– Что? Я не ослышался? Вы сказали «шесть тысяч»? Но я ведь уже заверил вас, что не собирался вас подкупить! В чем же тогда дело?

– А в том, милорд, что у меня складывается впечатление, что вы задумали поволочиться за мной! – выпалила Сарала.

Он сделал глубокий вдох, сосчитал до пяти и только тогда спросил:

– И почему вы так подумали, миледи?

– Да потому, милорд, что именно так и сочтут мои родители, когда увидят на мне это ожерелье. Как и все остальные.

– Но откуда же они узнают, что это именно мой подарок? Я купил эту вещицу в одном маленьком ювелирном магазинчике в пригороде Лондона и сказал продавцу, что хочу порадовать свою невесту. – Он прикусил язык, сообразив, что окончательно утратил самоконтроль, и покраснел.

– А разве не меня вы имели в виду, когда покупали этот рубиновый кулон? Я буду знать, кто подарил мне его. Вам этого мало? У нас с вами явно различные взгляды на коммерцию, лорд Шарлемань. Я рассчитывала, что буду иметь дело с профессионалом, однако вы меня обескуражили. Да будет вам известно, что я разослала предложения о продаже шелка в несколько ателье и жду ответа уже сегодня вечером.

– Право же, Сарала, поверьте, я…

– Высадите нас здесь, милорд! – сказала она.

– Толлинз! – крикнул кучеру Шарлемань. – Останови карету!

– Слушаюсь, милорд! – Кучер тотчас же выполнил его приказ.

Открыв дверцу, Шарлемань первым выбрался из экипажа и помог выйти из него дамам.

– Я не хотел оскорбить ваши чувства, миледи, – пробормотал он осевшим голосом. – Надеюсь, мы продолжим наши переговоры о шелке в другой раз.

– Я готова рассмотреть серьезное контрпредложение, милорд, но только достойное того, чтобы принять его во внимание, – сухо сказала Сарала. – До свидания!

– Толлинз, поезжай домой! – крикнул кучеру Шарлемань, к ее величавшему удивлению, и пошел рядом с нею.

– Как это понимать? – гневно воскликнула Сарала. – Убирайтесь! Вы, как я вижу, действительно опасны! С вами лучше встречаться в публичном месте, на глазах у множества людей.

Он взял ее за руку и, положив ее ладонью на свой рукав, невозмутимо парировал:

– Разумеется, если вы чувствуете, что не сможете разговаривать со мной на равных в иной обстановке. Но я, как истинный джентльмен, не могу оставить леди одну посередине Лондона.

– Мы не так уж далеко от моего дома, милорд! А коль скоро моя принадлежность к женскому полу вас так смущает, то не лучше ли нам продолжить наши переговоры в письменной форме, по почте?

Незаметно дождь усилился. Они очутились на безлюдной дорожке. Сарала делала вид, что не замечает надвигающегося ливня, Шарлемань тоже.

– То, что вы женщина, меня не огорчает, – заверил он. – Если бы моим шелком завладел даже хромой козел, я бы и с ним вступил в переговоры.

– Но не стали бы делать ему дорогих подарков, надеюсь.

– Да, проку от рубинов ему мало, – согласился Шарлемань.

Сарала фыркнула и раскашлялась, пытаясь скрыть смех.

– Вы должны предложить мне настоящую цену, – сказала она. – Ведь у вас появились соперники! Рубинами вам теперь уже не отделаться!

– Неужели? – спросил он и, обняв ее, поцеловал.

Она порывисто обняла его за плечи и прильнула к нему, трепеща от вожделения. Его словно бы пронзила молния и, пробежав по всему позвоночнику, рассыпалась искрами по бедрам. Сарала прижалась к нему еще плотнее.

Внезапно он ощутил удар по затылку и, ослабив объятия, резко обернулся.

Зажав в руке, словно карающий меч, зонт, на него смотрела возмущенная служанка.

– Какого дьявола?! – вскричал он.

– Не смей дотрагиваться до моей хозяйки! – завопила она и снова замахнулась на него зонтом.

– Успокойся, я ведь ее уже не держу! – Шарлемань попятился от девушки.

– Дженни, все в порядке. – Сарала встала между служанкой и Шарлеманем, прикрыв его своим телом.

– Нет, миледи, это не порядок! – не унималась Дженни. – Я должна вас опекать и не допускать никаких происков коварных ловеласов в отношении порядочной девушки. Я не позволю, чтобы какой-то вертопрах запятнал вашу девичью честь! Знаю я их кошачьи повадки! Как вам не стыдно, милорд?!

– Ловеласов? – переспросил Шарлемань, живо представив себя заправским донжуаном, не пропускающим ни одной юбки в парке.

Нет уж, он вовсе не кошачьей породы! Вот уже несколько дней, как у него не находилось времени для своих любовниц, ему не хотелось встречаться ни с одной из игривых подружек, потому что воображением его овладела Сарала, очаровательная смуглокожая индийская принцесса. Шей похлопал глазами, пытаясь собраться с мыслями, и густо покраснел, осознав, что ровным счетом ничего не соображает.

Сарала отобрала у служанки зонт и сказала:

– Не смей называть лорда Шарлеманя вертопрахом! У него и в мыслях не было покушаться на мою честь. Просто он слегка обескуражен своим поражением в торговле и сейчас пытается подтолкнуть меня на опрометчивый шаг. – Она обернулась и спросила у Шарлеманя: – Так что же вы надумали, милорд? Потрясти меня поцелуем? Или же соблазнить? Моя цена остается прежней – шесть тысяч фунтов стерлингов за весь шелк.

Опасаясь, что она поколотит его зонтом, Шарлемань отступил в сторону. Целовать ее он не собирался, это получилось как-то непроизвольно. Она притягивала его к себе острым умом, самоуверенностью и способностью наперед просчитать его шаги. Не означало ли это, что он уже не сможет противостоять ее проницательности и непременно потеряет шелк?

Призвав на выручку всю свою сообразительность, Шарлемань шутливо произнес:

– Я предпочел бы проверить вас на стойкость, сыграв с вами партию в карты либо в бильярд.

– Так на прочность или на вкус? – язвительно спросила она с легкой дрожью в голосе.

Он воспрянул духом, смекнув, что их просто тянет друг к другу, и с улыбкой сказал:

– Это уж вы решайте сами, Сарала. А я навещу вас завтра в полдень, прихватив с собой корзиночку для пикника.

С этими словами он повернулся к ней спиной и направился к южной оконечности парка.

– Я не смогу вас принять! – крикнула ему вслед Сарала. Не замедляя шаг и не оборачиваясь, он воскликнул:

– Еще как примете! – И широко ухмыльнулся, пользуясь тем, что она не видит его лица. Опыт обращения с прекрасными дамами подсказывал ему, что после такого поцелуя их переговоры затянутся на неопределенно долгое время.

– Миледи, так мы промокнем до нитки, – сказала Дженни. Сарала встряхнулась и сообразила, что они стоят под Дождем.

– Пожалуй, – задумчиво произнесла она, передавая служанке зонт, и хотя ручка у него оказалась отломанной и вообще он мог защитить их разве что от капель утренней росы, все-таки можно было еще попытаться спасти платья от превращения в мокрую тряпку. – Пошли скорее домой!