Дима вбил себе в голову, что он прирожденный бизнесмен, что ему просто не везет, надо еще немного вложить, подождать – и все обязательно получится. Аня верила в него, поддерживала, мечтала, что скоро бизнес пойдет в гору и они смогут купить отдельную квартиру, пусть студию на окраине, но свою. Жизнь на одной жилплощади с мамой Димы была, мягко сказать, не сахаром – она была алкоголичкой со стажем, после смерти мужа она сломалась, стала пить, водить всякую гопоту и устраивать посиделки до утра. Она постоянно вмешивалась в их отношения, придиралась к Ане – то суп, который она сварит, не нравится, то в ванной она долго моется и мешает – повод всегда находился. Ане было двадцать лет, в то время она уже работала в крупной компании и зарабатывала неплохие деньги, в несколько раз больше Димы. Когда Аня к нему переехала, у них в квартире не было даже кухни, не говоря уж о мебели, спали они на матрасе, а ели на полу. Денег на мебель у Димы не было, так как он вкладывал в бизнес, поэтому все деньги, которые Аня получала, она тратила на обустройство квартиры. Она любила ходить по мебельным центрам, смотреть на красивую мебель и мечтать: «Скоро у нас с Димой будет своя квартира, и мы купим вот такую кухню, большую удобную кровать, будем жить вдвоем, и никто не будет нам мешать», – думала Аня.

Мама Димы считала Аню карьеристкой и говорила ей: «Ты помешана на своей работе, всю жизнь так промотаешь, а рожать нужно рано, я пить брошу, помогать тебе буду, роди уже мне внука». Ане было всего двадцать лет, и о детях она даже не думала – ей хотелось пожить для себя, мир посмотреть, устроиться в финансовом плане. На этой почве у нее с Димой и его мамой постоянно возникали конфликты, он говорил: «Роди ребенка, у меня будет стимул работать больше, зарабатывать». Аня всегда высказывала ему претензии насчет неустроенности быта и говорила, что, пока не будет собственного жилья и хорошего дохода, речи о детях идти не может. На что Дима ей отвечал: «Все так живут, и ничего в этом страшного нет, поменьше сериалов смотри о красивой жизни – это сказки».

А так хотелось верить в сказку, что возможно жить по-другому, в своем жилье, ездить на хорошей машине, отдыхать за границей: Аня к этому стремилась всеми силами – много работала, даже в выходные, она жила по принципу «везет тому, кто везет». Дима же относился к той категории людей, которые приравнивают низкий уровень жизни к существованию политической системы, невозможности выбраться из социального класса ввиду, опять же, существующих законов, уровня заработной платы, да и в принципе экономической ситуации в стране. В его характере была склонность к обвинению всех и вся, но только не желание меняться и пытаться предпринять какие-то действия к улучшению своей жизни. Вечерами после работы он любил проводить время на диване с бутылкой пива за просмотром новостей и политических передач, вступая в воображаемые диалоги с политиками, которые в этот момент вещали с экрана: «Да, да, поднимете вы уровень зарплат, себе в карман положите, а мы хер без соли доедать будем! Ворье, садики они строят!» Всякий раз, когда он приходил домой после неудачного дня, жаловался, что не выплатили зарплату или заплатили мало, в разговорах с Аней на эту тему он всячески себя оправдывал: «Не мы такие – жизнь такая. Мне просто не везет, от меня ничего не зависит», – причитал он. Помимо того, что он постоянно себя оправдывал, зачастую себя еще и жалел – мол, мама пьет, никто не поддерживает, не на кого опереться в жизни, да и вообще он считал, что жизнь к нему несправедлива. Тогда Аня еще не замечала явного сходства менталитета Димы с ее отцом. Она прислушивалась к нему и действительно находила на тот момент какие-то здравые мысли в его суждениях, жалела его и пыталась всячески помочь. Несомненно, у Димы были и положительные качества: он был мастер на все руки, самостоятельно мог починить телевизор, холодильник, разбирался в машинах – в общем, мог решить любые хозяйственные вопросы. Так как отец Ани этого делать не умел, для нее это уже было достаточным показателем, что Дима настоящий мужчина, надежный.

