– Я же тебе говорила, что отмажет. В наше время бабло всегдапобеждает зло.

– Ах даже так!

– Даже так, – с особой злостью произнесла я.

Мне хотелось с особой жестокостью отыграться на Матвее зато, что он меня предал. Если бы он сейчас находился рядом, то, возможно, я быдаже его ударила.

Я смотрела на Матвея и пыталась понять, за что же я его такполюбила… Обыкновенный мужик: руки, ноги, голова. Симпатичный, но ведь еслиразобраться, то ничего особенного. Самоуверенный, заносчивый, чрезмерносебялюбив и похотлив до женского пола… Господи, какая же я была дура, как же ятогда с ним себя растеряла… Мне казалось, что долготерпение женщины и еесамопожертвование творят чудеса. Мне казалось, что рано или поздно онобязательно одумается, оценит мою жертвенность. Дура! Какая же я была дура!Сглаживала все углы в отношениях, постоянно его оправдывала и на многоезакрывала глаза… Тем самым я просто делала его жизнь очень удобной. Онпользовался мной как хотел и под настроение любил вытереть об меня ноги. Этодоставляло ему особое удовольствие. Моя самоотверженная любовь все больше ибольше показывала мне мою несостоятельность. Меня постоянно унижали и мнойпренебрегали. Как же я не могла понять, что тот, КТО ТЕБЯ УЖЕ ОБЕСЦЕНИЛ,НИКОГДА НЕ НАЧНЕТ ЦЕНИТЬ.

– Значит, деньги на ремонт выплатишь только через суд?!

– Через суд, – ответила я, стараясь казаться как можноболее безразличной.

– Значит, бабло побеждает зло?!

– А ты как думал? Других вариантов нет.

– Ненавижу баб, которые с мужиками за бабки живут! Трахаютсякаждую ночь тоже за бабки! Для таких, как ты, цель в жизни только одна – выйтизамуж за нелюбимого, но богатого урода. Такие, как твой муж, только своимиденьгами и могут компенсировать свою убогость. Противно смотреть, когда влобовое стекло «мерседеса» видишь толстую морду какого-нибудь урода наполсалона и сидящую рядом дорогую шубу с красивым, но несчастным лицом.

– Завидки, поди, берут, что у тебя такой морды и такого«мерса» нет!

– Я это так не оставлю! Я подам на тебя в суд не только заущерб, причиненный моему автомобилю, но и за моральный ущерб.

– Подавай, только госпошлину не забудь заплатить, – немогла не крикнуть я ему вслед.

– Сука! – Матвей вновь ударил кулаком по забору инаправился в сторону своей битой машины. Затем резко остановился и крикнул: –Увидимся в суде!

– Вряд ли, – холодно ответила я.

– Ты что, в суд не явишься?

– Вот еще, время терять… Такие, как я, в суды не ходят. Заних ходят их адвокаты. Если я буду из-за каждого дешевого драндулета, в которыйвъехала, в суд ходить, никаких нервов не хватит. Да и каблуки жалко. Знаешь,сколько мои туфли стоят? Намного больше, чем весь твой драндулет.

– Ах ты, дрянь! Думаешь, деньги есть – все можно?

– А кто сказал, что с деньгами что-то нельзя?! У богатыхсвои причуды.

– Сука! – вновь крикнул Матвей и пригрозил: – Я до тебяеще доберусь! Я это так не оставлю!!!

– Конечно, не оставляй. Плати госпошлину, вставай в общуюочередь и лижи задницу судье, вдруг что получится.

Не говоря больше ни слова, Матвей сел в свою машину, показалмне фак и надавил на газ. А я повесила трубку, села на пол и, не ожидая от себясамой, заревела в голос.

Я НЕНАВИДЕЛА ЕГО И ВСЕ ЕЩЕ ЛЮБИЛА… Я ЛЮБИЛА И НЕНАВИДЕЛА…

Почти полдня я провела в домашнем тире. Стояла на огневомрубеже и выпускала полную обойму в сторону мишени. Затем смотрела в окуляртрубы и прыгала от радости тогда, когда видела, что попала в десятку. Когда отнаушников уже заболели уши, а указательный палец, нажимавший на курок, потерялчувствительность, я поднялась наверх и приготовила себе сок.

Чуть позже позвонил Аскольд и повторил то, что он сказал мнееще утром. Он хотел познакомить меня со своим компаньоном.

– Яна, это просто знакомство. Вызови такси. Приезжай наМясницкую. Ресторан «Какаду». В восемь вечера я тебя жду.

Я сделала все, как сказал Аскольд. Заказала такси и приехалав этот ресторан в назначенное время. Аскольд встретил меня у входа и прошептална ухо:

– Я хотел, чтобы ты к нему просто присмотрелась.

– Зачем? Затем, чтобы его убить?

– Дорогая, давай без резкостей. Проходи в зал.

Как только я прошла в зал, Аскольд тут же представил менякомпаньону, которого звали Эдуардом. Эдуард оказался достаточно интересныммужчиной с черными как смоль волосами и пронзительными голубыми глазами. Яникогда особо не зацикливалась на мужской внешности, но Эдуард действительнобыл красив, а красивая внешность – это, как правило, дополнительный бонус ковсем остальным качествам: уму, силе, порядочности, доброте и чувству юмора.

– Яна, вы очень красивы, – заметил Эдуард. – Свыздоровлением вас. Мы стали работать вместе с Аскольдом сразу после тойстрашной трагедии, поэтому я не имел чести познакомиться с вами до крушения. Явосхищаюсь вашей выдержкой. Вам столько довелось пережить.

В этот момент у Аскольда зазвонил телефон. Он извинился ивышел из-за стола. Я смотрела на Эдуарда и при мысли о том, что мне нужно егоубить, цепенела от страха. Мне сразу захотелось узнать, есть ли у него семья,дети… Как много людей будет по нему скорбеть…

– Эдуард, а почему на сегодняшний ужин вы не пригласили своюсупругу? – задала я вопрос, переведя дух.

– Наверно, потому, что у меня ее нет.

– Такой интересный мужчина и холостой? Возможно, выразведены и у вас есть дети? – пыталась я собрать нужную мне информацию.

Конечно, мне было проще задать этот вопрос Аскольду иуслышать от него то, что мне нужно, но мне почему-то хотелось это услышать отсамого Эдуарда.

– Яна, вы прямо взяли меня в оборот, – улыбнулсясидящий напротив меня мужчина. – Такое впечатление, что вы одним махомзахотели узнать все мое прошлое и настоящее.

Я покраснела и отвела глаза в сторону. Мне стало неловко оттого, что я с ходу стала задавать интересующие меня вопросы. Но Эдуард сделалвид, что не заметил моего замешательства, и ответил: