– Да ты что! Какой-такой Киркоров? Даже слышать не хочу!

Почему-то он считал Филиппа Бедросовича первостатейным проходимцем и даже запрещал мне общаться с ним. Однако в этот момент я с Виктором Николаевичем была не согласна: личность личностью, а опыт опытом. И если человек может быть действительно полезен, почему бы этим не воспользоваться? Но, не смея ослушаться своего мужа в очередной раз, я просто скрыла тот факт, что Филипп едет вместе с Димой. Как бы Филипп сам по себе, а мы с Димой – сами по себе.

Тем временем, Филипп и его греческие друзья – Фокас и Жорж – занялись нами вплотную. Филипп просмотрел концертный клип «Never let you go» и заявил, что балерины – это хорошо, но недостаточно. Не цепляет. Должно быть еще что-то, какая-то «фишка». После мозгового штурма Фокас придумал добавить в номер еще и концертный белый рояль, из которого эффектно появляется одна из балерин. Все эти приготовления проходили в обстановке полной секретности – ведь теоретически Фокас не имел права нам помогать, так как готовил церемонии открытия и закрытия Евровидения. Чтобы соблюсти все формальности, мы зашторивали для Димы небольшой уголок за сценой, где Дима в довольно стесненных условиях репетировал. Фокас смотрел, а потом либо кивал, либо мотал головой: «да – нет».

Идея Фокаса с роялем бела неплоха, но на деле ее воплощение потребовало немалых усилий. Взбунтовались наши балерины, которые до этого безропотно сносили бесконечные репетиции и прилежно перебирали ножками партию Жизели. Однако лезть в рояль и мазаться белой краской, причем по три раза на дню, не захотел никто. Это было уже выше сил наших очаровательных прелестниц.

– Ни за какие деньги! – гордо промолвила наша прима Машенька, папой которой был балетмейстер Петр Ефимович Когородский.

Петр Ефимович несколько раз звонил Виктору Николаевичу и жаловался, что над его любимой доченькой издеваются и заставляют складываться в три погибели, залезая в этот ненавистный рояль. Обратил внимание на эти трения, естественно, и Филипп Киркоров.

– Кто обижает Петра Ефимовича? – громогласно возмущался Филипп, посещая репетиции. – Машу хотят засунуть в рояль? Да никогда этого не будет! Искусство дороже всего!

Внимательно выслушав его патетическую речь, я цинично объявила присутствующим:

– Девочки, артистка из рояля получит дополнительно одну тысячу долларов за выступление!

Девочки молчали. Я надбавила еще. И тут сердце балерины Оленьки Стариковой дрогнуло, и она таки согласилась на эту роль.

Ах, как же ее потом ненавидели все вокруг – номер с роялем произвел настоящий фурор. Об Ольге написали в газетах, и сразу же после Евровидения ее начали наперебой приглашать танцевать во множество солидных мест. Таким образом, она оказалась наиболее популярной и востребованной. Как говорится, «две минуты позора, и вся жизнь в дамках». И искусство тут абсолютно ни при чем.

После серии репетиций Диме предстояло отправиться в промотур: Кипр, Мальта, Болгария, Греция. И тут опять вмешался Виктор Николаевич со своими запретами.

Здесь снова требуется сделать два небольших отступления, дорогие друзья. Дело в том, что Евровидение, насколько вам известно – это результат выбора как профессионального жюри, так и телезрителей. Но за артиста, которого видят на сцене впервые, проголосует гораздо меньше людей, чем за известного исполнителя. Поэтому дать концерты накануне Евровидения, заявить о себе, организовать рекламную кампанию – это очень важно. Почти что вопрос жизни и смерти.

У нас была еще одна деликатная проблема – финансы. Для участия в Евровидении Виктор Николаевич выделил нам семьдесят тысяч долларов, а Первый канал оплатил дорогу и проживание. Однако, чтобы устраивать концертные мероприятия, организовать промоматериалы для Димы, да еще везти с собой Филиппа Киркорова в качестве эксперта, этих денег было абсолютно недостаточно. Поэтому я изловчилась и нашла спонсоров, которые помогли нам оплатить все эти мероприятия. Плюс добавила свои, которые откладывала на покупку нового здания для салона красоты в Москве. В качестве промоматериалов мы придумали изящные и необычные сувениры: разноцветные эластичные браслеты, шнурочки для мобильных телефонов «Дима Билан», черные и желтые подушки для мальчиков и девочек с надписью «Дима Билан», специальные фирменные футболки, сшитые в Италии – не традиционные «распашонки», а модные приталенные. А на русскую вечеринку, которую мы устраивали на Евровидения, оформили приглашения в виде двух клеящихся зеркал («и в зеркальце посмотреться, и дорожку разложить», – пошутил кто-то из голландской делегации). Словом, наша команда оказалась самой креативной, а местная пресса оказала нам добрую услугу, раструбив про наши идеи по всем изданиям.

Виктор Николаевич искренне считал, что все это устроено на его деньги. Поэтому, узнав, что Дима отправляется в промотур перед Евровидением, тут же заявил:

– Дима никуда не поедет! Это разбазаривание средств, к тому же он и без того выиграет!

– Но Виктор Николаевич! – взмолилась я. – Он заявлен в крупном мероприятии, уже рекламу дали, его ждет на Кипре двадцать тысяч человек! Он не может не поехать!

– Я уже все сказал! – отрезал Виктор Николаевич. – И точка.

Вот еще одна неожиданная проблема на ровном месте. В отчаянии заламывая руки, я стала упрашивать Диму позвонить Иосифу Давидовичу Кобзону, который еще при Айзеншписе был для Билана своеобразным наставником, чтобы тот поговорил с Виктором Николаевичем. Хорошо, что Иосиф Давидович вошел в положение.

– Честно говоря, он вообще не понимает, зачем нужен этот тур. И он, в общем-то, не «против». Но и не «за»… – передал Иосиф Давидович вердикт Виктора Николаевича.

Это не было разрешением. Но и не было отказом. Поэтому Дима быстренько собрался и упорхнул на Кипр.

А я, тем временем, начала работу со всеми европейскими чартами. В результате песня «Never let you go» вошла в сотку во всех европейских хит-парадах, позже набрав обороты. А вот в России, вы не поверите, была лишь тринадцатым номером. Это недоразумение произошло по одной досадной причине. Дело в том, что в России в то время все радиостанции и телеканалы крутили песню «Это была любовь». Она была бешено популярной, поэтому от нее не спешили избавляться. И когда я звонила с просьбой поставить также и «Never let you go», мне отвечали, что, дескать, по правилам не могут параллельно проигрывать две песни одного и того же певца. А убрать «Это была любовь» не могут тоже – она дает хороший рейтинг. В итоге «Never let you go» оказалась в эфире слишком поздно. Да еще на английском языке – в русскоязычной стране!

* * *

Наконец началось Евровидение. Бесконечные репетиции, которые мы с Димой проводили перед выступлением, были нацелены на то, чтобы приладится к телекамерам, расставленным по всему залу. Филипп очень придирчиво отсматривал каждую съемку и в итоге вынес вердикт: Диме необходимо смотреть в камеру на протяжении всего выступления – и только туда. Это действительно было очень эффектным зрелищем, потому что у Димы потрясающая энергетика и глаза, которые завораживают. В итоге мы выдали Диме хронометраж, согласно которому он должен был переводить взгляд то на одну камеру, то на другую. Это было чертовски сложно, поверьте – не только петь и танцевать на сцене, но еще и следить за тем, чтобы постоянно находиться в кадре. Но здесь Дима проявил недюжинный профессионализм.