Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А что там про размытие границ…
– Ей не хватит того, что она забрала. Не знаю зачем… поехали, Сеф.
Она не стала спорить. Лучше как можно быстрее добраться до своих, а с остальным они успеют разобраться потом.
Мотоцикл двинулся медленно, с трудом, и уже не так ровно держался на дороге. Поэтому Персефона почти выдохнула с облегчением, когда вокруг наконец-то начал вырастать город. Она узнавала места: до дома Сета ещё ехать и ехать. Гор, кажется, жил где-то там же. Она пыталась вспомнить про Амона, он вроде перебрался в отель, но после возвращения оставался у Сета.
Мотоцикл остановился, Анубис снял шлем, словно никуда больше не собирался. Он тяжело дышал, и, соскочив с мотоцикла, Персефона расстегнула его куртку: шарф насквозь пропитался кровью.
– Тебе не кажется, что рана уже должна затягиваться?
– Это обычное оружие. – Анубис качнул головой. – Я бы почувствовал. Не знаю, почему регенерация так долго не работает. Не уверен, что смогу ехать дальше.
Персефона снова проверила оба телефона: глухо. Она мысленно приказала себе успокоиться, а не начинать паниковать. Огляделась, судорожно соображая, где в городе можно позвонить. Может, поймать такси? Их пустят в машину или сразу вызовут полицию?
– Здесь есть дом. – Анубис кивнул в сторону. – Там живёт моя знакомая. Позвоним от неё.
– Она нормально относится к ночным визитёрам, истекающим кровью?
– Вот и узнаем.
Анубис тяжело слез с мотоцикла, его шатало от потери крови, но по переулку он шёл почти уверенно, держа бесполезный уже шарф.
– Что за знакомая? Расскажи о ней.
– Подвозил недавно. Ее зовут Марта.
– Прекрасно. Какая квартира?
– Не знаю.
Они остановились перед запертыми стеклянными дверьми. Персефона глянула на дом и прикинула, сколько квартир может располагаться на четырёх этажах. Выбора особо не было, поэтому она начала нажимать на интеркоме все квартиры по очереди, ожидая ответа.
В первой так никто и не ответил. Во второй мужской голос никак не мог быть Мартой, но Персефона уточнила на всякий случай, после чего пополнила свой словарный запас ругательств. Пока дозванивалась в третью, глянула на Анубиса. Он стоял рядом, прислонившись спиной к стене и прикрыв глаза. Когда начал медленно сползать вниз, Персефона перепугалась, пытаясь его подхватить:
– Эй-эй, не отключайся!
Он выпрямился, моргая и приходя в себя, как раз в этот момент интерком третьей квартиры ответил сухим голосом:
– Кто это?
– Нам нужна помощь! Позвонить! Здесь живёт Марта? Анубис сказал…
Персефона замолчала, совсем растерявшись. Словно в насмешку, сверху начал накрапывать дождик. Почти отстранённо подумала, что хотя бы смоет кровавые следы.
Интерком зашипел, а потом дверь раскрылась, и Персефона радостно почти затолкала Анубиса внутрь.
Около раскрытой деревянной двери в квартиру их ждала сухонькая старушка со строгим взглядом за толстыми стёклами очков. Позади неё маячила юная девушка – видимо, та самая Марта.
Персефона испугалась, что, увидев их, старушка нырнёт обратно в квартиру и запрёт дверь, её глаза расширились, но она отступила, пропуская внутрь.
Анубис плюхнулся на пластиковый стульчик в маленькой гостиной, Персефона оглянулась в поисках телефона. Ей нужна была уверенность Гадеса и невозмутимость Нефтиды, с которой та доставала аптечку, чтобы лечить «её мальчиков».
Телефон ответил оглушительной тишиной.
– Тоже не работает, – сказала Персефона, убеждаясь, что Геката могла повесить на них что-то из своих теней. Боги учились жить в современном мире, а Сет как-то говорил, что воздействовать на технику проще простого. Даже он умел использовать свою силу и песок, чтобы вырубать камеры.
– Я не смогу нас перенести, – негромко сказал Анубис. – Сил не хватит. Но могу позвать Гора.
Тот, как и Анубис, был одним из немногих богов, кто умел перемещаться в пространстве. Анубис использовал для этого чужие смерти, Гор – жизни. Они оба ходили сквозь пространство, и оба могли перемещаться в Дуат из любой точки – в отличие от входа в Подземный мир, который был именно дверью.
Анубис сполз на пол и, вытянув руку, написал кровью несколько знаков на тонких прямоугольниках ламината. В тусклом электрическом свете бордовые египетские иероглифы, значения которых Персефона не знала, выглядели почти зловеще.
– Он придёт, – упрямо сказал Анубис. Как будто не был уверен. Как будто убеждал самого себя.
Кровь может звать.
Гор появился внезапно. С лёгким хлопком, в ворохе золотистых искр, сразу натолкнувшись на стол, но успев подхватить вазочку с него. Гор оглядел всю картину: стоящую Персефону, рядом с ней старушку и девушку, брата в крови на полу.
– Что с вами случилось? Сет всех поднял, он что-то ощутил. Они с Гадесом послали собак, Амон телефоны обрывал.
Говоря всё это, он присел на пол, осторожно осматривая рану Анубиса. Нахмурился, но беспокойства на лице Гора не было:
– Воробушек, во что ты успел ввязаться?
Анубис даже огрызаться не стал, он сидел опустив голову. Гор глянул на старушку:
– Где у вас ванная? Аптечка мне бы тоже не помешала. Ты поможешь?
Последнее было обращено уже к Марте, которая растерянно кивнула. Гор успел бросить и Персефоне:
– Если телефон не работает, позови Цербера. Псы Сета с ним.
Когда они скрылись в ванной, Персефона сосредоточилась. Ей оставалось корить себя за нерасторопность: действительно, могла ведь позвать Цербера, а он бы привёл Гадеса. Пусть долго, но лучше так, нежели ломиться в каждую квартиру в доме.
Доберман появился из воздуха вместе с юркими псами Сета, из-за которых в гостиной сразу стало тесно. Тёмными росчерками они метнулись в сторону ванной, откуда был слышен шум льющейся воды. Доберман ткнулся лобастой мордой в руку Персефоны.
Она погладила Цербера, прошептала несколько успокаивающих слов.
– Подожди пока идти к Аиду. Дождёмся Гора.
Первой появилась старушка. Она казалась удивлённой… но не настолько, как могла бы, когда среди ночи вваливаются незнакомцы, а ещё один потом является в облаке золотых искр.
– Он совсем не изменился.
– Кто? – не поняла Персефона.
– Анубис. – Старушка спохватилась. – Прости, пожалуйста, я совсем забыла о вежливости. Элизабет.
– Персефона.
Она кивнула, как будто здороваться с богиней весны было самым обычным делом.
– Когда-то давно я была знакома с ним. Точнее, мой муж. Анубис вряд ли помнит. Тогда… мы попросили об одолжении. Наш первый ребёнок был очень болен. Он умирал долго, мучаясь. Мы попросили, чтобы всё прошло быстро и мягко.
Персефона рассеянно кивнула. Она не очень верила в совпадения, но слышала, и не раз, что после взаимодействия с богами люди не то чтобы меняются, но притягиваются к запредельному.
