Потом он снова выехал на трассу и медленно покатил в сторону заправки, заехал за большое дерево, оглянулся, чтобы убедиться, что вокруг – ни души, и после этого быстро, как только возможно, выложил на землю ящики с луком, затем достал завернутый в ковер труп мужчины и бережно уложил за дерево, в густые кусты…

Вернул ящики с луком на прежнее место и поехал в сторону Алтынки, пригорода Саратова. Там в посадках он избавился и от второго трупа. Достал бутылку с водой, вымыл, как мог, руки, сел за руль и поехал домой. И только дома, войдя в ванную комнату, чтобы окончательно смыть с себя следы долгого и тяжелого дня, он вспомнил про маленькие золотые часики, которые продолжали находиться у него в кармане брюк. Он перепрятал их тщательно, чтобы потом вернуть…

Прошло несколько дней, а ему казалось, что все это, весь этот кошмар произошел с ним лишь вчера. Он знал, что пистолет утоплен в Волге, хотя бы это сделано правильно…

Теперь главное – делать вид, что он непричастен, что он ничего не знал, не видел, не слышал. Пройдет время, и все забудется. Ренат Мустафин поможет Наташе встать на ноги и занять место мужа в совете учредителей. Она умная, она сможет…

Надо жить так, словно ничего не произошло. Ходить, дышать, работать, есть, курить, разговаривать с женой, смотреть по средам футбол, пить пиво, трепаться по телефону с приятелями – словом, жить…

– Андрей, мне надо с тобой поговорить…

Он не любил, когда Лида обращалась к нему таким вот официальным тоном, как начальница, собирающаяся объявить ему о своем намерении уволить его или же оставить без премии. Вот сейчас она станет объяснять, чем вызвана такая строгая мера наказания. За что? Что он ей-то такого сделал? По его мнению, Лида жила в мире и согласии с собой и, как ему казалось, без проблем. У нее были деньги, хорошая работа, здоровье и он, Андрей, – нормальный, непьющий и спокойный муж. Что еще женщине надо для счастья? И если сейчас он делал вид, что в его жизни не произошло ничего особенного, то почему бы не притвориться, что он не знает и о том, что особенного произошло в жизни его жены? Почему бы не закрыть глаза на ее служебный роман с Юдановым (хотя бы временно)? Удивительное дело, она запирается с ним в своем кабинете часа на два и, думая, что их связь является для окружающих тайной, позволяет себе и дома вести себя агрессивно, нападать на мужа, разговаривать с ним начальственным тоном и постоянно упрекать его во всех смертных грехах, не чувствуя никакого греха за собой!!! И это вместо того, чтобы, совокупившись с любовником на работе, вернувшись домой, вести себя тихо-претихо, кротко, как мышка.

– И о чем же ты хочешь со мной поговорить? Чем ты на этот раз недовольна?

Она изменилась в последнее время. Похорошела, этого тоже не скроешь, но и озлобилась, стала настоящей стервой. С нее бы сорвать одежду, бросить на кровать… Но Юданов уже давно сидит на подоконнике их спальни, покуривает дорогую сигарету и улыбается, показывая красивые и здоровые зубы. Образ любовника жены время от времени казался почти осязаемым…

– Я думаю, что наши отношения исчерпали себя… – наконец-то она сказала то, что не решалась сказать раньше. Свершилось.

– В смысле? – он решил ее напоследок помучить. – Что ты хочешь этим сказать?

– Ты не любишь меня…

– Это старая песня. Дальше что?

– В том-то и дело, что ничего. Я хочу жить одна. У меня нет мужчины, ты не думай, я не изменяю тебе, просто не вижу никаких перспектив…

– Ты разговариваешь со мной так, словно советуешься со мной, увольняться тебе или нет… У тебя нет никаких перспектив… – усмехнулся он. – Да, я не в состоянии повысить тебя в должности или поднять твой оклад. О каких перспективах ты говоришь? Что ты хочешь от меня, от мужчины?

– Любви, – кротко и коротко ответила она, как если бы скромненько попросила миллион долларов.

– Понятно. Ты хочешь, чтобы я ушел?

– Я могу уйти сама. Просто мне негде жить… – она опустила глаза. Еще один миллион долларов.

– Ты хочешь купить себе отдельную квартиру? Хотя бы представляешь, сколько это стоит?

– Я не маленькая девочка.

А он-то всегда считал, что его нелюбовь к ней незаметна, что она уверена в том, что он любит ее по-прежнему. Нет, все-таки женщины чувствуют всем, всеми своими органами, на более высоком уровне – на уровне биополей. А это означало для него сейчас и то, что она не поверила ему и знает, что он тоже лжет. Конечно, она видела и часы, и пакет с одеждой. Видела, но просто не посмела тогда поднимать шум, потому что у нее и самой рыльце было, что называется, в пуху. Она не могла напасть на него, потому что сама только что вернулась из объятий своего любовника. Что ж, видимо, она еще не полностью погрязла в цинизме, который присущ всем шлюхам. Но все равно рано или поздно это случится, она превратится в озлобленное и мстительное существо, и тогда уже не станет разговаривать с ним вот так кротко. Нет, она не станет кричать, повышать голос, но ее тон изменится, он станет тверже, увереннее, заносчивее, холоднее. Она остынет от него, от своего мужа, физически. Она забудет тепло его тела и предаст окончательно, изменив ему уже не только телом, но и душой.

– У тебя есть любовник, и я хочу, чтобы ты знала, что мне это отлично известно, как и многим нашим общим знакомым.

Ее даже пошатнуло, словно чья-то невидимая рука дала ей пощечину. Лицо ее моментально стало алым.

– Ты лжешь… У меня никого нет.

– Есть. Это Юданов. Вы запираетесь с ним, когда вам приспичит… Это пóшло, ты не находишь? Я всегда считал тебя тонкой женщиной… Вот и сейчас ты что-то пролепетала про любовь… Разве лежать на спине с разведенными ногами среди канцелярских скрепок и деловых бумаг – и есть настоящая любовь?

Он знал, что она не сможет ответить ему грубостью. Она была потрясена, сбита с толку, ошеломлена, унижена.

– Вам телефоны не мешают? Не пугают? Или этот жеребец не отвлекается на такого рода мелочи во время совокупления?..

– Прекрати, – прошептала она, глотая слезы. – Ты ничего не знаешь о наших отношениях…

– Сначала он поимел всех молоденьких шлюх в вашей конторе, теперь вот принялся за зрелых женщин… Он же из каждого кабинета сделал спальню, свою вотчину, все женщины теперь – его. Вот увидишь, вашему шефу это когда-нибудь надоест, и он избавится от него. А заодно – и от тебя…

– Тебя это не касается. Ты же сам видишь, что мы теперь просто не можем оставаться вместе…

– У меня на этот счет другое мнение…

– Нет, другого мнения быть не должно. Тем более сейчас, когда мы оба знаем о том, что у каждого на стороне кто-то есть… Ведь у тебя же тоже есть блондинка… Заметь, это не я первая стала уличать… А вот теперь моя очередь. Да, мы встречаемся с Юдановым на работе, у меня нет возможности бегать в гостиницу, мы же не животные какие, чтобы совокупляться, как ты говоришь, в кустах… Но зато я, в отличие от тебя, не привожу своего любовника к себе домой. Со мной бесполезно спорить – я все знаю. Во-первых, я обнаружила у себя на подушке несколько волос, длинных, белых – из чего сделала вывод, что твоя подружка – блондинка. Я даже нашла ее рыжие волосы с лобка, вот так…