Одной из отличительных особенностей людей племени сан является их «неафриканская» внешность. Конечно, африканские народы очень сильно отличаются друг от друга по внешнему виду, и любая попытка классификации людей в соответствии с африканскими и неафриканскими чертами не имеет смысла. Когда большинство из нас думает об африканцах, то мысленно рисует, как правило, представителей народности банту, проживающих в Центральной Африке, а также (из-за европейской работорговли) афроамериканцев и афрокарибов. Люди племени сан более низкорослы, их кожа светлее, волосы вьются сильнее, а верхнее веко образует так называемую эпикантную складку (эпикантус), характерную для жителей Восточной Азии. Именно эта особенность навела некоторых исследователей на мысль, что эпикантус был характерен для наших предков и просто утрачен западно-евразийскими популяциями и народностями банту. Эта гипотеза остается умозрительной до тех пор, пока генетическая основа эпикантной складки не будет расшифрована, но она безусловно согласуется с данными относительно племени сан. Так действительно ли люди племени сан дают нам представление о наших предках, живших во времена генетического Адама?

Трудно вообразить, как именно выглядели наши общие мужские и женские предки. Мы можем лишь строить догадки на основе того разнообразия, которое видим в человеческих популяциях сегодня, и нашего представления о морфологической эволюции человечества. Это как в исторической науке, когда мы строим наше понимание неизвестного события в прошлом на основе сохранившихся сведений — отсекая лишнее по принципу экономии. К сожалению, у нас нет реального способа оценить точность полученной картины, поэтому кое-что мы вынуждены принимать на веру.

Маловероятно, что наши африканские предки были волосатыми, грубыми троглодитами, какими их изображают в музеях, — вероятно, это связано с нашим восприятием неандертальцев, которые, возможно, и были довольно волосатыми и грубыми. Скорее, они были довольно стройными и изящными, по крайней мере, по сравнению с неандертальцами. Причина массивности и волосатости неандертальцев заключалась, наверное, в адаптации к холодному евразийскому климату. Так как наши древнейшие предки жили в относительно теплом климате Южной и Восточной Африки, они не нуждались в сохраняющем тепло волосатом экстерьере.

Вероятно, они имели эпикантную складку. Хотя эта особенность могла возникнуть дважды в различных частях мира, скорее она была характерна для наших общих предков и просто была утрачена в поколениях, ведущих к центральным и западным евразийцам. Конечно, эпикантная складка возникает de novo[17] в каждом случае синдрома Дауна, возможно потому, что она сравнительно легко воссоздается. Однако в качестве хорошей рабочей гипотезы можно взять предположение, что она — черта наших предков.

Древние люди, вероятно, имели довольно темный цвет кожи. Причиной тому был характер окружающей среды, в которой они жили — солнечная африканская саванна, — где защита от солнечного излучения, предоставляемая темной кожей, была явным преимуществом. По крайней мере, некоторые из мутаций, которые приводят к светлому цвету кожи у европейцев и северо-восточных азиатов, возникают в предковом гене, обусловливающем темный цвет кожи (известный как MCiR, или ген меланокортинового рецептора). Таким образом, представляется вероятным, что африканцы сохранили более темный цвет кожи, а не эволюционировали из более светлых форм.

Вероятно, 60 000 лет назад наши предки были примерно такого же роста, как и мы с вами, хотя на самом деле это ничего не значит. Средний рост современного человека значительно варьирует во всем мире: самые высокие среди европейцев — голландцы, с ростом мужчин в среднем больше шести футов (1,83 м), и женщин на несколько дюймов меньше. Несколько ниже японцы, их мужчины имеют рост около 5 футов 6 дюймов (1,7 метра). Однако пигмеи племени тва из Центральной Африки значительно ниже — рост мужчины в среднем составляет всего лишь 5 футов (1,5 метра). Эта разница в росте отражает, вероятно, адаптацию к местным условиям, которую можно увидеть и у наших предков Homo erectus и Homo ergaster.

Таким образом, вырисовывается портрет: темнокожий (хотя, возможно, не настолько, как некоторые сегодняшние африканцы), достаточно высокий, худой, возможно с эпикантной складкой. На такого человека, одетого в костюм и сидящего напротив вас в поезде, вы вряд ли обратите внимание. И я думаю, что это и не удивительно, учитывая, что он жил всего лишь 2500 поколений назад.

Принимая во внимание получившийся портрет, можно сделать вывод, что Y-хромосомный Адам принадлежал к жившим около 60 000 лет назад группам популяций Восточной и/или Южной Африки, от которых происходят современные сан. Возраст первых древнейших популяций людей современного типа еще предстоит оценить, но он может составлять от 60 000 до нескольких сотен тысяч лет. Просто на этом этапе мы теряем сигнал от наших генов, так как все нынешнее генетическое разнообразие сливается в одном предке. Тем не менее из имеющихся данных явственно следует, что все генетическое разнообразие, найденное у современных людей во всем мире, существовало в Африке около 60 000 лет назад. Данные по мтДНК и Y-хромосоме дают нам те же даты возникновения древнейших неафриканских генетических линий, и в настоящее время большинство генетиков считают, что люди начали покидать Африку где-то в это время. Возможно, имели место и более ранние случайные вылазки на Ближний Восток, о чем свидетельствуют находки человеческих останков возрастом в 100 000 лет в израильских пещерах Кафзех и Схул. Однако 100 000–150 000 лет назад Левант был, по сути, продолжением Северо-Восточной Африки, и, вероятно, частью исходного ареала первых Homo sapiens. Реальное их распространение выходило за пределы Средиземноморья в неисследованные территории Азии.

Но вот незадача! Принимая во внимание возраст найденных в Австралии останков, люди жили там, в 15 000 км к востоку от Африки (если считать по кратчайшему наземному маршруту), в то же самое время, когда мы все должны были быть в Африке — 50 000–60 000 лет назад. Если бы я был склонен к мистицизму, я мог бы сделать из этого вывод, что предки аборигенов научились «свертывать пространство», о чем писал в научно-фантастическом романе «Дюна» Фрэнк Херберт. Однако, прочно стоя на прагматичных и рациональных научных позициях, я вынужден искать этому другое объяснение.