Тимофей оглянулся, важной поступью подошел к землякам.

— И как я вам?

— Ален Делон прямо, — похвалил Плахов. — Жан Габен.

— Пьер Карден, — подхватил Рогов. — Эти еще… Ричард Гир и Фрэнк Синатра.

— Ну и на пугало огородное чуть-чуть похож, — закончил Плахов. — Ты так в путешествие только не одевайся, рыб распугаешь. Не из кого будет пресную воду давить.

— Да я понимаю… — вздохнул Пастухов. — Не мой стиль! Но что делать — правила…

— Ты скажи лучше, где ты такой клифтец отхватил? Напрокат?

— Мне организаторы выдали…

— А-а… — разочарованно вздохнул Рогов. — То есть, где прокат, ты не в курсе?

— Почему, в курсе. Я еще в Москве записал адресок… на всякий случай.

— Так давай же!

Пастухов выудил из штанов бумажку с адресом.

За прилавком «адреска» возвышался восточный человек неимоверной комплекции и устрашающего вида. Было ощущение, что если он что и сдает напрокат, то автоматы Калашникова и ручные гранатометы. А из одежды — разве что пояса шахидов. Но за спиной человека висели все же фраки и вечерние платья.

— Бонжур, мсье, — слегка поклонился человек.

— Бонжур, — бодро начал Рогов и замялся. — Э-э… Игорь, спроси, сколько фрак на пять часов стоит?

— Мсье, хау матч… — заговорил Плахов.

— Вы русские? — перебил Игоря человек-гора.

— Да, из Питера… — удивился Плахов. — А вы тоже… русский?

— Относительно, — усмехнулся хозяин. Говорил он со сложным, «неидентифицируемым», как сказали бы Анри и Рогов, акцентом. — Я армянин. Я из Ростова. Что, фраками интересуетесь?

— Если можно…

— Как нельзя, слушайте! Можно и еще раз можно! Как может быть нельзя? Вы думаете, Вазген такой старый дурак, что стоит целый день за этим прилавком на фоне фраков из удовольствия стоять за прилавком на фоне фраков? Плохо же вы думаете о старике Вазгене! Да, он любит свой прилавок и свои фраки, но он любит и свой бизнес. А как может, я вас спрашиваю, произойти мало-мальский бизнес, если я буду говорить клиентам — нельзя мои фраки?! Никак не может в такой ситуации произойти бизнес! Мои фраки можно! Выбирайте! Все с иголочки… Размер подберем. Можно! Как нельзя? Можно!

Казалось, человек из Ростова лопнет от перехлестывающих эмоций.

— А хау все-таки матч… Тьфу, сколько стоит? — уточнил Рогов.

— Самые низкие цены на побережье. Комплект двести евро в сутки.

— Сколько?!

— Двести евро за комплект. Двести! Любой фрак!

Оперативники даже ответить ничего не смогли. Переглянулись. Рогов покашлял. Молчать было не слишком удобно. Плахов автоматически спросил:

— А что входит в комплект?

— Вах, в него входит весь комплект! — махнул руками Вазген, едва не сковырнув с низкого потолка люстру. — Весь полный комплект входит в комплект! Бабочка жу-жу, пластрон… Это рубашка по-русски.

— Понятно…

— И штиблеты вам не помешают, — хозяин критично оглядел обувь оперативников. — Это по-русски туфли. Если берете два комплекта, будет скидка. Что, Вазген когда-нибудь был против справедливых разумных скидок? Никогда не был против!

— Какая скидка? — ухватился Рогов.

— По десять с пары. С каждой пары — целых десять евро!

Рогов разочарованно фыркнул.

— Уговорил, земляк, — по пятнадцать!.. Это будет более высокая скидка! Пятнадцать евро с каждой. С каждой пары для вас! Итого сто восемьдесят пять евро за комплект! Клянусь Араратом, дешевле не найдете. Это очень недорого.

— Но только не для милиции, — вздохнул Плахов.

— Вы что, из органов?! — аж взвился хозяин. Едва не подпрыгнул.

— Из органов, из органов… — осторожно буркнул Рогов. Уж очень… так сказать, своеобразно выглядел хозяин. Как бы чего не учудил. А то придется и этого захватывать — а зачем он нужен…

— Так что же вы сразу не сказали?! Дорогие мои! Великолепные! Вазген любит свой бизнес, но ради вас он готов сделать скидку в девяносто девять процентов. Это грандиозная скидка, но она того стоит, — Вазген стал жать оперативникам руки.

«Сумасшедший», — с тоской подумал Плахов.

— Какая скидка? — деловито уточнил Рогов.

— Девяносто девять процентов каждый комплект! Комплект обойдется вам в два евро, всего в два евро каждый комплект! Я бы дал бесплатно, но это должен быть бизнес. Согласны, да? Хотя бы символически — бизнес! А бесплатно — это не бизнес! Но такая скидка… Вы готовы платить по два евро?

— Да, с радостью… Но почему…

На прилавке как-то сам собой образовался маленький серебряный подносик с тремя серебряными рюмочками. И с бутылкой коньяка посередине. В рюмочки, впрочем, коньяк тоже уже был разлит. Оперативники не успели заметить, как и откуда ловкий армянин вытащил этот аппетитный набор. Выпили — почти автоматически. И рюмки вновь оказались наполнены.

— Почему? Он еще спрашивает почему, да! Да потому что всем, что у меня есть, я вам обязан, дорогие мои органы!

— Как это? — спросил Рогов.

— Если бы не вы, я бы никогда не оказался в этом раю. А вы ведь не будете спорить, что это рай. Лазурный рай! Вы не будете с этим спорить, потому что спорить с этим глупо, а вы ведь далеко не глупцы… Мне ведь в начале восьмидесятых срок светил, хороший срок, дорогие мои органы!

— За что? — на всякий случай насторожился Игорь.

— Джинсы, джинсы шил на продажу. Замечательные, удобные джинсы. И кроссовки «адидас». Люди носили, им нравились, они были довольны, они покупали!.. Артель инвалидов. Людям нравилось — покупали, ходили на свидания! И ваши друзья взяли меня за мохнатую попу. Меня и два КамАЗа джинсов «Леви Страус». И ко мне пришло понимание. Ваши коллеги открыли мне глаза. Я сказал себе: «Вазген, страна, где сажают за труд, не имеет светлого будущего». И я уехал. Нашел родственников. Для армянина это не проблема. А сейчас с этим как?..

— Нормально. Шить можно, — кивнул Рогов. — И продавать. Нефтью нельзя владеть в особо крупных размерах, но шить можно. Но как вы уехали, если вас взяли за… это…

— За мохнатую попу?.. О, я уехал. Мое дело в Ростове вел следователь по фамилии Кулебяка. Не знакомы?

«Убойщики» переглянулись, пожали плечами.

— Хороший следователь, дай Бог ему здоровья! Предлагаю выпить за этого незабвенного человека. Он согласился взять у меня десять тысяч рублей в полиэтиленовом пакете. И я уехал. А через месяц умер этот человек, который был вместо Брежнева, и стал Андропов. И следователь Кулебяка уже бы не взял у меня тот пакет. Он бы испугался. И я бы не уехал. Так что мне повезло…

— Да уж… — кивнул Плахов. — Вы знаете, у нас скоро сеанс!