— Право, не понимаю, о чем вы? — Джорджина поднялась со стула и с упреком посмотрела на тетю. — Какое отношение ко мне имеют Хессионы, скажите на милость?

Казалось, миссис Квинливен была удивлена ее упорному непониманию.

— Но… но разве ты не увлечена им? — сбивчиво спросила она.

— Увлечена им! Господи боже мой, я познакомилась с ним лишь вчера вечером!

— Но разве ты не танцевала с ним два танца? И не ездила кататься сегодня?

— Ну да, он был сегодня на прогулке, — сказала Джорджина, — но, уверяю вас, между нами ничего не было. — Она почувствовала легкий укол совести, ибо на самом деле все внимание Питера во время прогулки было приковано к ней. — Я не знаю, кто вам подбросил подобную идею, — отчеканила она, — но даю вам слово, что они ошибаются, полагая, что мои отношения с мистером Хессионом нечто большее, чем просто знакомство.

На лице миссис Квинливен отразилось облегчение.

— Ты уверена? — настойчиво спросила она и, не дожидаясь дальнейших заверений Джорджины, продолжила: — Я знаю, что не должна слушать, что говорят другие. Уверена, всему виной мои расшатанные нервы. Но теперь, когда ты живешь со мной, я заменяю твою дорогую матушку и, разумеется, леди Мерсер тоже… а это большая ответственность. Поэтому ты не должна на меня сердиться, когда я хочу знать о таких вещах.

— Уверяю вас, мадам, если я почувствую, что мое сердце в опасности, я вам об этом скажу, — заверила тетю Джорджина. — А что касается Питера Хессиона, то наше знакомство столь поверхностно, что вы можете спокойно пропускать мимо ушей любые сплетни о моем увлечении им.

Лицо миссис Квинливен прояснилось.

— Я рада это слышать, моя дорогая, ибо этот молодой человек тебе не пара, не говоря уже о таком несчастье, как стать невесткой Миранды Хессион. Не хочу сказать, что Питер легкомысленный, но Хессионы большую часть времени проводят в Лондоне, и, если верить моему брату Джереми, он водит там странные знакомства — весьма не подходящие для молодого человека его возраста. Удивляюсь, почему Люсинда Мотт не предупредила тебя на его счет прежде, чем ты решилась повторно танцевать с ним! Уверена, что ты не из тех девушек, кто любит наряжаться и кокетничать с молодыми людьми, и скорее предпочтешь спокойные прогулки в саду со своим кузеном.

Джорджине стало ясно, что тетя решила повести разговор о ее с Брендоном отношениях. Для приличия послушав ее рассуждения, она извинилась и покинула комнату. Спускаясь по лестнице, она подумала, что совсем мало виделась с кузеном со времени их переезда в Крайторн. Интересно, осуществил ли он свое намерение ездить в «Дубы» по утрам и вместе с Шенноном объезжать имение. Если да, то он предпочел молчать об этом. Если бы о его поездках узнала тетя, то она сделала бы все возможное, чтобы положить им конец.

Джорджина отыскала кузена в маленькой желтой комнате в задней части дома, которую он и преподобный мистер Пибоди использовали для совместных чтений. Он слегка удивился, когда она, просунув голову в двери, спросила, можно ли войти.

— А я думал, ты отправилась гулять со своим inamorato,[2] — сказал он.

— С кем? — Она увидела, как губы Брендона скривились в усмешке, и, войдя в комнату, напустилась на него: — Если ты когда-нибудь еще скажешь нечто подобное!.. Я только что от твоей мамочки. Полагаю, ты имел в виду Питера Хессиона?

Брендон закрыл книгу.

— А кого еще? — с невинным видом спросил он, не обращая внимания на ее негодование. — Мама сегодня так раскипятилась, что я не знал, как ее успокоить.

— О боже! — сокрушенно воскликнула Джорджина, опускаясь на стул. — Угодно же всем делать из мухи слона. Я всего лишь дважды станцевала с ним — и теперь какой-то недоброжелатель распускает обо мне оскорбительные сплетни…

— О нет! Ты не права, — поспешил заверить кузину Брендон. — Ничего оскорбительного для тебя не было сказано, но мама закусила удила… Она была настолько занята своими проблемами, что считала само собой разумеющимся, что наши с тобой отношения продвигаются в желаемую ей сторону. Но когда она услышала о твоем флирте с Питером, то поняла, что ошибалась.

— Брендон! — гневно воскликнула Джорджина. — Я и не думала флиртовать с ним. Он слишком самонадеянный тип, к тому же, на мой вкус, слишком франтится.

— Ладно, ладно. Не набрасывайся! Сдаюсь! Полагаю, тебе удалось успокоить маму?

— Надеюсь, что да. — Джорджина вздохнула. — Ты сказал ей, что не собираешься на мне жениться?

— И не один раз. Но она ничего не хочет слышать. Говорит, что я слишком молод, чтобы знать, чего хочу.

— И она права! Молодому человеку рано думать о женитьбе в девятнадцать лет.

— Я полностью с тобой согласен. Однако мы могли бы обручиться, — сказал Брендон с невинным видом, заглядывая ей в лицо.

— Брендон!

— Это избавило бы тебя от многих неприятностей. А когда захочешь уехать отсюда, сможешь расторгнуть помолвку.

— Это не избавило бы меня от неприятностей, — возразила Джорджина. — А тебе не приходило в голову, что бабушка немедленно вернула бы меня в Бат, как только до нее донесли бы эту новость! Для нее ты недостаточно богат, к тому же у тебя нет титула, ты даже не баронет…

— Полагаю, ей больше импонировал бы Питер Хессион, — усмехнулся Брендон. — В один прекрасный день он добьется высот, и ты сможешь стать леди Хессион.

Джорджина велела кузену утихомирить фантазию и поспешила направить разговор в иное русло, поинтересовавшись, чем он занимался все это время.

— Из-за суматохи с переездом я почти не виделась с тобой. Ты навещал Шеннона?

— Ездил к нему вчера, — ответил Брендон, и лицо его помрачнело. — Но Шеннон отослал меня обратно. Сказал, что не желает, чтобы у меня были неприятности из-за дружбы с ним. Знаешь, он может быть чертовски властным, когда хочет!

— Знаю, — согласилась Джорджина, припоминая общение с самонадеянным господином. Она на минуту задумалась. — Это все из-за этих ужасных Хессионов, — сказала она наконец. — Они постарались дать ему понять, что в здешнем обществе его не примут. Меня это выводит из себя. Мы можем что-нибудь сделать для него…

— Мы? — удивился Брендон. — Но ведь ты ему не симпатизируешь. С какой стати ты хочешь что-то для него сделать?

— Какая разница, как я к нему отношусь, — вспылила Джорджина. — Это просто несправедливо.

Брендон пожал плечами.

— В любом случае из твоего вмешательства ничего не выйдет, — сказал он. — Если он не хочет слышать даже о моих приездах в «Дубы», хотя считает своим другом, то вряд ли ему понравится, если ты станешь совать свой нос в его дела.

И брат с сестрой согласились, что на данный момент вряд ли могли бы что-то предпринять, и решили подождать удобного случая. Они явились к обеду как два мирных голубка, пролив бальзам на душу миссис Квинливен и придав ей уверенности в том, что ее планы насчет их женитьбы могут увенчаться успехом.