Грифон круто развернул ее к себе лицом.

– Это и многое сверх того, – пробормотал он. Селия попыталась высвободиться, но он лишь крепче сжал ее плечо. – Стой спокойно. Мне никогда еще не выпадала честь держать в объятиях столь знатную даму. Позволь мне, пока я имею такую возможность, насладиться этим. Ты забавная женщина, Селия. И не скоро мне наскучишь. Кроме того, что бы ты ни говорила, а прошлой ночью удовольствие получил не один я.

– Что ты хочешь этим сказать? – возмутилась она, вырываясь из его рук.

– Я хочу сказать, что у нас могли бы сложиться весьма приятные отношения. Вместо того чтобы препровождать тебя к Волеранам, я мог бы сам позаботиться о тебе.

Селия замерла.

– Что такое?

Синие глаза Грифона сверкнули. Он пристально вгляделся в ее лицо, и на губах его заиграла едва заметная улыбка.

– Ты сама выберешь место, где тебе хочется жить. Любое место на свете. На земле есть немало красивых уголков – их так много, что целой жизни не хватит, чтобы побывать в каждом. А если устанешь путешествовать, у тебя будет собственный дом, а может, даже два или три, если пожелаешь. У тебя будут деньги, много денег. От тебя же я хочу только одного – чтобы ты никогда не отказывалась лечь со мной в постель.

– И терпела то, что вытерпела прошлой ночью?

– Я обещаю тебе гораздо более приятные ночи в будущем.

– Ты предлагаешь мне стать твоей любовницей? – воскликнула Селия, чуть не задохнувшись от возмущения.

– Считай, что так, – сухо ответил Грифон.

– Да как тебе в голову могло прийти, что я соглашусь на такое? Как ты мог подумать? Мне всегда хотелось иметь то, о чем мечтает каждая женщина, – мужа, детей и мирный дом…

– Неужели? Прошлой ночью мне показалось, тебе хочется и еще кое-чего.

Селия в ужасе поняла, что Грифон прав. Он разбудил в ней чувства, которые ей придется подавлять всю оставшуюся жизнь. Прежде она и не подозревала, что в ней бушуют животные страсти.

– Ты вызываешь у меня отвращение, – сказала она дрожащим голосом.

Грифон усмехнулся, словно ожидал от нее именно такого ответа.

– Ты застал меня врасплох, – продолжала Селия. – Я никогда не вела бы себя подобным образом, если бы не была подавлена смертью мужа. Тебе не удастся купить меня, как проститутку, ты… ты наглое чудовище! Подлый, неряшливый варвар… ты мне отвратителен! Я теперь точно знаю, кто ты такой и откуда взялся: ты крыса из сточной канавы и твое место там!

– Если я правильно понимаю, ты отвергаешь мое предложение?

От ярости она утратила дар речи. Улыбка на его лице погасла.

– Посмотри мне в глаза.

Те самые слова, которые он сказал ей несколько часов назад. Селии показалось, что у нее остановилось сердце.

– Я сказал: посмотри мне в глаза, Селия.

Она неохотно повиновалась.

– Возможно, растерянностью и можно объяснить твое поведение в первый раз. Но не во второй.

* * *

Селия спросила Грифона, долго ли еще до Нового Орлеана.

– Осталось около трех часов пути, – сказал он, придержав лошадь.

Они ехали по лесной тропе, которую мог разглядеть только человек, хорошо знающий дорогу.

– Переправимся через реку, и до плантации будет рукой подать.

– Откуда ты знаешь, где живут Волераны?

– Я… я с ними знаком.

– Это не правда, – высокомерно заявила Селия. – Волераны не водят знакомство с грабителями и пиратами. Грифон рассмеялся:

– Волераны сами были грабителями и пиратами всего два поколения назад! Как и многие другие знатные семейства в Новом Орлеане.

– Разве ты не боишься месье Волерана?

– Я не боюсь никого.

Задетая такой наглой самоуверенностью, Селия решила его припугнуть.

– Месье Волеран – человек могущественный, и с ним шутки плохи. Филипп рассказывал мне, что его отец владеет оружием так, как никто другой во всей Луизиане. Когда он услышит, что случилось с Филиппом…

– Он уже знает, что случилось с его сыном, – спокойно сказал Грифон. – Ваше судно должно было прийти в порт два дня назад. В заливе неспокойно, и когда пропадает корабль, все предполагают самое худшее.

Сколько же еще судов было захвачено в последнее время? Селия вздрогнула, вспомнив горы трупов и палубу, скользкую от крови. Она не единственная осиротевшая женщина. Многие семьи сейчас оплакивают погибших сыновей, мужей, отцов и братьев.

– Я слышала, как Легар отдал приказ запереть всех оставшихся в живых в трюме… и поджечь судно. Как он мог?! Ведь это бесчеловечно…

– Согласен.

– Неужели? Вы ведь с Легаром одного поля ягоды. Может быть, и ты поступаешь так же, как он?

– Нет. Убивая безвинных людей, ничего не выигрываешь. Я захватываю суда ради выгоды, а не потому, что хочу пролить чью-то кровь.

– Но ты убивал. Я видела это собственными глазами. Когда ты увозил меня с острова, ты убил троих.

– Если бы я их не убил, тебя уже не было бы в живых. А перед смертью тебя бы несколько часов терзал и мучил Андрэ Легар.

– Ты и твои люди очень сильно отличаетесь от мужчин, которых я знала. Вот Филипп, например, был похож на моего отца. Он был очень добр, он никому не смог бы причинить зло.

– Разве помогла ему его доброта? – холодно заметил Грифон.

– Он погиб, как подобает мужчине.

– Так же поступлю и я, когда придет мое время.

Селия подумала, что это, пожалуй, правда. Грифон, подобно дикому животному, никогда не задумывался ни о прошлом, ни о будущем, а лишь о том, как удовлетворить свои сиюминутные нужды. Он не мог себе позволить испытывать такие чувства, как сожаление, стыд, раскаяние, и, может быть, даже не понимал смысла этих слов.

– Как ты стал пиратом?

– Поначалу я был капером. Действовал строго в рамках закона. Мне поручали захватывать суда, принадлежащие странам, с которыми мы воевали. Я получал хорошее вознаграждение, когда доставлял вражеские грузы в порт. Но раз или два я поддался соблазну и напал не на те суда. Тогда меня объявили вне закона. Я стал пиратом.

– Ты им и останешься.

– Правильно.

– А если тебя схватят…

– То вздернут на виселице.

– Но ты не сможешь больше пиратствовать: ведь Легар тебя ищет, чтобы отомстить за брата.

– Возможно, некоторое время мне придется скрываться. – По тону Грифона не чувствовалось, что он раскаивается. – Хотел бы я видеть его физиономию, когда он наткнулся на труп Андрэ. Что ни говори, я получил огромное удовольствие, отправив этого мерзавца в преисподнюю. – Он почувствовал, что Селия дрожит. – Не бойся. До тебя Легар не доберется.