли, что осенью будут мирно собирать урожай, а не копать могилы. Многократно повторялось имя Мэг, прекрасной и доброй Мэг.

Это ликование показало Доминику, что хозяином здесь признают только мужа Мэг и лорду Джону пришлось с этим смириться. Потому он и хотел выдать ее за Дункана Максвелла, что это был единственный путь утвердить его в Блэкторне.

Свадебное пиршество, которое вассалы Блэкторна не могли представить себе в самых смелых фантазиях, готовилось во дворе замка. Прохладный воздух был пропитан запахами, знакомыми и экзотическими. Из подвалов выкатили бочки с элем и медом. На столах красовались рыба и дичь, запеченные целиком поросята и голуби, сидящие на пирогах. Были блюда с зеленью, хлеба и сласти такие необычные, что жители Блэкторна даже не слышали о них раньше, не говоря уж о том, чтобы пробовать. Это был пир, достойный знати, и он был дан для обычных людей, живущих в замке и вокруг него.

Как только человек подходил к столам, ему вручали огромную чашу, каждому свою. На дне чаши лежали серебряная монета и долька засахаренного апельсина. Крики удивления и восторга раздавались в толпе. Никто не мог решить, что же более приятно – деньги или заморский фрукт. Большинство крестьян жили и умирали, никогда не видя ни того, ни другого.

Мрачный Дункан наблюдал за тем, как Доминик и Мэг, окруженные людьми, принимали поздравления. Для каждого вассала Мэг находила вопрос или комплимент. С Домиником люди держались уважительно и подчеркнуто вежливо. С Мэг они разговаривали просто, но в то же время почтительно.

Если у Дункана и была какая-то надежда на то, что вассалы не признают Доминика своим хозяином, она умерла, когда Шотландский Молот увидел, что Доминику тоже кое-что достается из той любви, которую люди дарят Мэг. Даже сам Дункан, наблюдая за Домиником, не мог не восхищаться его умом и так-том. Ле Сабр скрывал холод своей души за улыбкой так же, как прятал в складках плаща свой меч.

– Говоря по правде, это немного задевает твое самолюбие, не так ли? – иронично спросил сзади чей-то голос.

Дункану не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто это так нахально разговаривает с ним. Саймон не отходил от него дальше, чем на расстояние вытянутой руки – или ножа, – с самого начала свадебной церемонии.

– Твой брат умен, – спокойно сказал Дункан. – Он сделал то единственное, что могло привлечь на его сторону жителей Блэкторна.

– Сохранил жизнь Джону?

Дункан покачал головой.

– Нет.

– Пир?

Слегка улыбнувшись, Дункан опять покачал головой.

– Это было умно, но все-таки не то.

– Деньги?

– Нет.

– Что же тогда?

– Интересно, как ему удалось убедить Мэг, что этот брак – единственная гарантия мира для замка и его людей? Когда она пришла к вам и рассказала наш план? Прошлой ночью?

Саймон удивленно посмотрел на Дункана.

– Леди Маргарет не приходила к нам.

– Слушай, я ведь не круглый идиот! Когда Мэгги предала нас?

– Говорю тебе, она не приходила к нам! – ответил Саймон. – Предателем здесь может называться только Джон, готовивший смерть своим гостям. И ты, конечно.

– Я – шотландский тан. И я не преклоню колени ни перед кем, кроме своего короля. Генрих – не тот король, которого я имею в виду! Я не собирался по его приказу уступать Блэкторн.

– Разве ты не благодарен, что тебе оставили жизнь?

– Она была оставлена мне по желанию Доминика, а не моему.

Саймон хмыкнул:

– Конечно. Этим он сделал подарок леди Маргарет. Я надеюсь, что он не раскается в этом.

Минуту Дункан разглядывал воина, который с легкостью расстроил его планы. Дункан встречал таких людей на Святой Земле рыцарей, у которых не было ничего, кроме силы ума и мышц. Он и сам относился к ним.

«В следующий раз надо надеяться на хитрость, а не на силу, – посоветовал Дункан сам себе с иронией. – Доминик поступил именно так, и вот, пожалуйста, он получил все, что хотел, – руку Мэгги и весь Блэкторн во владение».

– Мне запрещено говорить с лордом Джоном? – спросил Дункан.

– Доминик не собирается запрещать сыну видеться с умирающим отцом.

Дункан взглянул на него, прищурив глаза.

– Ты что, слушаешь всякие глупые сплетни?

– И довольно внимательно, – заверил его Саймон. – Это спасает от многих неожиданностей. Ты предположил, что леди Маргарет сообщила нам о вашем плане. Но Доминик обдумал свои действия на свадебной церемонии еще до того, как мы прибыли в замок.