- Прошу, садитесь.

- Куда вы…

- Садитесь, садитесь, - из темноты салона выплыло лицо Вольского. – Я же не волк, не укушу.

Похоже, у меня снова нет выхода…

Забралась в машину, адвокат сел рядом с водителем. Машина тронулась.

- Чего вам надо? – спросила я. – В чем обвиняют Виктора?

- Хотел отблагодарить, - ответил политик.  – Хотите шампанского? Или предпочитаете вино?

- Не хочу.

- А вот я выпью, - он достал из встроенного в переднее сиденье шкафчика бокал, бутылку с чем-то темным, налил. – За нашу победу.

- Зачем вы за мной приехали? Что вы хотите? – я не понимала, что здесь происходит. – И где Виктор?

- Виктор наверняка в камере. А вот вам я хочу дать шанс.

- Какой еще шанс?

- Разбогатеть. На миллиардов-так шестьдесят. Долларов. В добавок пара яхт, недвижимость по всему миру, восемь редких автомобилей, личный остров на Мальдивах. Я там был. Райское место. Надо будет и себе такой же заиметь. Так что, интересует?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- По-моему, вы много выпили. Выпустите меня. И, надеюсь, мы больше не встретимся. Удачи на выборах.

Вольский вздохнул, выпил.

- Это то, что официально принадлежит Виктору Голубоглазову. У него ни детей, ни братьев и сестер, ни родителей. Уж не знаю, как он оформил ваш брак, но официально вы – его единственный близкий человек. И если он как-то окажется на свободе, для меня лучше, чтобы у него не осталось ничего. Гол как сокол. А вот вы можете серьезно обогатиться. Просто подпишите некоторые бумаги, и ждите, пока мой адвокат занимается отчуждением его имущества в вашу пользу.

***

Вольский протянул мне какие-то бумаги, ручку.

- Прошу. Думаю, процесс не займет больше, чем три-четыре месяца, и к осени вы сможете отдыхать на своем личном острове.

- Нет! – почти крикнула я.

Не надо больше мне этого.

- Даже не представлял, что кто-то может отказаться от такого богатства, свалившегося на голову.

- Выпустите меня!

- Домой вас можно подбросить? Сейчас ночь, у вас ни гроша, пешком идти далековато. Хотя, если хотите, могу поселить вас вон в том доме.

Мы как раз проезжали через центр, и Вольский показал на одну из недавно выросших тут многоэтажек, в которой по слухам селились известные спортсмены, музыканты, политики.

- Не нужно. Мне от вас ничего не нужно, - медленно проговорила я, надеясь, что поскорее расстанусь с этим мерзким человеком.

- Да не беспокойтесь вы так. Я не Голубоглазов, а обычный человек. Мне не срывает крышу от инстинктов и запахов. И там я не живу. Там никто не живет, квартира пустует. И уж точно не буду требовать, чтобы вы мне отдались.

Я изо всех сил залепила ему пощечину. В тот же миг пожалела, все-таки он мог прямо сейчас убить меня, и никто никогда не узнал бы куда я делась. Но это было приятно.

- Ай-яй-яй, - Вольский поцокал языком. – Только не говори, что у ты в него влюбилась.

- Не ваше дело!

- Всяко подумай над моим предложением, - он протянул мне документы вместе со своей визиткой. – Когда решишь – звони.

- Я не решу.

- И все же возьми и подумай.

Машина подрулила к дому, где я жила. У меня даже чертовых ключей нет. Надеюсь, Маришка дома. Попыталась открыть дверь, но та не открывалась.

- Выпустите меня!

- Возьми. И подумай, - спокойно сказал Вольский. – Пару-тройку дней дело подождет.

Выхватила из его рук бумаги, замок в двери щелкнул, я вышла под холодный моросящий дождь. Добежала до подъезда, поднялась на свой этаж, позвонила в дверь один раз, потом еще. Блин, нет Маришки. Благо, хозяева квартиры живут недалеко. Можно сходить, но точно не сейчас. Уже явно около часа, а может, и два или три.

Выругалась про себя, ударила ногой в дверь.

Ну куда пойти, чтобы досидеть до утра? Можно и на ступеньках, в подъезде, надеюсь, не явится компания наркоманов, любящих оставлять шприцы на ступеньках. А еще здесь недалеко есть круглосуточный магазинчик, где работает знакомая. Все же лучше, чем сидеть на грязных, холодных ступеньках. Надеюсь, сегодня её смена.

Собралась идти, и явно почувствовала, что из глазка квартиры на меня смотрят.

- Маришка! Открывай! – завопила я так, что тот, кто жил по соседству, явно проснулся, и позвонила в дверь.

Замок щелкнул. Из-за двери показалось сонное лицо Маришки, одетой в ночную сорочку.

- Что с тобой произошло? – пробубнила она, протирая глаза, наверняка думая, что спит.

Я зашла в квартиру. Забыла выбросить под дождь треклятые документы Вольского, и принесла эту гадость сюда. Бросила из на маленькую тумбочку в коридоре.

- Что стряслось? – спросила Маришка. – То ты пропадаешь, то тебя показывают с этим Голубо… Голубым, короче. Я уже подумала…

- Хватит, - резко остановила подругу я. Умылась, переоделась.

Странно, прошло не так много времени, но к дому оборотня я успела привыкнуть, да так, что эта маленькая квартирка с пожелтевшими местами обоями, советской мебелью, старыми, деревянными оконными рамами показалась мне чертовски неприятной, вызывающей отторжение где-то внутри.

Благо, все мои вещи оказались на месте. Я переоделась в пижаму, включила телевизор. Очень хотелось спать, но все же надеялась услышать, что все-таки стало с Виктором и в чем его обвиняют.

Маришка еще пару раз попыталась разузнать о моих приключениях, но пересказывать все никакого желания не было, потому она улеглась в кровать, отвернулась к стенке и мирно засопела.

Я стала переключать каналы в надежде узнать хоть что-то. Но среди бесконечных фильмов, клипов и рекламы не нашла ничего.  Вообще ничего. Попалась передача новостей, где рассказали про очередной законопроект, пожар в центре города, поимку банды торговцев оружием, но про Голубоглазова – ничего. Молчал даже телеканал, по слухам принадлежавший Вольскому. Ладно, может, еще новость не распространилась. А сейчас не помешает поспать.