Так они прожили полгода. Аню удручала жизнь вместе с мамой Димы, она бесцеремонно заходила в их комнату, даже когда они спали, начинала рассказывать свои пьяные бредни. Когда Дима с Аней ругались – а они стали часто ссориться из-за того, что он каждый раз приходил домой выпивший и говорил, что так снимает стресс, – она вмешивалась и отчитывала Аню: «Все это из-за того, что ты ему не родишь ребенка. Был бы ребенок – он бы вел себя по-другому». Когда Аня ему высказывала, что ей надоело его пустое прожигание жизни, вечное безденежье и нытье, он устраивал истерики, крушил все вокруг, даже мог поднять на нее руку: «Что ты хочешь от меня? Я живу, как хочу! Ты помешана на деньгах и карьере. Все живут с родителями, зарплату многим не платят, где найдешь хорошую работу? Только со связями можно устроиться, мы с голоду не помираем, что тебе еще надо? Роди ребенка – и у меня будет стимул стараться», – каждый раз повторял Дима.

Так уходило уважение, восхищение и любовь, если, конечно, это можно было назвать любовью. Пришло презрение и жалость. Тот Дима, которого она придумала себе, когда была влюблена или в состоянии биохимического счастья, оказался совсем не тем. Проблемы решать он не мог, зато у него была удивительная способность их создавать. Он разбил машину, и нужны были деньги на ремонт, но их не было. Он хотел взять кредит, и выяснилось, что было набрано уже достаточно кредитов, которые он брал на свои «бизнесы», – не платил годами, поэтому кредит ему не дали.

– Дима, как ты мог брать кредиты и не платить их? – спросила Аня.

– Да какого фига я должен оплачивать эти огромные проценты, это грабеж! Денег не было, вот и не платил, ясно? – ответил он.

– Это же так безответственно! Зачем брать, если ты не сможешь отдать? Дима, я не понимаю этого, у тебя были деньги с продажи квартиры, почему ты не отдал кредиты?

– Ты учить меня будешь? Я сам знаю, как правильнее!

Как правильнее, естественно, он не знал. Лучший показатель того, насколько у человека «все правильно», – это то, как он живет. Дима же был крайне безответственным и до невозможности деструктивным: это не частный случай – это его позиция по жизни. Презрение и жалость не единственные чувства, которые испытывала Аня, – к этому присоединилось еще и чувство стыда, его приходилось испытывать часто.

Когда они шли с друзьями в кафе или бар, то при расчете с официантом он каждый раз начинал устраивать скандалы, почему все так дорого, да еще и невкусно, проще было сидеть дома и самому приготовить: «Не буду за это платить, мне не понравилось», – говорил он. Аня оплачивала счет сама, и с чувством стыда они шли домой, а он всю дорогу причитал: «Зачем оплатила? Деньги девать некуда? Пусть сначала научатся готовить, потом такие счета выставляют». Аня предпочитала не вступать с ним в конфликт и доказывать, что его поведение отвратительно, мерзко и низко.

Еще через несколько месяцев таких отношений Аня решила, что пора уходить: она могла позволить себе снять отдельное жилье и хотела начать жить своей жизнью. Она понимала, что жизнь с Димой – это болото: его не вытащишь, а сама утонешь. И как только она решила от него уйти, она узнала, что беременна… Ситуация с жилищным вопросом ухудшилась, Дима в очередной раз продал квартиру и купил уже однокомнатную вместе с мамой в пригороде. Жить с мамой в одной комнате было невозможно, но немного они там пожили – скандалы, ругань, неустроенный быт еще больше разрушали и без того натянутые отношения, которые сейчас уже держались только на беременности.