Он хотел ласкать ее тело, но не мог выпустить ее из своих объятий. Испытываемое им наслаждение было непередаваемо прекрасным. Она развела бедра, прижимаясь к нему, и их стоны смешались.

Это была не та Кэсс, которую он помнил. Эта женщина пылала от страсти, получала то, что хотела, и отдавалась без остатка. Она знала, как доставить ему удовольствие, вела его все выше и выше, к пику наслаждения.

С трудом сдерживая себя, он опустил руку и, коснувшись ее лона, принялся ласкать ее пальцем. Он помнил, как ее это возбуждало. Наконец. Пульсирующий оргазм накрыл ее в тот самый миг, когда Гейдж достиг высшей точки.

Долгожданное, благословенное облегчение. Гейдж закрыл глаза. Почувствовав, что снова твердо стоит на ногах, он опустил Кэсс, все еще прижимая ее к себе. Они тяжело дышали после пережитого.

Это было что-то совсем… иное. Не похожее на все то, что было прежде. То, что произошло между ними, было эротичнее самых смелых фантазий. Удивительно, но они так и не добрались до постели. Они все еще были в холле. Гейдж представлял себе все совсем по-другому: он воображал медленные, нежные ласки, они должны были словно заново знакомиться друг с другом. Впрочем, кто будет возражать против столь стремительного и невероятно жаркого знакомства?

– Может быть, теперь нам удастся сосредоточиться на документах? – пробормотал он, хотя в действительности так не думал.

Закончилось все тем, что Кэсс заказала пиццу из ресторанчика за углом. После напряженной гимнастики в холле она так ослабла, что не в состоянии была стоять у плиты. Гейдж был великолепен. Сильный, нежный, страстный. Куда лучше, чем она могла ожидать, и гораздо лучше, чем она его помнила.

Верный своему слову, Гейдж взялся за работу. Они читали документы, опустошая кувшин сдобренного лаймом коктейля. Это было вкусно. Все было как в старые добрые времена. Сочетание сексуального мужчины и алкоголя наполняло Кэсс блаженством.

Имена. Она должна сосредоточиться на именах. Кэсс расправила плечи, укрепила свое сердце и притворилась, что не обращает внимания на обжигающие взгляды Гейджа.

Только секс и работа. В конце концов, Гейдж на деле показал ей, что она может разделять бизнес и удовольствие. Чувства тут совсем ни при чем.

Кэсс заставила Гейджа вслух читать имена из списка подозреваемых. Она рассказала ему о каждом из сотрудников: их биографии, отношение к работе, любые происшествия на рабочем месте – все могло иметь отношение к делу. Говоря, она внимательно следила за выражением его лица, надеясь уловить хотя бы проблеск узнавания. Ничего. Либо Гейдж умело скрывает свои мысли, либо имени шпиона нет в списке.

Конечно, где-то в глубине души Кэсс допускала возможность того, что Гейдж невиновен. Чем больше времени они проводили друг с другом, тем сильнее крепла в ней надежда, что он непричастен к утечке. Если его интерес к формуле был искренним, это могло все изменить.

Кэсс хотела этого. О, как страстно она желала, чтобы все было иначе, чтобы они могли забыть о целях, которые перед собой поставили, и строить отношения просто как мужчина и женщина.

Это безумие! Гейджу нельзя было доверять ни при каких обстоятельствах, и, очевидно, секс только путал карты.

Кэсс выставила его за дверь прежде, чем начала думать о невозможном, например о том, чтобы попросить Гейджа остаться на ночь.

Он ушел без возражений, и Кэсс вдруг ощутила раздражение. Почему? Ведь он сделал то, что она просила, – чего еще ей хотеть? Гейджу не место в ее постели. Оно для мужчины, который захочет связать свою жизнь с Кэсс, а от Гейджа этого ждать не приходилось. Несколько дней – и он покинет Даллас.

Кэсс прекрасно все это знала, но долгими бессонными ночами представляла, как Гейдж лежит рядом с ней, гладит ее по голове, говорит, что все будет хорошо, что он рядом и ей не о чем беспокоиться. В ее мечтах Гейдж понимал ее и заботился о ней.

Впрочем, все это действительно лишь мечты – Гейдж не создан для брака, а Кэсс не нужен мужчина, который нашептывает ей на ухо красивые, но лживые слова. К тому же все, за что бралась Кэсс, пока не увенчалось успехом. Расследование, которое она вела, пока ни к чему не привело, и никакой информации от Гейджа получить не удалось. Это означало, что она не продвинулась ни на шаг.

В пять часов утра Кэсс вылезла из огромной постели и, встав под обжигающе горячий душ, попыталась смыть с себя все воспоминания о Гейдже. Настала пятница. Судный день. Тринити запланировала совещание, на котором Кэсс должна была представить партнерам отчет о ликвидации утечки. Совещание, наверное, продлится недолго, потому что никакого отчета у нее нет.

Кэсс потребовалось куда больше времени, чем обычно, чтобы сделать макияж, отчасти потому, что у нее дрожали руки, отчасти от желания нарисовать идеальную маску уверенной в себе женщины. Затем она облачилась в строгий черный костюм с юбкой до колен и красную шелковую блузку. Ее взгляд излучал решительность и твердость. И то, и другое ей сегодня понадобится.

К девяти часам директора компании заняли свои места за столом совещаний. Кэсс уже пятнадцать минут сидела в конференц-зале, перебирая несуществующие записи и стараясь успокоить нервы. Внешне она была совершенно спокойна.

Темные круги вокруг глаз Харпер свидетельствовали о стрессе, который переживала директор по науке. Она работала не покладая рук, готовя формулу к представлению в Управление. Однако все ее труды окажутся напрасными, если Кэсс не удастся перекрыть утечку информации.

Тринити нетерпеливо постукивала ногой о ковер, готовая пустить кровь всякому, кто неосторожно покажет уязвимое место. У Кэсс возникло неприятное ощущение, что первой жертвой может стать она.

Алекс, хмурясь, смотрела в свой блокнот. Судя по выражению ее лица, ей не терпелось уйти отсюда.

– Благодарю вас за то, что нашли время в своем напряженном графике и пришли сюда, чтобы выслушать мой отчет, – спокойно начала Кэсс и открыла свой планшет, стараясь взять себя в руки.

Ей не удалось выполнить свою работу, и, как бы ни было трудно, партнеры должны узнать об этом.

Если бы она удержала Гейджа, попросила его остаться, из него можно было бы вытянуть какую-нибудь полезную информацию. Вместо этого Кэсс выставила его за дверь, потому что не способна была держать ситуацию под контролем. Как, впрочем, и себя.

– Перейду сразу к делу, – сказала она, поочередно задержав взгляд на каждом из партнеров. – Пока что я ничего не узнала.

На лицах трех женщин отразилось недоверие и гнев.

Первой нарушила молчание Алекс:

– Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что ничего не узнала? У тебя была целая неделя. – Она чуть сникла, будто слова Кэсс тяжким грузом легли на ее плечи. – Это просто ужасно. Нам с самого начала следовало обратиться в полицию.

– Мы не могли этого сделать, – напомнила ей Кэсс. Они уже обсуждали этот вопрос в понедельник, когда вышла статья, а потом во вторник, на заседании совета директоров. – Майк сказал, что в статье нет конкретики, помнишь? У нас есть только один выход – провести расследование самостоятельно.